Эра прогрессивизма. Том I (СИ) - Михаил Сергеевич Поляков

— Куда теперь? — позади азиатский район, примостившейся к Италии с юга и востока.

— Поближе к центральным улицам, пройдемся по ним! — отвечает Рико.

Центральные улицы это как раз то, что мне и нужно, где, как ни на них, попрошайничать?

Ничего кроме как просить милостыню в нынешнем состоянии я просто придумать не мог. И тут у меня был козырь в рукаве в виде последствий лихорадки, всяким калекам и прочим убогим ведь больше подают? Осталось найти хорошее место, чем я и занимался все это время. Смотрел по сторонам и оценивал, но рабочие кварталы для дела совсем не подходили — там за нечаянно показанный медяк готовы прирезать, что уж тут про благотворительность говорить? В любом случае мне именно так и показалось, единственным местом, где можно было хоть что-то заработать, были самые разнообразные церкви, храмы и святилища с алтарями. Но там уже были свои просители, да и разгар рабочего дня совсем не то время.

А вот центральные улицы мне понравились!

Вся та же грязь, но меньше, отсутствие мусора и множество дворников, что в меру своих сил чистят улицы. Запах стал совсем другим — к вони сточных канав добавились нотки парфюма и выпечки пополам с удушливым дымом автомобилей и мотоциклов. Именно тут я впервые увидел местный мотоцикл на бензиновой тяге и влюбился в сие чудо техники. В прошлой жизни мне все больше приходилось ездить на технике четырехколесной и гусеничной, да и нет просторов на нижних уровнях в муравейниках, чтобы там можно было разогнаться по прямой и понять, для чего же ты отвалил тридцать тысяч юникредитов и что такое полторы секунды до сотни. Здесь же до таких скоростей все еще далеко, но мотоциклиста и его стального коня с функцией дымовой завесы и с громоподобным воем такое не огорчало — на фоне всех остальных автомобилей и тем более гужевых повозок он буквально был живой ракетой, несущейся, по словам стоящих рядом со мной прохожих, сразу на тот свет. Видимо и для местных такие бешенные скорости и игра в шашки с повозками, автомобилями и пешеходами, были в диковинку, вон как одни кричат нехорошие слова в сторону наездника, а вторые радостно улюлюкают, наслаждаясь зрелищем. Рико тоже впечатлился, вон как глаза загорелись, а ведь тут от силы километров сорок-пятьдесят в час, не больше! Понравилось и мне — хоть сам не ехал, но адреналину привалило, как будто увернулся от пулеметной очереди! А может быть на самом деле понравилось именно Богдану, все же он теперь часть меня.

— Куплю себе такой! — говорю я, почему бы и не порадовать своего внутреннего мальчишку? — Буду так же гонять!

Рико в ответ лишь рассмеялся, но и сам наверняка захотел прокатиться. Оно и понятно — это тебе даже не автомобили, которые чуть быстрее лошади, это — весчь!

— Купит он, а как же! — встрял в наш разговор какой-то мальчишка примерно наших лет. — Ты сначала одежку приличную купи, а потом о мотоциклах думай! Оборванцы!

Говорил он на английском, поэтому мне пришлось перевести его слова Рико, для которого знание мной еще одного языка не стало откровением — он уже привык.

— Ты кого назвал оборванцем! — на этот раз не понял уже мальчишка, видимо не знал итальянского. А вот кулак в живот ему все дословно и самое главное подробно перевел, вон как его согнуло пополам, интересный метод обучения языкам…

Мы же поспешили удалиться подальше, нам проблемы с очередной подростковой бандой не нужны. И только чрез пару кварталов до меня дошло, что в этой небольшой истории было неправильно, на которую в другой день я бы даже внимания не обратил, — говорили мы на итальянском, а вот пацан влез на английском, при этом он понял о чем была речь, значит и фразу Рико он должен был понять с первого раза, но говорил «Не понимаю!» и «И говори на правильном языке, коротышка!». Это я переводить не стал, а то бы Рико взбесился еще сильнее, но все равно, странно все это!

Очень странно!

Впрочем, несостыковки в поведении случайного прохожего быстро забылись. И даже пару раз, когда мне казалось, что он все еще идет за нами, и я видел его силуэт, оказались всего лишь очередным помутнением моего больного сознания, не больше. Зачем ему за нами ходить? Грабить нас не имеет смысла — брать у нас просто нечего, а мстить уже поздно, да и было бы за что мстить.

Бродвей, Седьмая и Шестая авеню — эти улицы мне понравились больше всего! Здесь даже сточные канавы были чистыми, точнее без заторов и засоров, что позволяло содержимому постоянно течь и не застаиваться. И самое главное — публика совсем другого уровня достатка, то, что мне и нужно! Рико я свой нехитрый план вкратце обрисовал, он согласился, но работать буду только я — ему положение просить милостыню не позволяет, осталось найти место. Плюсом еще стало то, что все изменилось с наступлением сумерек — фонарщики начали разжигать газовые фонари, под одним из которых я и устроился, вытянув пред собой кепку. Рико остался прикрывать и смотреть, не идет ли полицейский патруль. Не знаю, как они отнесутся к попрошайке, да еще и на самой главной улице города, поэтому надо быть наготове — других нищих я не увидел.

— Помогите, люди добрые! Подайте на прокорм! Сами мы не местные! Сгорела хата… — говорил я на самых разных языках каждому прохожему и иногда даже попадал. Один немец кинул монетку, потом мужчина, знающий французский, добавил еще две. Чуть позже раздался знакомый свист, который я слышал впервые, а вот тело уже к нему успело привыкнуть. Кепку на голову и встать с земли, прислоняюсь к столбу, да жду, пока патруль из двух полицейских пройдет.

Так повторялось еще два раза, пока совсем не стемнело, и Бродвей полностью не ожил, наполнившись весельем и пьяным угаром. Монеток стало больше, как и желающих их отобрать, пришлось даже сменить место.

— Смотри, как мумия, он хоть живой? — эти слова, брошенные какой-то проходящей мимо меня девицей, буквально кувалдой ударили меня по голове.

«Мумия!»

«Сойдет, но нужно немного порепетировать, и я сейчас не про тебя, а про Рико», — без вопросов поддержала меня Шиза, наконец-то удосужившаяся появиться, целый день ведь молчала. А я ее с самого утра зову!

Условный знак и Рико уже рядом со мной.

— Вот, держи! — ссыпаю