Естественно, магия (СИ) - Валентин Искварин

Постепенно чернота стала расползаться в отдельные разноцветные полосы и нити. Белые — очевидно, воздух. Остальные светились вперемешку тусклыми змеями, пожирающими пространство. Получалось даже красиво.

Виктор медленно пошёл по комнате. Вещи имели своих призрачных двойников, так что огибать их с закрытыми глазами было несложно. В комнате никаких аномалий не нашлось. Маг перешёл в кухоньку. Тоже пусто. Кладовка на замке. Он прислушался, но никаких посторонних звуков не уловил. К чёрту замок!

Воздушные линии свились в клубок на правой ладони, и белый метеор ринулся к запору. Замок сломался, злобно звякнув по жести на косяке, скрипнули доски от срикошетившего заклинания. Виктор взял железяку в руки. Дужка преломилась в самом тонком месте.

За дверью белые полосы воздуха совершенно перепутались и поблёскивали зеленоватыми вкраплениями. Опасность? Нет. Просто пылевая взвесь. И тоже никаких следов направленной магии, тайника. Что ж, проверить следовало.

— Экзамен на первый уровень домушника сдал и принял лично. — Виктор вставил скончавшийся замок в проушину. — Заодно и ещё кое-что проверил…

Да, с обычным человеком он справится: щит и магический удар — основательные аргументы при столкновении. Нападать вроде никто не собирается, но так уже спокойней.

— Крыша над головой есть, спасибо неизвестным благодетелям. Ещё бы они представились…

19. Лиловая

Лисица неслышно скользила по подлеску. Свет редкими пятнышками трогал шерсть, но скоро снова замирал в прошлогодней листве. Лисица охотилась.

А вот и добыча: поджарый крепкий волчара лет десяти. Серый вышел из-за бугорка с наветренной стороны от охотницы и что-то высматривал в поле, переминаясь с лапы на лапу. Лисица облизнулась, предвкушая добрую драку. Медленными шагами хищница стала подкрадываться к жертве, по дуге углубляясь в лес: внезапность нападения её особенно возбуждала. Лиловая шуба — не лучшее подспорье скрытности, но так даже интересней!

Вдруг ветер стих и тут же предательски подул в противоположную сторону. Волк принюхался, насторожился и, забросив наблюдение, рысцой двинулся на странный запах. Лиса медлить не стала. Она разозлилась, что игра готова скомкаться, растерять волнующую фазу слежения, но решила получить удовольствие хотя бы от схватки.

Старый, опытный, уверенный в себе самец оторопел, увидев мчащегося на него противника. Тварь противоестественного цвета, в полтора раза крупнее любого волка огромными скачками неслась, сметая кустарники и ежевичные заросли. С каждым прыжком вверх взметался рой лиловых пылинок. Волк коротко взвыл и помчался прочь, без раздумий оставив свою звериную гордость. Он чувствовал, что монстр его настигает, и уже собирался дать последний отчаянный бой, как его преследователь вдруг остановился, потеряв интерес к нему. Волк помчался дальше, боясь подвывать…

Гигантская лиса потрясла головой, несколько раз глухо тявкнула и задрожала всем телом. Меньше чем через минуту на её месте стояла женщина средних лет в драном лиловом балахоне. Поджав губы, она ожидала вызова. Полупрозрачное изображение старого мага повисло перед ней, и охотница недовольно буркнула:

— Приветствую, Сараф. При всём уважении, позволю себе напомнить…

— Простите, Илона. Но я вынужден прервать ваши бега по буеракам.

— Вы меня остановили прямо посреди охоты!

— Последний раз прошу прощения…

Она вздохнула и демонстративно пожала плечами. Начальник не станет дёргать её по пустякам, но не высказать негодования она просто не могла.

— Есть осложнения, — многозначительно заметил Сараф. — С нашим мокрым мерзавцем.

— Неужели кто-то наконец-то воткнул ему кинжал под рёбра? — саркастически бросила Илона.

— Появился второй.

Лиловая вопросительно подняла бровь, затем, вспомнив разговор четырёхмесячной давности, сузила глаза, медленно кивнула и высказала догадку:

— И его подлое величество об этом знает…

— Да. Увы. От него и новость. И он продолжил подличать.

Илона стояла, ожидая продолжения. Зачем они вообще связались со злобным эпилептиком!? От этого собачьего помёта только запах непомерных амбиций, а толку — чуть! Право же, если второй сдерёт с мерзавца шкуру, надо будет заказать себе из оной шкуры сумочку в компенсацию за все треволнения.

— В общем, пока я ему потакаю.

— Как всегда. Давайте-ка уже поговорим не через окно…

— Да, конечно, — спохватился маг. — Сейчас.

Илона, переодевшаяся в деловой костюм, сидела в кресле, медленно поворачивая в руке бокал вина, а седой маг общался с отделом снабжения.

Просторный кабинет выходил стеклянными стенами на три стороны света. В проёмах между тремя дверями северной стены царили книги. Солнце прошло южную сторону и постепенно укладывало лучи, заполняя предвечерним сиянием весь зал. Лиловая хищно прищурилась, глядя в сторону дневного светила, словно то было колобком, которым неплохо бы закусить. Наклонившись к стеклянному столику, Илона взяла с тарелки предпоследнюю палочку сушёного кроличьего филе.

Маг закончил разговор и откинулся в кресле.

— Ну-с, дорогая, я отправляю вас носителем воли в Париж.

— Скучный город…

— Может, довольно уже изображать королеву, госпожа ищейка? — устало заметил маг.

— Сараф, даже тамошнее отделение — сущее болото! А вы меня посылаете жить в гостиницу, заставляете тащиться на поезде, да ещё и в исключительно гадкой компании! Почему я не могу ехать со своим квартетом!?

— Дарий ненадёжен, — негромко сообщил волшебник.

— Эта крыса подводная ухитрилась добраться до моего вора!? Моему возмущению просто нет предела! Да я его своими зубами разорву!

— Разве только его труп, — маг поморщился. — К сожалению, он совсем не такая уж крыса, как хотелось бы.

— Друг мой! — проникновенно обратилась Илона. — Право же, избавьтесь от этого отродья как можно скорее! От него совершенно никакого проку! Я сама влезу в Гильдию и буду шпионить, только проявите уже должную твёрдость и понимание момента! И заклинания из вашего ненаглядного победителя, спешу заметить, дождём не сыплются…

— Мы уже это обсуждали…

— О да! я прекрасно помню, как вы полтора часа на разные лады повторяли: «дадим ему шанс», «мы его контролируем»… Это он вас контролирует, — печально констатировала Илона. — Он — зловредная язва, ржа, из-за которой обязательно случится что-нибудь непоправимое! Тут даже предвиденья не надо: вы его перекормили вниманием и поблажками!