Приключения Тома Бомбадила и другие истории - Толкин Джон Рональд Руэл

Недолгое молчание.

Или, скорее,то, что осталось нам волей Неба.Ног длиннее в стране не сыщешь.Тортхельм (распевно)Вознес главу он венцов превышевладык языческих; сердцем светели чист душою, прямей и твержеклинка стального он слыл, чья доблестьиспытана смелым в кровавой сече;стоил он больше звонкого злата,и равных не было в целом светени в бранном деле, ни в деле мирном;суды его справедливы были,и щедро дары он дарил достойным,как древний владыка из древних песен.Он мир покинул и путь к ПрестолуНебес направил, снискавши славу —блаженный Бьортнот!ТидвальдНеплохо, Тотта!Словес плетенье усладой служитсраженным скорбью. Но к делу, друже:успеть бы к утру, до погребенья.ТортхельмНашел! Вот меч его! Я поклястьсяготов, что он это — золотыебегут узоры по рукояти.ТидвальдЗачем злодеи его не забрали?Труп весь изрублен, и мало толку,мнится мне, шарить вокруг и подле —эти мерзавцы не шутят шуток,и немногое нам осталось.ТортхельмСкорбь и слезы! Проклятая погань!Голову отсекли от тела,а тулово, изверги, изрубили!Не битва — бойня!ТидвальдТы рвался в битву,а эта, право, ничуть не хужетех, что воспеты в твоих же песнях,где Фрода пал, и повергли Финна.Тогда рыдали так же, как ныне,и в струнах арф отдаются стоны.Нагнись, Тотта! Надобно телоунесть отсюда. Возьмись сзадии поднимай его осторожно.Еще немного... Вот так-то лучше.

Медленно движутся прочь.

ТортхельмДаже мертвый, он будет нам дорог,пусть изрублен, пусть изувечен.

Голос Тортхельма опять начинает звучать распевно.

В траур оденьтесь, англы и саксы,от границ моря до границ леса!Пал оплот наш, и плачут жены,огонь пылает, и пышет пламякостром сигнальным. Курган насыпьте,заройте в землю славные кости,сложите доспехи его в могилу,золотой панцирь и меч со шлемом,убор богатый и украшенья —все, чем владел сей вождь величайший,благороднейший из благородных,спорый в помощи, пылкий в дружбе,справедливый отец народа.Славы искал он — и стяжал славу;курган его пребудет зеленым,покуда не дрогнут устои мира,пока существует скорбь на свете,и свет не сгинул, и слышно слово.ТидвальдИзрядно спето, сказитель Тотта!Трудился до петухов, должно быть,покуда мудрые мирно дремлют, —без сна лежал, словеса сплетая.Но я бы выспался, будь я Тотта,и дал бы мрачным раздумьям отдых.Мы христиане, хоть крест и тяжек;Бьортнота несем мы — не Беовульфа.Костер ему не пристал погребальный,и не воздвигнут ему кургана,а золото отдадут аббату:пускай оплачут вождя монахии мессу за упокой отслужат!Чернецы ученой латыньюв путь последний его проводят,коль мы домой сумеем добраться —долга дорога, а груз нелегок!ТортхельмТруп тянет книзу. Дай передышку!Спина разбита, дыханье сперло!ТидвальдКогда бы меньше словес ты тратил —и дело спорилось бы лучше.Крепись! Уж близко. Давай-ка, Тотта,берись опять — и ступай, да в ногу:так будет легче.

Тортхельм неожиданно останавливается.

Да что ты — спятил?Опять споткнулся?ТортхельмВо имя Божье,смотри скорее!ТидвальдКуда, приятель?ТортхельмСюда, налево! Там тень крадется —она темней, чем на небе тучи!Их две! Должно быть, то тролли, Тида!А может, призраки из преисподней:они ползут, к земле припадая,и мерзкими шарят во мгле руками.ТидвальдНеведомые ночные тени —вот все, что вижу. Пускай поближеподкрадутся — тогда посмотрим.Уж не колдун ли ты, коли взглядомтворишь в туманной тьме привиденьяиз смертных?ТортхельмЧу! Ты слышишь, Тида?Из тьмы голоса донеслись глухие —смеются, шепчут, бормочут, блеют...Уже близко!ТидвальдТеперь слышу.ТортхельмСпрячь свет!ТидвальдТише! А ну, живо,ложись близ тела и жди молча!Ни слова больше! Шаги все ближе!

Оба прижимаются к земле. Кто-то крадучись приближается. Подпустив неизвестных поближе, Тидвальд внезапно выпрямляется и громко восклицает:

Привет, братцы! Вы припозднились,коль ищете битвы; но так и быть уж,будет вам битва, и по дешевке!