Если враг не сдается - Михаил Нестеров

Полковник Артемов прочитал радиограмму раз, второй, третий... В юношеском возрасте он страдал аллергией, пару раз буквально пережил сильнейшую крапивницу; вроде бы безобидное аллергическое заболевание, однако оно опухолью сдавливало горло, красные выпуклые пятна, больше похожие на лепешки, распространились по всему телу. Больше всего запомнился невидимый жировик в горле: делаешь судорожные глотательные движения, а он, кажется, разрастается всё больше.

Нечто похожее Артемов ощутил и сейчас, когда в горле действительно возник жирный комок, проглотить который было невозможно.

Он в два приема выпил стакан воды и прикурил.

Сержант Литвинов. Рядовой запаса Батерский.

ОН сказал капитану Шарову правду: свою настоящую фамилию, свой настоящий адрес.

И захотелось вдруг успокоить себя слегка таинственным словом: догадки. Это только догадки и ничего более. Вдруг ОН сказал не всю правду о себе? Вдруг утаил ровно половину?

Артемову не хотелось верить в чудовищное преступление. Он попытался представить себе незнакомого полковника Ляшникова, единственного, наверное, человека, который мог либо опровергнуть его «догадки», либо подтвердить их. И чем быстрее, тем лучше. Судя по времени на радиограмме, ушла она из военкомата всего несколько минут назад. Еще можно очередной «молнией» пригвоздить Геннадия Ляшникова к креслу.

Полковник сам зашел в кабинет старшего офицера связи и продиктовал сообщение.

Военкому военного комиссариата

Железнодорожного района г. Самары

полковнику ЛЯШНИКОВУ Г.А.

Секретно

Р-246

14 апреля 2003 г.

АРТЕМОВ

Прошу срочно через ваши возможности выяснить о появлении в милицейских (оперативных) сводках по г. Самаре и Самарской обл. неопознанного трупа молодого человека примерно 20 лет или трупа сержанта с/сл ЛИТВИНОВА А.Н. того же возраста. Особых примет нет. Рост 180 см, телосложение нормальное, волосы короткие светлые.

Руководитель оперативно-следственной группы

ГРУ Генштаба полковник

АРТЕМОВ М.В.

35

Дежурный по военкомату буквально с порога вернул начальника. Чертов разведчик! — ругался на Артемова военком. Он бы с ним в разведку не пошел. Однако, прочитав радиограмму, побледнел. Он с первых строк понял то, что ему было положено понять, не больше того: Игорь Батерский, пропавший неизвестно куда, подозревается в убийстве сержанта Литвинова.

Держа, как гадюку за шею, листок бумаги, Ляшников поднялся к себе и снял телефонную трубку. Странное ощущение, что они с капитаном Павловым еще встретятся сегодня, возникло у военкома, как и положено, во время прощания с участковым. Он набрал его рабочий номер, но трубку никто не брал. Позвонил вниз дежурному и распорядился узнать домашний номер Павлова. А сам полез в шкаф, где, как ему казалось, в прошлогоднем перекидном календаре был записан домашний телефон участкового. Он оказался прав и в оперативности опередил дежурного; позвонил ему и дал «отбой». Набрал шесть цифр, послушал несколько длинных гудков, наморщил лоб, когда ему ответил женский голос: «Сергея нет дома». А номер его сотового жена или дочь — хер разберешь — дать не может. Скорее — жена, назвала хозяина дома по имени.

— Пусть срочно соединится с полковником Ляшниковым.

Желтоватая трубка легла на место. Игорь Багерский убил сержанта Литвинова... За что? А вот вопрос — мог или не мог убить Батерский — подсознательно не всплыл. Скорее всего — мог. И где? В поезде «Орск — Москва»?

«Налицо ухудшение морально-психологического климата в среде офицеров. Многие дискредитировали себя пьянством, халатным отношением к службе, казнокрадством».

Это из того же доклада о результатах проверки стрелковой части. Если уж офицеры себя так ведут, то что спрашивать с их подчиненных.

На период проверки более 30 военнослужащих совершили так называемое СОЧ (самовольное оставление части) и были прикомандированы — кто к сборным пунктам, кто к военкоматам, кто к военным прокуратурам, а кто был отправлен в другие части. Игорь Батерский как раз входил в эту горячую «тридцатку», вернули его (это уже после плена и возвращения в родную часть) в расположение полка из военкомата Железнодорожного района. Приехали за ним два разнузданных полупьяных прапора. Ляшников еще подумал тогда: «Или не довезут, или вернутся — но уже втроем. Жди более многочисленной команды». Не вернулись; может, потому, что Ираида, прости господи, Павловна, поехала вместе с ними. Довезла. Молодец.

Вот сейчас она не казалась Ляшникову «истеричной бабой». Впору пожалеть ее. Но если жалеть всех, включая призывников, то год на такой работе должен идти за сто.

И всё-таки жаль ее.

Интересно и другое: знает она, что натворил ее отпрыск? Если вспомнить ее нервные руки, бегающий взгляд, надрывный голос, то можно ответить положительно. А впрочем, надорвалась она давно. И кто знает, возможно, пожалела о том, что уберегла сына от осеннего призыва, но не сумела оградить от весеннего. Глядишь, попал бы в другую часть, не угодил в Чечню, избежал плена...

Сказка про белого бычка.

С другой стороны, посмотришь на такие вещи и поверишь в судьбу. А что, разве в случае с Батерским это не судьба?

Телефонный звонок прервал неспокойные мысли военкома.

Голос Павлова на том конце провода показался полковнику насмешливым — но не оригинальным по содержанию, капитан милиции повторился:

— Привет, Гена! Что за проблемы жить не дают?

«Да вот долбоклюй один в дерьмо вмазался».

— Слушай, Сергей, у тебя есть возможность покопаться в оперативных сводках?

— А что?

— Может, натолкнешься на неопознанный труп... — Ляшников глянул на радиограмму и далее добавил по тексту: — «...неопознанного трупа молодого человека примерно 20 лет. Особых примет нет. Рост метр восемьдесят, телосложение нормальное, волосы короткие, светлые».

— Это что, связано с Батерским?

— Пока не знаю... — Пауза. — Надеяться или отчаиваться. Узнаешь?

— Думаю, да. А ты позвони в районное управление...

— Пока не хочу рисоваться, — перебил Ляшников участкового. — У нас с тобой разные начальники. Получу указание — соединюсь.

Ответ от капитана Павлова пришел через десять минут. Он диктовал, а военком торопливо записывал...

Руководителю оперативно-следственной группы

ГРУ Генштаба полковнику

АРТЕМОВУ М. В.

Секретно

48/Р-246

14 апреля 2003 г.

ЛЯШНИКОВ

На ваш запрос отвечаю следующее. 4 апреля 2003 г. в 00.25 в гаражном массиве, расположенном на углу улиц Советской Армии и Дыбенко, нарядом отдела внутренних дел Советского р-на г. Самары был обнаружен труп мужчины лет двадцати-двадцати пяти без одежды. Рядом с трупом был обнаружен нож фирмы «Леджоле» с длинным изогнутым складывающимся лезвием и со следами крови. Предварительно, смерть наступила в результате секущего ранения в области шеи и удара тупым предметом в голову. Документов, удостоверяющих личность потерпевшего, при нем не обнаружено. Лицо трупа обезображено и последующей идентификации не подлежит: отсутствуют нос, уши, губы, глаза выколоты, на щеках имеются глубокие порезы, на обеих руках отсутствуют указательные пальцы. Особые приметы: нет. Телосложение худощавое, рост — около ста восьмидесяти сантиметров, волосы светлые, стрижка короткая.

Военком военного комиссариата

Железнодорожного р-на г. Самары

полковник ЛЯШНИКОВ Г. А.

36

— ...Откуда ты знаешь, где база? — услышал Батерский голос Батыя. Снайпер с превосходством оглядел Рахманова и хмыкнул:

— Я, брат, много знаю. Я еще до заброски группы Седова это знал. Упырь дал мне полный расклад — что, где, когда. Санчес, например, нашел следы двух разведчиков, которые наверняка ушли обустраивать базу номер три: подземное укрытие с входом через погреб, отметка 40. Четыре года назад, кажется, точно не помню, Упырь лично строил ее.

Батерский в очередной раз оглянулся. Эта рощица, куда он завел Батыя, лежала в стороне от грунтовки, а значит, и от наиболее вероятного пути двух разведчиков, которые отправились обустраивать «тройку» — третью базу, в этом вопросе Батерский определился окончательно. Сомневался лишь в сроках: как долго они задержатся на базе? Они могли появиться с минуты на минуту; но, стараниями Батерского, их путь также лежал в стороне от лагеря, где остались восемь бойцов и «статист» Шаров, который, быть может, вот сейчас презрительно усмехался над ошибкой командира группы, уведшего своих подопечных намного южнее основной базы. А если работы на «тройке» затянутся?.. Когда ждать эту пару разведчиков, под утро?.. Интересно, кого отправил на отметку 40 Упырь? Хорошо бы латыша. А кто пошел с ним — уже не важно.