Естественно, магия (СИ) - Валентин Искварин

— Так возьмите в свои руки оружие, которое его уничтожит! — под градом упрёков старик начал выходить из себя. — Это — победитель! Я даже боюсь представить, что этот змеёныш может сотворить, если покушение на него сорвётся! Да, я признаю, что воспитатель из меня, как из шаланды дирижабль!

— Беда в том, — добившись признания, Лиловая заговорила мягко и спокойно, — что второй, которого мы с самого начала станем воспитывать жестокостью, став победителем, испортится точно так же.

— Потому я вас и посылаю, — волшебник с досады бросил на стол самопишущее перо. — Вы — многоопытная ищейка, чувствующий лекарь…

Илона пригубила вино и потёрла рукой переносицу.

— Хорошо, я попытаюсь, — она поставила бокал на столик, провела тонким указательным пальцем по краю, обмакнула палец в вино и понюхала воздух. — Вы превращаетесь в филантропа.

— Звучит как обвинение, — старик улыбнулся.

— Оно и есть. Филантропы наивны и нерешительны. Не считайте мои таланты панацеей, друг мой: я только попытаюсь исправить ваши ошибки. Закончить дело можете только вы сами.

Солнце осветило потолок кабинета. Старый маг сидел в кресле с бокалом в руке, читая сводку по прожекту «Нора». Пришлось привлечь бардов: тонкость не в духе Ордена. Симбирцы сработали хорошо: мальчишка засел в подсунутом ему местечке и не вылезет из своего логова минимум ещё неделю.

Ищейка права: он стал нерешительным. За триста восемьдесят лет всякого насмотришься — вот и идёт кругом голова. Нет, филантропом ему не быть: не тот характер. Но нерешительность требует множества доверенных, которые примут огонь на себя, в случае чего — ответят за провал. Маг скривился: ответят перед ним же.

Он встал, подошёл к западной стене. Солнце уже отказывалось смотреть на его глупые метания. Допивая третий бокал вина, Сараф, глава всесильного Ордена, всё думал… когда же он ступил на этот провальный путь полумер? Видимо тогда, когда будущее перестало быть целью, картинкой, наполненной образами и связями, и деградировало до пустого слова…

И он всё никак не мог вспомнить, в какой момент его будущее исчезло.

20. Лёгкость

А ещё на участке оказался колодец — полуметровая труба, уходящая на изрядную глубину. Виктор глянул внутрь. Маленький светлый кружок внизу наполовину закрыла тень. Он опустил ведро с железным грузиком на ушке. Пластик чиркнул по стенке, ведро легло на бок и стало набираться водой.

Добыв питьё, волшебник понюхал воду, пригубил и с наслаждением выхлебал полную полулитровую кружку. Словно бы этого мозгу и не хватало, чтобы снова прийти в деятельное возбуждение. Контракт! Подёнка! В этом закутке большого города обязательно должно найтись какое-нибудь простое дельце, только и ждущее ловкого молодого мага. Исполнившись веры в свою удачу, Виктор выскочил со двора и бодро пошёл с рюкзачком за плечами на поиски доски объявлений.

Поднимаясь по «улицам М», он почувствовал, что проголодался.

Магазинчик был немногим больше домишки у обрыва. И владел им кто-то вроде Белкина, не признающего дизайнерских излишеств в бизнесе. Виктор прошёл по узенькому проёму между стеллажом со всяческим хрустящим перекусом и витриной молочных продуктов к прилавку. Продавщица, крепкая тётка из серии «на пенсию мне скоро, а плевать на всё уже сейчас» перевела взгляд со своего блюдца на покупателя.

— Выбирайте, — коротко приказала она и продолжила стучать по экрану.

Покупатель выбрал: колбасу, хлеб, бутыль минеральной воды (чтобы было, куда наливать колодезную), чай, кипятильник, стакан и перочинный ножик. Набор товаров был оценен быстрым взглядом, сделанные выводы оставлены без разглашения, деньги приняты, сдача аккуратно выдана. И — снова в блюдце.

— «Что-то слышится родное в долгих песнях ямщика», — пробормотал Виктор, направляясь к выходу. — О!

А вот и доска объявлений: её загораживала открывающаяся дверь! «Куплю», «продам», «верните котёнка», «сдам», «сниму», «отдам в хорошие руки остов автомобиля под беседку»… Вот! «Земляные работы на участке. Требуется бригада землекопов. Обращаться в магазин».

Виктор повернулся к продавщице и — встретился с ней глазами!

— К вам… по земляным работам обратиться?

— А здесь больше никого нет. Угу, ко мне.

Неожиданно энергично откинув прилавок, она чуть не побежала по каньону стеллажей.

— Ты от бригады какой? Я, как глянула, чего ты закупил — так сразу и подумала. Уж почти было решилась тебе предложить, — а ты и сам залип, — затараторила тётка.

— Да, — ответил Виктор, отходя на полшага. — Студенты мы… подрабатываем, а я… как бы бригадиром.

Продавщица поморщилась при слове «студенты», но тотчас вернула лицу приветливость.

— Галиёй меня звать. Там работы не так, чтобы много. И тут недалече: два поворота вниз — и там. А давай-ка я сейчас и проведу, чем на болтанке сидеть. Всё одно клиентов сейчас с гулькин…

Бригадир ещё думал о многозначности глагола «провести», а магазин уже спешно закрылся, и застоявшийся табун помчался под гору, щедро пороша дорогу словесной пылью. Наверняка, какую тему ни затронь — на мага вылился бы изрядный поток полезной информации, но Виктор побоялся захлебнуться.

Тётка не обманула: два поворота — и они оказались на седьмом участке по Менделя. Как же тесен этот мир! Тот — тоже был тесен…

- `От здеся. Мне котлован надо под дом — племянник строиться задумал, знач'т, старьё всякое повыкорчевать — я всё беленьким поподвязала вчерась, как ждала прям. Ну, и будут же камушки появляться крупные — их дорожкой уложить до конца участка, вот… — Галия поставила руки на ширину плеч, но тут же стала их раздвигать, прибавляя Виктору квадратных метров работы, и так дошла почти до полного размаха, — …такую. Ну, эт' я пошутила так. Метра ширины хватит. Так… за яму — две тыщщи пятьсот, за деревья — пятьсот, за дорожку… а, тоже пятьсот. Времени даю полмесяца. Справитесь раньше — набавлю. И чтобы без пьянок, а то знаю я вашего брата, студентов! Попалите всё вокруг, а я виноватой перед людьми буду — какими глазами мне на них смотреть?

Виктор сразу же пожалел людей, на которых будет смотреть Галия, и заверил, что пьянок не будет, что компания у них тихая, интеллигентная, да и работать, мол, приходим, а не пить. Заказчица покивала головой, как человек повидавший многое и разное, а потому предполагающий худшее.

В следующие десять минут масштабы работ определились конкретней: две трети деревьев сада пойдут под топор, а домишко племянника будет строиться на месте, из-под которого надо как минимум пятьдесят с лишком кубометров грунта вынуть. А главное — мнимый бригадир был решительно незнаком с конъюнктурой, хотя шестое чувство упрямо нашёптывало: «Проси семь тысяч и месяц сроку! Старая проныра крутит тобою, как хочет!» Но смелости высказаться так и не нашлось. Всё ж не та ситуация.