Ведьма для ректора, или контракт с Чудовищем - Адриана Дари

Я пыталась упираться каблуками, вытаскивать руку, но было бесполезно. Пока меня тащили через зал, на звук моих возмущений вышла ведьма-палка.

— Дон Фавори, будьте аккуратнее, пожалуйста, не напугайте сону Ирис, — абсолютно спокойно посоветовала она, не пытаясь помочь мне.

Только сейчас я заметила, что из-под задравшегося рукава Эдгарна виднеется рука, покрытая чешуей, а его глаза сверкают изумрудным светом.

— Не беспокойтесь, донна Солони, девушку, которая спокойно гуляет по темным улицам в одиночестве, уже ничем не испугаешь, — рыкнул дракон, остановился у основания лестницы и отпустил руку.

Я с облегчением выдохнула, но ровно до того момента, как меня подхватили и понесли.

— Как знаете, господин ректор, — тихо донеслось нам вслед, когда мы уже были на верхней ступеньке лестницы.

Я снова была вынуждена упираться и возмущаться. И снова бессмысленно. Потому что меня практически спеленали плащом по рукам и ногам и периодически порыкивали, когда я пыталась дергаться.

У входа в мою комнату ректор опустил меня на ноги и отошел на шаг назад. Я одернула плащ и платье, недовольно посмотрела на Чудовище. Он продолжал возмущенно сверкать на меня глазами, но больше не порывался схватить меня.

— Надеюсь, теперь вы доберетесь до кровати, не подвергая больше себя опасности.

Он так возмущался, будто я только и делаю, что попадаю в неприятности. И только по своей вине!

— По-моему, главная опасность для меня — это вы, — сказала я и переплела руки на груди. — Все недоразумения в моей жизни начинались с вас!

— Мне кажется, вы сейчас признались, что я занимаю очень большую часть вашей жизни, — усмехнулся дракон. — Ведь вы постоянно во что-то влезаете.

— Да как вы!.. — от возмущения у меня не хватало слов. — Все! Я не намерена больше с вами спорить!

Я всплеснула руками, влетела в свою комнату и уже собиралась захлопнуть дверь перед носом ректора, но он не позволил. Он последовал за мной, надвигаясь, как большая неотвратимая скала.

Глаза уже не переставая блестели изумрудом, на шее явственно сверкала чешуя и даже улыбка Чудовища стала более хищной, угрожающей.

— Ну же, сона Ирис, расскажите мне, чем я для вас опасен? — хрипло рыча спросил он. — Я же вас пугаю, да?

— Да, — на удивление уверенно ответила я. Зато честно. — Тем, что вы все время говорите полуправду и вынуждаете меня делать то, на что бы я не согласилась.

Казалось, мой ответ его обескуражил. Он сначала поднял брови, потом, наоборот, нахмурился, и в итоге решил уточнить:

— Вы сейчас о чем?

— Не сказали, что в вашем кулоне темная опасная магия? Искали, значит, девушек-артефакторов для работы с вашим кулоном? — возмущалась я. — Сколько их у вас уже до меня было?

Он прищурился и, на удивление, улыбнулся. Даже чешуя пропала почти.

— Так ты ревнуешь? — ректор сделал шаг ко мне.

— Нет! — пискнула я, пятясь к столу.

— Точно ревнуешь…

Драконы умеют мурлыкать? Очень интересный вопрос, потому что мне показалось, что сейчас он именно промурлыкал. Я снова сделала шаг назад, но уже уперлась в стол. А вот Чудовище продолжил приближаться ко мне.

— Никого до тебя не было, — прошептал он уже в нескольких сантиметрах от моих губ. — Тебя искал.

Меня искал? Так проклятье прижало? Пусть не рассчитывает снять! Я уперлась ладонями в его грудь, но Эдгарна это, естественно, не остановило. Он поставил руки на стол по обе стороны от меня, заключая в ловушку, и поцеловал.

Глубоко, чувственно, проникновенно, как будто обещая, что за этим последует что-то большее. Я сначала пыталась сопротивляться, сохранять здравомыслие и помнить, кто рядом со мной.

Но его губы сминали мои, не замечая противостояния. Руки Эдгарна переместились на бёдра, приподняли, усадили на стол и продолжили блуждать по моему телу. Он вклинился между моих ног, прижимая меня к себе горячими руками все крепче, будто вплавляя в себя.

Голова кружилась от сладостного опьянения. Терпкий аромат Эдгарна, уверенные ласки заставляли меня таять и забывать обо всем. Дорожкой огненных поцелуев он спустился к основанию шеи, вызвав волну дрожи, которая, прокатившись по всему телу, осела внизу живота приятным томлением.

Наши объятия, внезапные тихие вздохи наслаждения от касаний были совершенно неуместны. Но казалось, что именно так правильно. Именно так все между нами с Чудовищем и должно быть.

Не представляю, как далеко мы могли зайти и что мой затуманенный разум позволил бы сделать нам. Но внезапно раздался грохот распахнувшегося окна.

Глава 30

Эдгарн отреагировал моментально, оторвался от меня и выпустил небольшой парализующий шарик в сторону окна. Раздался громкий недовольный “Кар!” и, ударившись в стекло, но избежав поражения шаром, крупный черный ворон полетел прочь.

Ректор притянул меня, коротко поцеловал и… выпрыгнул в окно, на лету превратившись в черного дракона. И уже даже без крапинки. Что? Я его простила за подставу с работой?

Я-даже-не-помню-когда-снятый плащ валялся на полу, мое платье было задрано выше колен, а все тело горело так, что холодный воздух, залетающий с ночным ветром в комнату, не охлаждал. Проклятое Чудовище, что он со мной делает? Почему я рядом с ним теряю голову? Меня тянет к нему, не могу отказаться от тех ласк, которые он обрушивает на меня, как лавину.

Демоны! Я не понимала, что меня беспокоило в тот момент больше — то, что чуть не произошло между мной и Чудовищем или то, что в мою комнату ворвался ворон. Птица, которая бьется в окно — сама по себе плохая примета, а уж когда это вполне разумный ворон… Я вспомнила обо всех днях, когда у меня по утрам оказывались открытыми створки, и содрогнулась.

Кто он? Что ему может быть от меня нужно? Вопросы всплывали в голове один за одним. Я подошла и закрыла створки, припечатав их простеньким склеивающим заклинанием. Вряд ли стало надежнее, зато на душе немного спокойнее.

И Чудовище пусть даже не намыливается вернуться ко мне в комнату. Хватит на сегодня слабости! И не поверила я ни одному его слову. Наверное…

Сна не было ни в одном глазу. Даже чай, который мне дал Мариано, не помог. Поэтому я достала свой экспериментальный артефакт, книгу с летописями и устроилась на кровати, чтобы вникнуть. За стол, благодаря воспоминаниям о Чудовище, я сесть не смогла.

Суалийский язык оказался очень