Не совсем запад (СИ) - Беликов Александр Алексеевич

— На кой хрен ты себе бластер повесил, если при первой опасности лапки вверх задираешь?

— Дядя велел в перестрелку не встревать, нам конфликты не нужны.

— Лучше бы юбку у жены взаймы попросил! Так и дал бы Комару тебя убить, стоя с поднятыми руками?

— Ты здесь не командуй! — повысил голос, вышедший из-за камня Семёныч. — Я велел, а Вадим в точности исполнил, потому как, людей, сдавшихся добровольно, не убивают. А если бы и ты меня послушался, они совсем нападать не стали. А теперь лети к Витамину и сам излагай, как человека убил! Мы покрывать тебя не станем, а всё расскажем!

После таких слов мне с огромным трудом удалось сдержаться — я защитил всех от восьмерых врагов, спас племянника от верной смерти, а меня ещё и попрекают!

— И куда лететь, прикажешь, если ты нам рюкзаки на голову надевал? Ссыкло старое.

— Что такой злой, а? Как зверёныш, право слово! — достав из поясной сумки самый обычный компас, Семёныч показал. — Видишь, там север, а двигаться тебе в том направлении. Если малёк повыше взлетишь, площадку сразу заметишь.

Последовав совету, стартовал, поднявшись почти под облака, и почти сразу издалека увидел нашу «базу», притулившуюся к горным отрогам. А ещё попутно старался запоминать характерные приметы — ведь мне ещё предстояло сюда возвращаться.

К охранникам со своим вопросом я обращаться не стал, а сразу вломился в кабинет к Вениамину Сергеевичу:

— Добрый день! Мы с Витькой сегодня пошли с бригадой нашего соседа Семёныча. На группу напали восемь человек, один бандит мёртв, остальные или ранены, или тоже убиты.

Директор площадки достал из разгрузки небольшую вполне земную рацию и сказал в микрофон кодовую фразу: «Говорит башня. Северный ветер два». А что это означает, оставалось только гадать — или меня следует арестовать, или готовиться к рейду в горы. После чего Витамин достал карту, расстелил на столе и спросил:

— Место показать сможешь?

Внимательно присмотревшись, ткнул пальцем:

— Здесь.

— Гиблое ущелье? И за каким хреном вас туда понесло? Можно подумать, других точек в горах мало.

— Семёныч нас пригласил по-соседски в рейд, а что хоть за место такое?

Ожидал, что Витамин расскажет про особенности названной им достопримечательности, но в кабинет вошли трое охранников в тяжёлой броне и со сложенными за спиной большими крыльями.

— Вольдемар, рассказывай, как случилось.

Я пересказал всё произошедшее, один из охранников удивился:

— Ты что, прямо в полёте стрелял и в штопор не сорвался?

— А что такого — летишь, целишься и нажимаешь на спусковой крючок.

— И ты только две недели назад здесь появился? Охренеть!

— Всё потом! — остановил охранника Витамин. — Летите в Гиблое ущелье, на месте разбирайтесь. Правила, Вольдемар, помнишь? Никаких трофеев с убитых, вечером состоится суд, виновных накажут.

Когда мы с охранниками подлетели к пятачку, мёртвый Комар всё так же оставался лежать на камнях, а Витька с племянниками увлечённо делили содержимое принесённого мной рюкзака. Приземлившись рядом с трупом, Игорь, старший из троих охранников, спросил:

— Вещи убитого на месте?

— Да, всё цело, ничего не трогали! — подбежал Семёныч. — Лучевая винтовка, броня, разгрузка, крылья, нож. Больше ничего не имелось.

Игорь поднёс видеокамеру к лицу валявшегося врага и констатировал:

— Павел Комаров, зарегистрирован у нас, полетели смотреть следующих.

К моему удивлению, когда мы приземлились на первой плоской вершине, труп обнаружился хоть сильно обожжённым и голым, но живым! Видеокамера опознала его, как ещё одного Комарова, тоже зарегистрированного на площадке.

— Кто организатор нападения? — грозным голосом спросил Игорь.

— Всё Пашка виноват! После того как амбал, дружбан этого киллера, нашего тырщика отметелил и сдал Вениамину, решил отомстить и собрал ватагу. Специально дурачку жирному с племянничками слил дезу про Гиблое ущелье, чтобы летунов пригласили. А они как раз соседи. Думали, сами угробятся, а если нет, на обратном пути добьём. Но амбал не полетел, а худой не только приземлился в ущелье, где все разбивались, но и с полным рюкзаком взлететь умудрился. Мы по ходу шмаляли, но тот летел быстро и ещё под стенками ущелья прятался. Целым ускользнул. А когда хабар своим друганам сбросил, сразу удирать намылился на охрененной скорости. Пашка озверел и собрался всех Семёнычей замочить. Только киллер, оказалось, вовсе не драпать решил, а вернулся и всех наших положил. Я до сих пор в шоке! Семь человек меньше чем за минуту. Небрежно, будто походя, даже не приземляясь.

Игорь, внимательно выслушав, скомандовал:

— Оружие и броню конфисковать, сделать скафандр, выдать аптечку, потом крылья и сопроводить в кутузку.

Почти такая же история повторилась ещё шесть раз, и к моему огромному изумлению все семеро оказались, хоть обожжены, но живы. Всем шестерым охранники изготовили скафандры, выдали их же крылья и под конвоем отправили на площадку. Уже думал, что все неприятности закончились, но ничего подобного! Ещё двое прилетевших охранников выдали нам носилки и мешок для трупов, велев доставить тело Пашки Комарова на площадку. Тащить «груз двести» пришлось мне, Витьке и двум племянникам, поочерёдно меняясь. Несколько раз носильщики оступались и тело приходилось доставать из расселин и вновь прилаживать на носилки. Хорошо хоть глубоких ущелий нам по пути не попадалось, а то сложно сказать, что в итоге доехало бы до «площадки».

Когда мы всё-таки добрались до административного здания и сдали «груз двести» Витамину, сразу начался суд, куда заставили пойти и Витьку, как командира отряда, и Семёныча, как организатора совместной экспедиции. На обычное заседание сборище не походило нисколько, так как собрали нас в кинозале. Ещё директор площадки больше излагал свою концепцию, что так поступать неправильно, но я не особо внимательно вслушивался, а в конце объявил решение, удивившее меня до полного онемения:

— Всей бригаде Комаров выносится последнее предупреждение. Если ещё одного из отряда поймаем на противозаконных действиях, выгоним всех. Тело Павла Комарова сможете забрать после окончания суда. Вольдемару выносится первое предупреждение за превышение пределов необходимой обороны.

Все встали и пошли на выход, а когда ко мне, наконец, вернулась речь, я спросил:

— А мне за что предупреждение, если на меня напало восемь человек?

Витамин услышал мои стенания и на ходу пояснил:

— Ты же мог не убивать Пашку Комара? Достаточно лишить брони со скафандром и легко ранить. Но ведь ты пошёл до конца, а так поступать неправильно. Если все начнут себя вести подобным образом, то мы здесь все друг друга перережем.

Директор площадки ушёл, а я так и продолжал сидеть, уставившись в одну точку. Очнулся только когда кто-то потряс меня за плечо, а обернувшись, увидел Витьку.

— Пойдём жрать, живот сводит от голода!

Мой компаньон ничего не стал говорить о сегодняшнем происшествии, а только рассказал, что отошло нам после одного-единственного рюкзака трофеев. Выслушав, я спросил:

— И что теперь дальше? Завтра снова придётся ехать с нашими соседями, чтобы выполнить договор?

— Не знаю. Честно говоря, они все тебя боятся. Семёныч сам мужик трусоватый, и племянники такие же. Только по пьяни хорохорятся. А ты у них на глазах такой беспредел устроил.

— А насчёт того, что соседи нас с тобой подставили, не говорил?

— Он же не знал, что Комары затевают.

— И привели нас в Гиблое ущелье, где все разбивались при попытках приземлиться, тоже случайно?

— Но ты ведь мог отказаться? Зачем стал рисковать?

— Моя ошибка состояла в том, что заранее не осмотрел всё с края обрыва. А когда полетел вверх по ущелью, оказался перед дилеммой: или врезаться в скалу, или садиться на камни. Сделать горку и подняться не успевал.