Илоты безумия - Николай Чергинец

В номере он умыл лицо холодной водой, которая едва струилась из крана, и тут же завалился спать.

Сон пришел мгновенно, ему приснился Адамс, и когда Эдвард проснулся, а это было уже позднее утро, то сразу же вспомнил о нем. Адамс снова приходил к нему или только приснилось? Долго ломал голову и пришел к выводу, что это был все-таки сон. Поднялся с постели, принял душ, побрился, заказал в ресторане завтрак. Ему нельзя было отлучаться от телефона, в любой момент могли позвонить. Но время шло, никто не звонил, и ему пришлось заказывать в номер и обед. После обеда позвонила Глория. Поболтали. Эдвард сказал, что готовит материал о вчерашней поездке, договорился созвониться на следующий день.

Нельзя сказать, что Геллан бездельничал в ожидании звонка. Он подготовил подробный доклад о своей поездке в Асьют. Предлагал организовать через египетские власти встречу ученых с Басимой и просил генерала Доула проверить, нет ли сведений о сотрудничестве или связях Басимы и Глории с разведками других стран и террористическими организациями. Он не мог привести ни одного убедительного довода в пользу своих подозрений, но не доверять, сомневаться, проверять — обязанность разведчика.

Закончив доклад, Геллан откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

«А не подставила ли Глория мне эту Басиму? Ведь подготовить для человека, который не обладает специальными познаниями, эту площадку из расплавленного стекла наверняка большого труда не составляет. По логике вещей, те, кто побывал в Асьюте, узнав о прилете космического корабля, должны были такой вой поднять, что весь мир потянулся бы в Египет. А здесь только простые газетные сообщения на уровне рядовых сенсаций, и то под вопросом. Ну хорошо, представим, что Глория выполняет чье-то задание, но тогда встают сразу несколько вопросов: первый — по чьему приказу она действует? Наших египетских коллег? Возможно. Красавица, постоянно общающаяся с иностранцами, имеет прекрасную возможность держать в поле зрения многих людей, заводить знакомства, если надо — проверять их. Вполне может быть, что она представляет какую-либо террористическую организацию… В любом случае встает вопрос: для чего я им? Допустим, они каким-то образом узнали, кто я на самом деле. Хотя это и исключено, но допустим. Какой интерес я представляю для египетских спецслужб, кроме того, что могу вывести на наших агентов? Это, конечно, привлекательная цель.

Что из этого вытекает? Мне надо остерегаться и египтян, и террористических группировок. Значит, нужна помощь. Но если принять физические меры безопасности, то террористы, увидев, что меня охраняют, просто-напросто уничтожат меня, и делу конец. Пожалуй, самое правильное — активизировать действия агентуры, надо быстрее выходить на цель».

Его размышления прервал долгожданный звонок. Эдвард снял трубку и услышал женский голос:

— Мистер Андерсен?

— Нет, очевидно, вы ошиблись.

— Извините, — ответила она по-английски.

Эдвард положил трубку и улыбнулся: его предупредили, чтобы находился в номере и ждал гостей. Прошло не более получаса, как в дверь постучали. В номер вошел… араб, одетый в национальную одежду. Он молча протянул записку. Геллан прочитал:

«Я — Мартин. В номере возможно прослушивание. Надень мою одежду и спустись вниз. У подъезда зеленый „мерседес“. Садись в него, водитель — наш. Он знает, куда везти. Я буду ждать твоего возвращения здесь».

Пока переодевались, Геллан еле сдерживал смех. Особенно его развеселила процедура наклеивания усов и бороды. Наконец, он был готов. Взглянул на себя в зеркало и поразился. Перед ним был совершенно незнакомый человек. В таком наряде его невозможно было узнать. Мартин, облачившись в халат, протянул вторую записку: «Я дверь закрою на ключ. Когда придешь, постучи четыре раза».

Геллан кивнул головой, спустился вниз и сразу же увидел зеленый «мерседес». Спокойно подошел и сел на заднее сиденье:

— Привет.

Водитель, тоже одетый в национальную одежду, ответил на чистом английском языке:

— Хелло, мистер Эванс. Скоро мы свернем в глухой двор. Там стоит посольская машина. Не мешкая, пересаживайтесь в нее, я вас буду дожидаться в другом месте. Водитель будет знать, куда везти.

И действительно, они проехали по глухим улочкам и, убедившись, что слежки нет, свернули в какой-то двор. Геллан быстро пересел в светлый с затемненными окнами «бьюик». За рулем сидел атташе по культуре. Геллан вместе с ним учился, а когда проходили переподготовку, судьба дважды сводила их вместе. Геллан с удовольствием пожал ему руку:

— Привет, Дик! Вот уж не думал, что ты здесь. Кажется, года три-четыре назад ты был в Иране?

— Память немного подводит тебя, Эдвард. Из Ирана я убрался уже шесть лет назад.

— Вернее, и тебя, и всех наших убрали иранцы.

— Ничего. Думаю, через два-три года мы будем там снова, причем при большом желании тех же иранцев. Я рад видеть тебя, старина. Когда шеф сказал, что необходимо доставить нашего парня в посольство и назвал твое имя, то я попросил его предоставить мне эту возможность. Мой главный довод — мы хорошо знаем друг друга в лицо. Итак, поехали.

Они сделали несколько контрольных кругов по тихим улочкам и направились к посольству Соединенных Штатов. Геллан, сидя на заднем сиденье, спросил:

— Ты считаешь, они не сидят у нас на хвосте?

— Думаю, что нет. Мы же ведем контрнаблюдение. Мои парни после твоего отъезда из отеля хвоста не засекли. Недавно они связывались со мной и сообщили, что вы идете без сопровождения. Так что будем надеяться. Тебя, значит, опять бросили в этот регион?

— Как видишь, без меня здесь солнце не будет греть, — улыбнулся Геллан. — Как тебе мой наряд?

— Класс! Увидела бы в нем жена — в обморок упала бы.

— Факт. Представлюсь шейхом, намекну на миллионы и посмотрю на реакцию.

— Ну, ну, попытайся. Думаю, что если не раскусит, то клюнет. Кто не любит шейхов-миллионеров? Разве только наши любовницы, а? Ха-ха-ха, — раскатисто и весело засмеялся атташе.

Вскоре уже подъезжали к посольству. Атташе нажал кнопку радиопароля, и автоматические ворота распахнулись перед машиной. Въехали во внутренний дворик, который окружали глухие стены, но и здесь не остановились. Перед ними распахнулись еще одни металлические ворота, машина оказалась в узком полуосвещенном тоннеле. Дик и Геллан вышли из машины и через узкую, чуть заметную в полутьме дверь вошли в небольшое помещение, где стоял лифт с открытыми дверями.

Поднялись на третий этаж, прошли по коридору в самый конец и оказались в большом кабинете атташе.

В кресле, положив ноги на журнальный столик, сидел генерал Доул. Он поднялся во весь свой огромный рост и, улыбаясь, сделал несколько шагов навстречу вошедшим: