Жена воина, или любовь на выживание - Елена Звёздная

Тар остановился. Медленно развернулся, холодно посмотрел на меня.

Секунда, вторая, третья…

Эйтны трясутся, система в мини лаборатории почему-то подвывать начала, белые стены на меня лично давят, воин с седыми волосами в белоснежном костюме с ненавистью смотрит синими глазами.

— Ну, давай, скажи хоть что-нибудь, — сложив руки на груди, нагло требую.

Воин мрачно произнес:

— Вы очень красивая.

Кипец. Других слов нет.

Но это было начало, потому что далее тар добавил:

— К сожалению, на этом ваши достоинства исчерпываются.

Все, это война! Скрывая ярость за милой улыбкой, я вежливо произнесла:

— Вы тоже внешне очень даже ничего — высокий, мускулистый, черты лица правильные, даже возраст не портит. Одно плохо — заносчивый, нетерпимый, тщеславный и ума, несмотря на прожитые годы, не хватает!

Высказала. Глядя в синие глаза тара, и никакого чувства сожаления в душе, вообще никакого. Потому что не правы они — значит, как дело коснулось интересов повелителя Иристана. так нашли выход за сутки и отгородили меня от тени. От тени. От субстанции, которая по идее призрак, и смогли. А как решить проблему с этими шейсами, которые веками калечили девчонок, так тут "есть два варианта, можем вернуть эйтнам, можем оставить"… чтобы сдохла. Ухмырки каерские!

Воин, после моих слов, мрачно сложил руки на внушительной груди, одним этим жестом сразу напомнив, что я этому громиле едва ли до плеча достаю, и тихо, но с прорывающейся глухой яростью, произнес:

— Я провел ночь в этой лаборатории. Всю ночь. И вы меня сейчас пытаетесь обвинить в бездействии, повелительница?!

Нехило вывернулся. Даже подействовало бы, не обучайся я на капитана, а у нас, будущих капитанов, навыки управления персоналом все-таки имеются. И потому совершенно спокойно, равнодушно и вообще представив себя в форме капитана и на капитанском мостике флагмана космического флота, я ответила:

Результат — вот то. что от вас требуется. Оправдания — язык слабых, сильные не оправдываются. Пожилой воин смотрел на меня несколько долгих секунд. Внимательно смотрел, затем улыбнулся, прошел обратно к своему месту за лабораторным столом, сел, и не открывая новый график на экране, сказал:

— Красота не единственное достоинство.

И я так поняла, что это было извинение.

— Уверена, вы тоже гораздо лучше, чем мне показалось за время нашего недолгого общения, — в свою очередь завуалировано извинилась я.

Тар кивнул, затем указал мне на экран и начал объяснять:

— Потребуется пересадка внутренних органов, полное переливание крови и искусственное сердце.

Ух, вот это ого.

— Все так плохо? — я подалась ближе к экрану, пытаясь определить значения символов.

Тело изношено, — пояснил мне воин.

Обернувшись, взглянула на эйтну — ну лет двадцать пять на вид, не больше.

— Внутренние органы соответствуют возрасту девяносто лет, — ошеломил меня тар. — Изношены, артерии никуда не годятся. Есть шанс сохранить ей жизнь, повелительница, но шанс ничтожен, ее тело полностью перестроилось под контроль тени, и с подобным контролем она проживет еще около восьмидесяти лет, после всех перечисленных мной необходимых операций — максимум двадцать.

Тупик. Был бы, если бы не одно но:

— С шейсом, это не жизнь, — тихо сказала воину.

Тар пожал плечами и заметил:

— Симбиоз — приемлемая форма существования.

О да, — я присела на краешек стола. — Видели мы такую "приемлимую форму существования", на Эрхаде — там червь-паразит влазит в тело жертвы и мило ею руководит, года три, пожирая одновременно.

Неожиданно воин нахмурился, затем вновь вернулся к расчетам, перемежая графики текстовыми параметрами, визуализационной доской, каким-то странным черным мелькающим экраном, после чего задумчиво произнес:

— Цепочка питания… да, это возможно…

И мы его потеряли. Тара в смысле. Он перестал реагировать на меня, на писк системы, вообще на все, полностью погрузившись в расчеты. Я некоторое время ждала, после чего прямо спросила:

— То есть органы не изношены, а съедены?

— Вполне возможно, — не отрываясь от работы, ответил воин. — Не напрямую, а энергетически.

— Ими? — вопросила я, ожидая продолжения.

— Да-да, идите, — рассеянно ответили мне, вообще на вопрос не реагируя.

— Иии? — вопросила я, ожидая продолжения.

— Да-да, идите, — рассеянно ответили мне, вообще на вопрос не реагируя.

Я же говорю — мы его потеряли. Зато, есть шанс воспользоваться состоянием воина по полной программе, и самым вежливым голосом, я тихо поинтересовалась:

— И что, я действительно приняла дар жизни повелителя?

И затаив дыхание, жду ответа.

— Да-да, — рассеянно ответил тар, — он распахнул свое сознание, вы вошли, увидели мир его глазами. Древний ритуал, практически не применяется уже около трехсот лет.

Бракованный навигатор!

Старательно подавив раздражение, снова словно невзначай интересуюсь:

— То есть вот так все просто?

Но меня уже никто не слушал. Вообще. Эран сволочь! И тут произошло нечто — в сознании что-то изменилось, и я услышала спокойный голос повелителя Иристана:

"Что-то случилось?"

Да, случилось. И еще как случилось. Или случится. Это как посмотреть.

— Эран, — проговорила я вслух, — а вы, тары, вы вообще смертны?

Усмешка, на каком-то эмоционально-сознательном уровне я ее ощутила. Затем пришел и ответ:

"Планы на будущее придется пересмотреть, Киран. Я сказал тебе об этом еще в квартале Развлечений. Научись воспринимать мои слова всерьез".

Ничего не ответив, я просто шагнула к эйтнам, решив, что они первоочередная задача, а с некоторыми я разберусь позже. Эран ждал ответа, я ощущала его ожидание, но старалась думать о чем угодно, кроме тара. Точнее думать исключительно об эйтнах и чувство ответственности, позволило успокоиться очень быстро.

Для беспокойства просто не осталось времени. Сначала я позвала двух синекожих женщин, потом потребовала ванну для эйтн, потому как обе пропотели не раз за эту ночь и купание даже в своем невменяемом состоянии восприняли с радостью. В шесть рук мы вымыли обеих, после я потребовала одежду, долго выбирала и в итоге остановилась на свободных рубахах и льняных штанах. Брюки девчонки восприняли неоднозначно, молоденькая надела все же, та что старше не захотела и пришлось уговаривать. Что не понравилось мне — эйтны больше не разговаривали.

Улыбались, кивали, послушно делали все, что я просила, даже поели салат, мною лично приготовленный, но не разговаривали. И потому, унося тарелки и остатки еды обратно на кухню, я была совсем расстроена.