Гайдзин - Джеймс Клавелл

В следующий миг в комнате повисло странное молчание. Оба мужчины невольно схватились за рукоятки мечей. Чашки и чайник задребезжали на подносе. Где-то далеко земля глухо заворчала, вся огромная башня слегка сдвинулась, потом ещё и ещё. Землетрясение продолжалось около тридцати секунд. Потом все стихло, так же внезапно, как и началось. С непроницаемыми лицами они ждали, наблюдая за чашками.

Второго толчка не последовало.

Ещё минута — все тихо.

Новые минуты ожидания, во всем замке и в Эдо. Все живые существа затаили дыхание и ждали. Ничего. Усилием воли он обуздал свой страх.

— Война была бы сейчас крайне неразумным решением. Сацума слишком сильна, войска Тоса и Тёсю открыто встанут на её сторону. Мы недостаточно могущественны, чтобы сокрушить их в одиночку. — Тоса и Тёсю были княжествами далеко от Эдо, оба издревле считались врагами сёгуната.

— Самые влиятельные из даймё соберутся под наши знамена, если мы призовем их, а остальные последуют их примеру. — Андзё постарался скрыть, каких усилий ему стоило разжать пальцы на рукоятке меча. Он ещё не окончательно пришел в себя от ужаса.

Ёси, хорошо подготовленный и всегда начеку, заметил этот промах и отложил его в своей памяти, чтобы использовать в будущем, довольный тем, что сумел заглянуть в сердце своего противника.

— Они не придут на наш зов, пока ещё нет. Они станут медлить, громко заявляя о своей преданности нам и при этом скуля и жалуясь на всякие трудности, они не смогут помочь нам раздавить Сацуму. Они трусы.

— Если не сейчас, то когда же? — Ярость Андзё прорвалась наружу, подстегиваемая страхом и ненавистью к землетрясениям.

Ребенком он пережил одно поистине ужасное: его отец у него на глазах превратился в пылающий факел, а потом он увидел обугленные трупы матери и двух братьев. С тех пор даже самый легкий подземный гул заставлял его заново переживать тот день, в ноздри ударял запах горелого мяса, в ушах стояли их вопли. — Рано или поздно, но мы должны привести эту собаку к покорности. Почему не сейчас?

— Потому что мы должны ждать, пока не будем лучше вооружены. Они — Сацума, Тоса и Тёсю — имеют современное оружие, немного пушек и ружей, мы не знаем сколько. И несколько пароходов.

— Проданных им гайдзинами вопреки желаниям сёгуната!

— Купленных ими благодаря проявленной сёгунатом слабости.

Лицо Андзё побагровело.

— Это не моя вина!

— И не моя! — Пальцы Ёси крепче сжали рукоять меча. — Эти княжества вооружены лучше нас, каковы бы ни были причины. Прошу прощения, но нам придется ждать. Плод, который представляет из себя Сацума, ещё недостаточно сгнил, чтобы мы рискнули ввязаться в войну, которую нам своими силами не выиграть. Мы в одиночестве, Сандзиро — нет. — Его голос стал резче. — Но я согласен, что сведение счетов должно скоро состояться.

— Завтра я попрошу Совет отдать приказ, о котором говорил.

— Ради сёгуната, ради вас самих и всех ветвей рода Торанага я надеюсь, что остальные члены Совета послушают меня!

— Завтра мы это увидим… Голова Сандзиро должна торчать на шесте в назидание всем предателям.

— Я согласен, что Сандзиро отдал приказ убить этих людей на Токайдо только для того, чтобы поставить нас в трудное положение, — кивнул Ёси. — Это способно привести гайдзинов в неистовство. Наше единственное решение — это попытаться выиграть время. Возвращения нашего посольства из Европы теперь можно ожидать со дня на день, и тогда все наши затруднения должны разрешиться.

Восемью месяцами раньше, в январе, сёгунат отправил первую официальную делегацию из Японии в Америку и Европу. Она отбыла на пароходе с тайным поручением добиться пересмотра Соглашений — для родзю Соглашения были лишь «предварительными договоренностями между лицами, не имевшими надлежащих полномочий» — от правительств Англии, Франции и Америки, а также отменить или задержать дальнейшее открытие любых портов на японском берегу.

— Полученные ими приказы были ясны. К настоящему времени Соглашения, наверное, уже утратили силу.

— Итак, если не война, — зловеще произнес Андзё, — вы согласны, что пришло время отправить Сандзиро в дальний путь.

Молодой человек был слишком осторожен, чтобы согласиться открыто. Какие планы строит Андзё, спрашивал он себя, или, может быть, уже выстроил. Поправив мечи за поясом, он притворился, что обдумывает вопрос, находя при этом, что ему очень нравится его новое назначение. «Вновь я в центре власти. Это правда, Сандзиро помог мне утвердиться здесь, но преследовал он лишь свои цели: уничтожить меня, сделав до конца ответственным в глазах всех жителей Ниппона за те проблемы, которые принесли с собой проклятые гайдзины, и превратив таким образом в главную мишень для проклятых сиси, а затем присвоить себе потом наши наследственные права, наши богатства и сёгунат.

Ладно, я знаю, что замышляют он и его гончий пес Кацумата, каковы его истинные намерения в борьбе с нами, а также намерения его союзников из кланов Тоса и Тёсю. У него ничего не выйдет, я клянусь в этом своими предками».

— Как бы вы устранили Сандзиро?

Лицо Андзё потемнело, когда он вспомнил заключительную жестокую ссору с даймё Сацумы всего несколько дней назад.

Вспоминая об этом столкновении, Андзё покрылся потом, тем более что внутренне он сознавал справедливость многого из того, что говорил Сандзиро.

— Сандзиро, возможно, считает, что нам до него не добраться, но это не так, — сказал он с непреложностью. — Поразмыслите и вы над этим, Ёси-доно, наш юный, но столь мудрый советник, как устранить его, или ваша голова может оказаться на пике гораздо скорее, чем вы думаете.

Ёси решил не обращать внимания на оскорбление и улыбнулся.

— Что советуют другие старейшины?

Андзё хохотнул, скривив рот.

— Они проголосуют так, как я скажу.

— Если бы вы не были родственником, я бы предложил вам удалиться от дел или совершить сеппуку.

— Какая жалость, что вы — не ваш славный тезка и не можете на самом деле отдать такого распоряжения, а? — Андзё тяжело поднялся. — Я сейчас же пошлю ответ гайдзинам, чтобы задержать их. Завтра мы проведем официальное голосование о том, чтобы поставить Сандзиро на место… — Он в гневе повернулся к телохранителю, услышав, что дверь распахнулась. Ёси уже наполовину выдернул меч из ножен. — Я приказал…

Часовой взволнованно пробормотал:

— Прошу простить, Андзё-сама…

Гнев Андзё мигом улетучился, когда он увидел юношу, который оттолкнул часового с дороги и быстро вошёл в комнату. Следом за ним вошла девушка едва пяти футов роста. И он, и она были в богатых одеяниях, на лицах читалось оживление. Четыре вооруженных самурая сопровождали их, отстав на несколько шагов. Позади самураев шествовали наставница и придворная дама из числа приближенных. Андзё и Ёси тут же опустились на колени и низко поклонились, коснувшись лбом татами. Пришедшие поклонились в ответ. Кроме юноши, сёгуна Нобусады. И девушки, принцессы императорского двора Иядзу, его супруги. Им обоим было по шестнадцать лет.