Зови меня моим именем (СИ) - Инфинити Инна

Я даже не пытаюсь скрыть от Терентьева свое смятение. А еще свою злость. Эта тварь докладывает Шанцу о каждом моем шаге.

— После завершения этой миссии я увольняюсь из «Росстроя».

Он хмыкает.

— Из «Росстроя» пожалуйста. Но ты же прекрасно понимаешь, откуда ты не сможешь уволиться никогда.

— Это уже мое дело, а не ваше.

Он вздыхает и облокачивается локтями на стол.

— Ксюша, — начинает очень тихо, — просто заверши эту гребаную миссию. Уверен, что она не самая сложная в твоей карьере. Согласись, что убить Роджерса было сложнее. Я надеюсь, ты перед его смертью перекинулась с ним парой фраз? — И он многозначительно на меня смотрит.

Какая же мразь. Дает мне понять, что знает, что я знаю, кто на самом деле ликвидировал моих родителей.

Несколько секунд я просто смотрю ему в глаза, а потом встаю и, не проронив ни слова, ухожу из его кабинета. Эта тварь по одну сторону баррикад с Шанцуевым и системой. Не знаю, как он выбрался из нее на гражданку и какое у него было звание, но то, что он на самом деле продолжает прислуживать Шанцу — очевидно.

В последующие дни я начинаю обыскивать квартиру Ильи по второму кругу. И по второму кругу я ничего в ней не нахожу. Потом я обыскиваю ее по третьему, по четвертому и по пятому кругу. И снова пусто.

Терентьев меня больше не достает: не звонит, не пишет, не вызывает к себе. И через какое-то время я снова расслабляюсь. Квартира чиста. А где еще искать — я понятия не имею. И не хочу знать.

В конце мая мы с Ильей едем на день рождения Кристины. Ей исполняется 29 лет. Она отмечает не так пышно, как Максим свой день рождения. Вернее даже сказать вообще не отмечает. Просто пригласила нас с Ильей к ним в квартиру на чай с тортом. У Кристины уже очень большой живот, ей рожать где-то недели через две.

Я не могу сказать, что мы с Кристиной стали большими подругами. Она по-прежнему со мной холодна и закрыта. Но зато своего Илюшу она любит, как родного брата. Честное слово, когда она его так называет, меня передергивает. А когда Кристина однажды услышала, что я называю Илью Током, она пришла в ужас.

— Ток? Почему ты зовешь так Илюшу? — Вытаращила на меня свои огромные глаза.

— Его все так называли в школе. А что?

— Нет, ничего… — Промямлила и отвернулась.

Ну да. Она-то своего Максима называет «Мой герой». Прочитала однажды по губам и еле сдержалась, чтобы не расхохотаться. Это ж надо додуматься так мужа называть.

Но сегодня в свой день рождения Кристина неожиданно дружелюбна. Наверное, сказываются скорые роды. Она показывает нам с Ильей, как они обустроили детскую для девочки. Как и полагается, все в розовых тонах. Миша уже тоже в предвкушении сестрички и то и дело склоняется ушком к животу Кристины.

— Мама, а она вылезет из твоего животика? — Завороженно спрашивает мальчик.

— Да.

— А я тоже вылез из твоего животика?

— Конечно.

Он хмурится.

— И Лизка тоже из твоего?

Кристина быстро переглядывается с Максимом.

— Нет, сынок. — Отвечает ребенку Максим. — Лизу аист принес.

Миша брезгливо морщится.

— То есть, она нам чужая? Да, папа?

— Нет, сынок, она нам родная. Лиза тоже твоя сестричка.

— Она мне не нравится.

Максим смеется и усаживает ребенка себе на колени.

— Миша, мы не можем выбирать братьев и сестер. Надо любить тех, что есть.

Что-то я ничего не поняла.

— Кто такая Лиза? — Тихо спрашиваю у Ильи.

— Дочка Максима.

Я в удивлении на него смотрю.

— У него есть дочь от другой женщины???

— Да.

Обалдеть. А эта скрытная парочка становится все любопытнее и любопытнее.

По дороге домой Ток распинается о том, как ему поскорее не терпится увидеть новорожденную дочь Самойловых.

— Ставлю свою «Бэху» на то, что у нее будут Кристинины глаза.

Я тихо смеюсь.

— Я ничего не ставлю, потому что мне все равно, какие глаза будут у ребенка твоих друзей.

Он удивленно ко мне поворачивается.

— Почему это «моих»? Максим и Кристина — наши с тобой друзья.

— Нет, Ток, они твои друзья.

Он молчит какое-то время.

— Ксюш, а почему ты не знакомишь меня со своими друзьями?

Я в изумлении к нему поворачиваюсь.

— С какими?

— С любыми. У тебя же есть друзья. Ты же была с кем-то в том ресторане, в котором мы встретились.

Да, этого стоило ожидать. Спустя четыре месяца наших отношений, Илья задался логичным вопросом:

А где твои друзья, Ксюш?

Ну что ж, придется снова нанимать тех актеров.

— Ну давай познакомлю, если хочешь, — безразлично ему кидаю.

— Хочу. А то я тебя уже со всеми своими близкими людьми познакомил, а ты меня ни с кем. — Его слова звучат с небольшой обидой.

— Хорошо. Спрошу у них, когда они могут.

В своих актерах я ни секунды не сомневаюсь. Они хорошо себя показали в первый раз. Все пятеро выпускники лучших театральных вузов Москвы, учились в лучших театральных мастерских.

Когда мы подходим к двери нашей квартиры, и Илья засовывает ключ, у него вдруг заедает замок.

— Блин, что-то не могу открыть, — пытается прокрутить ключ в лечинке.

А я уже тяжело сглатываю. Потому что я знаю, что так бывает, когда замок перед этим взламывают.

— Дай мне, — сухо бросаю ему и, не дожидаясь ответа, отталкиваю Тока.

Когда замок мне поддается, я несколько секунд медлю.

— Илья, — поворачиваюсь к нему с улыбкой. — Кажется, я забыла в твоей машине телефон. Сходишь, пожалуйста, за ним?

Он закатывает глаза.

— Хорошо, сейчас.

Лифт еще стоит на нашем этаже, поэтому я дожидаюсь, когда за Током закроются двери, прежде чем войти в квартиру.

Я распахиваю дверь и сразу пригибаюсь. На случай, если целятся в голову. Тут же включаю свет и осматриваю гостиную. Пусто, никого.

Я захлопываю дверь и иду вглубь квартиры. У меня нет с собой пистолета, поэтому вся надежда на мою быструю реакцию. Но квартира чиста. Я обхожу ее повторно, заглядываю в шкафы и под кровати — никого.

В задумчивости возвращаюсь в гостиную и на мгновение гробовая тишина режет мне слух. Я резко поворачиваюсь к клетке с хомячками, которые обычно издают различные звуки, и застываю.

Они мертвы. Два бездыханных животных лежат с белой пеной у рта. Их отравили.

— Я не нашел твой телефон в машине. Ты уверена, что ты там его оставила? — Илья вваливается в квартиру и захлопывает дверь.

— Он был в сумке. Извини, я его не заметила. — Тихо мямлю и подхожу еще ближе к клетке.

— Вот ты невнимательная! — Он снимает обувь и идет за мной. — Как тут Пинки и Брейн пожива…

Слово «поживают» он не договаривает. Застыл возле меня и смотрит на два маленьких тельца своих любимых пушистиков.

— Ну им же еще года не было! — Громко сокрушается. — Как они могли так быстро умереть???

А у меня внутри все дрожит. То ли от страха, то ли от злости. Эта тварь отправила мне еще один «привет».

— Илья, я уберу их.

— Куда ты их уберешь? Надо ехать сейчас в «Вешенки» и хоронить их. Есть у тебя пустая коробка из-под обуви?

— Илья, не прикасайся к ним. — Говорю ему резко и строго. Это может быть слишком опасно для Тока. Еще неизвестно, чем их отравили. — Я избавлюсь от тел.

Он округляет глаза.

— В смысле «избавлюсь от тел»??? Это же наши Пинки и Брейн! Их надо нормально похоронить!

Клянусь, если он сейчас не замолчит и не уйдет, я его вырублю.

— Илья, — говорю, смотря прямо в глаза, чтобы убедить его. — Я все сделаю сама. Хорошо?

— Но Ксюша…

Он осекается под моим взглядом.

— Хорошо. — Обреченно выдыхает и уходит в свой кабинет. Наверняка запивать горе своим любимым виски.

Я иду в ванную, надеваю резиновые перчатки, медицинскую маску и большие пластиковые очки. Затем на кухне беру щипцы для еды, плотный черный мешок для мусора, цепляю щипчиками клетку и опускаю ее в пакет. Туда же в мешок бросаю и щипцы. Завязываю на плотный узел, спускаюсь к своей машине и еду на мусорный полигон.