Наступает ударная - Г Семенов

Я пригласил из штаба артиллерии майора Буцкого: вместе с ним к утру мы подготовили по карте предложения на вывод дивизий из занимаемого района. Основная роль по прикрытию отходивших соединений возлагалась на артиллерию: она должна была отойти в последнюю очередь. Вся работа, чтобы избежать кривотолков и паники, осуществлялась в глубокой тайне.

Наши предложения были доложены генерал-полковнику Чибисову. Он согласился с ними. Я приступил к подготовке плана вывода войск и соответствующих боевых распоряжений командирам корпусов и дивизий. К вечеру план был отправлен командующему фронтом. А ночью штаб армии, поднятый по тревоге, перешел в новый район - южнее озера, к населенному пункту Казенные Лешни. Весь день мы потратили на устройство отделов штаба, на налаживание связи с оставшимися на прежних рубежах войсками.

Близилась ночь, в течение которой должны были выйти через коридор две дивизии. Однако дать сигнал на отход мы не успели: из штаба фронта сообщили, что отход нашей армии Ставка не утвердила. Нам надлежало немедленно вернуться на прежнее место. Одновременно сообщалось, что на усиление армии направляется корпус в составе двух дивизий.

До конца ноября бои продолжались с переменным успехом. Гитлеровцы яростно атаковали позиции наших войск. Самые трудные испытания выпали на нашу долю 1 декабря. В этот день фашисты, сосредоточив значительные силы в районе Турки, Перевоз, перешли в наступление на узком участке против нашей 200-й стрелковой дивизии, растянутой по фронту. Имея большое превосходство, гитлеровцы потеснили дивизию на три-четыре километра, форсировали реку Уша и атаковали высоты, примыкавшие к населенному пункту Сомино, близ которых проходила единственная дорога, связывавшая войска армии со станцией снабжения. Создалась реальная угроза окружения наших соединений, находившихся к северу от озера Язно.

Из приказа командира 23-й гитлеровской пехотной дивизии генерала Гуранна, захваченного нашими разведчиками в ходе боев, стало ясно, что дивизия эта переброшена сюда из-под Новгорода с задачей перейти в наступление и совместно с другими войсками отрезать и уничтожить нашу 3-ю ударную армию. "От успеха этого наступления, - говорилась в приказе, - будет зависеть обстановка на боевом участке группы армий "Север"... Результаты его скажутся и на Восточном фронте в целом..." Далее в приказе говорилось, что "противник сильно измотан и в отношении подвоза поставлен в исключительно неблагоприятные условия".

Об обстановке, в которой пришлось тогда действовать частям нашей 28-й стрелковой дивизии на этом направлении, довольно подробно рассказал мне уже знакомый читателю майор В. М. Звонцов.

- В одну из ночей, когда дождь чередовался со снегом, а дороги были окончательно разбиты, 88-й стрелковый полк, поднятый по тревоге, совершил двадцатикилометровый форсированный марш из самого северного выступа мешка к его горловине, в район севернее Сомино. Полком после ранения Лихобабина командовал опытный и волевой полковник Изнанкин, который успел быстро познакомиться с комбатами и другими офицерами полка. При выходе к Казенным Лешням, когда полк повернул к востоку, командира и меня, начальника штаба полка, вызвали в оперативную группу штаба армии, размещавшуюся в тесном домике на опушке леса.

Там вы, Георгий Гаврилович, ознакомили нас с обстановкой, обратив особое внимание на критическое положение в узком коридоре, связывавшем войска армии с тылом. Оборонявшаяся там 200-я стрелковая дивизия осталась без боеприпасов, связь с нею прервалась. Нам было приказано занять оборону на самом узком участке коридора и остановить противника. На следующий день в этот район должны были прибыть и остальные полки нашей дивизии, а пока нам была обещана помощь артиллерией...

Мы догнали полк, уже втянувшийся в большой сосновый лес, - продолжал В. М. Звонцов. - Командир полка без промедления поставил перед батальонами задачу: достигнуть насыпи недостроенной железной дороги, возможно дальше продвинуться вдоль нее к востоку, до рассвета окопаться и организовать оборону, не надеясь на соседей. Мне он приказал сколотить небольшой резерв из штабных подразделений и батарейцев, оставшихся в ту пору без материальной части. После недавних боев в полку было лишь два батальона неполного состава, а из собственной артиллерии - одна 76-миллиметровая пушка. Впоследствии, размышляя о решении командира, я убедился, что он на карте увидел больше моего за те десять минут, когда мы знакомились с обстановкой в оперативной группе. Командир сразу понял, что значила для нас насыпь.

Противник вел беспорядочный огонь. Нам встречались одиночки и мелкие группы бойцов из рассеянной по лесу 200-й стрелковой дивизии. Обстановку толком никто не знал. Полк достиг насыпи и, продвинувшись еще немного, встретил плотный огонь противника. Стали окапываться. Песчаный грунт облегчал эту задачу.

С рассветом начались настойчивые атаки противника в направлении озера Язно. Первый день боя был для нас самым тяжелым. Достаточно сказать, что в этот день командир полка и офицеры штаба с горсткой резерва трижды останавливали гитлеровцев у штабных землянок. А затем они вместе с батальонами трижды восстанавливали положение. Заместитель командира полка по политчасти Сыроежкин, все политработники находились в боевых порядках батальонов. Хорошо помогли нам в тот день подоспевшие воины 112-го артиллерийского полка нашей дивизии. С самой лучшей стороны показал себя новый командир полка полковник Изнанкин, - закончил рассказ Василий Михайлович.

Да, опасность на этом направлении была очевидной. Командарм приказал кроме 28-й дивизии выдвинуть в район Сомино дополнительно 18-ю гвардейскую и 379-ю стрелковые дивизии, управление которыми было возложено на командира 90-го стрелкового корпуса генерал-майора Г. И. Шерстнева.

Еще несколько дней продолжались здесь трудные бои. Но постепенно положение стабилизировалось.

2

Трудно было в ту пору нашей пехоте, но еще труднее - танкистам. Болота, покрывавшиеся тонким слоем льда и снега, ограничивали возможность маневра, таили в себе незримую опасность. Иногда танки застревали буквально в нескольких метрах от немецких траншей. Но и в этих условиях паши танкисты проявляли большую выдержку, находчивость, смелость и упорство.

17 декабря 328-й танковый батальон 118-й танковой бригады готовился поддержать огнем и гусеницами наступление 59-го гвардейского стрелкового полка 21-й гвардейской стрелковой дивизии в районе деревни Гатчино. Немцам удалось установить место сосредоточения батальона. Фашисты внезапно произвели мощный огневой налет. Несколько танков были повреждены. Поступила команда срочно вывести оставшиеся машины из-под обстрела и вступить в бой. Выполняя этот приказ, танк лейтенанта Ткаченко быстро миновал деревню Демешкино и через болото направился к возвышенности, по которой проходил передний край обороны противника.