И всюду тьма - Алена Мандельбаум

Он уже стоял со скрещенными на груди руками и смотрел по сторонам. Ана подбежала к нему.

– Простите, граф, долго ждали?

– Недолго, залазь. – Он подал ей руку. – Ты где была? Все платье в земле.

– Ой. – Ана отряхнула юбки. – Вышла по саду пройтись. А потом паука испугалась и упала, – она улыбнулась своей полуправде.

– Ладно. – Кеннет закатил глаза, но от Аны не укрылось, что уголки его губ поползли вверх. – Уже холодно, укройся. – Он осмотрелся. – Где-то был плед.

Ана не ожидала, что пропажа так быстро откроется.

– Ах! Я его на прогулку с собой взяла и, кажется, потеряла… когда упала из-за паука… – Ана бросила на Кеннета кроткий, извиняющийся взгляд.

– Ла-адно, – протянул он, подняв брови, – это должен был быть очень страшный паук.

Ана согласно закивала. Тогда Кеннет снял с себя фрак и дал ей.

– Мне от одного взгляда на твои голые плечи холодно становится, накинь хоть это.

Ана послушно надела фрак, который все еще держал в себе тепло Кеннета, и зажмурилась от удовольствия. Он заботился о ней. Она мечтательно выглянула в окно, посмотрела на звездное небо и вспомнила недавний сон.

– Граф, бывают черные звезды? – Она знала, что спросила глупость, но сейчас ей хотелось побыть такой, глупой.

Кеннет немного промолчал, неужели, он всерьез раздумывал?

– Бывают, просто их не видно ночью. А может быть, Ана, все звезды черные, если посмотреть на них с другой стороны.

– У них есть разные стороны?

– У всего есть разные стороны.

– И у вас?

– И у меня.

– И правда. – Ана игриво оглядела Кеннета со всех сторон.

– Я смотрю, у тебя хорошее настроение.

Ана кивнула и посильнее укуталась в фрак. Она хотела поделиться, что ее обрадовали его ответы Веронике, но не решилась: она очень хорошо запомнила его другие слова про «бессмысленные эмоции».

Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь стуком колес да цоканьем копыт.

– Почему ты подумала про черные звезды, если не секрет? – поинтересовался Кеннет.

– Приснились. Они рвали небо глубокими ранами.

– Ох, Ана. – Граф откинулся на спинку и посмотрел на нее каким-то странным, сияющим взглядом.

– Что? – Она неловко заерзала.

– Кажется, сегодня моя надежда стала уверенностью.

– О чем вы?

– Знаешь, надежда – забавная штука. Иногда она становится единственной опорой, не давая скатиться в бездну. Но в то же время она может обернуться коварной, разрушительной силой, ведь в своей основе она всегда содержит часть самообмана. Мы уповаем на лучшее, но что, если оно никогда не наступит? Надежда сильна, но она может обернуться иллюзией. Поэтому так спокойно на душе, когда хоть малая частица этой надежды неожиданно обретает плоть и становится неоспоримой данностью.

– Хотите сказать, что вы нашли подтверждение чему-то, на что надеялись?

– Отчасти, но да. Это, наверное, самый плодотворный день за последнее время.

– Я рада, что у вас получилось. А то я на балу принесла только неприятности.

Кеннет усмехнулся и бросил на Ану теплый взгляд.

– Я понимаю, о чем вы. Надежда – это обоюдоострый меч. Иногда мне кажется, что больше ран мне нанесли не хлысты матери-настоятельницы, не унижения на аукционе, не жестокие слова, а разбивающаяся раз за разом надежда. Она обращалась в прах так часто, что мне больше не хотелось надеяться, ни на что и никогда. Но разве можно просто так, по щелчку пальцев, перестать это делать? Она ведь, как само бытие, неотделима, неотторжима, даже если так больно ранит. – Ана прикусила губу, а потом улыбнулась, глядя на Кеннета. – Но рядом с вами надежда не кажется такой уж страшной.

– Это хорошо, Ана. – Он потянулся к ней и накрыл ее ладони своими. – Я больше не хочу видеть тебя раненой.

Глава 42. Шрамы под корсетом

Кеннет проводил Ану до ее спальни. Во дворе и в саду было необыкновенно тихо, дом спал, только редкие цикады трещали за окном. У двери Ана сняла фрак, чтобы вернуть его графу, он бросил взгляд на ее плечо, где красовался красный и покрытый волдырями ожог в форме ладони.

– Давай вылечу, – предложил Кеннет. – Тьма успокоилась?

– Не надо! – Ана закрыла его рукой, защищая. – Пусть ожог остается доказательством неблагоразумия Николь.

– И только ради этого ты собираешься терпеть? Я с ней разберусь, иди сюда.

– Граф, я же сказала, что не хочу. Моих слов будет недостаточно. И он не так уж болит, лишь горит немного.

– Что мне с тобой делать… – Кеннет вздохнул, – сейчас вернусь, отдохни пока.

Граф зашагал прочь, а Ана вошла в комнату. Она сразу же села в кресло, расслабившись, и сняла перчатки. Когда Кеннет вернулся, у него в руках были бинты и небольшая баночка.

– Что это? – спросила Ана.

– Не хочешь лечиться Светом, будем по старинке. – Он открыл банку, в ней оказался густой крем, пахнущий травой и уксусом. – Когда я только тебя нашел и понял, что не могу твои раны Светом излечить, мне пришлось долго искать хорошего врача.

Кеннет сел на чайный столик напротив Аны и попросил ее повернуться плечом с ожогом к нему. Он мягкими движениями наносил мазь.

– Из-за Света люди совсем забросили традиционную медицину… Только бедняки не могут себе позволить лечение у святого. Обычных лекарей почти не осталось, мало кто готов трудиться за гроши, особенно когда твою работу считают бессмыслицей, а зря. Хорошо хоть болезнями еще занимаются, – он продолжал рассказ, заматывая плечо бинтом, – но я нашел одного альтруиста, который знает толк в заживляющих настойках и мазях. Можешь не переживать, даже с бунтующей Тьмой тебя вылечим.

Ана благодарно кивнула. Боль от ожога утихла, а на ее место пришло ощущение легкого холодка.

– А теперь иди спать. Я позову слуг, чтобы тебе помогли переодеться. – Кеннет поднялся.

– Подождите, не надо никого будить. – Ана остановила его. – Помогите ослабить корсет, а дальше я сама разберусь.

– Уверена? Обычно ты очень беспокоишься, когда я излишне влезаю в твое личное пространство.

– Так вы это понимали, но все равно продолжали? – Ана возмущенно ахнула.

Кеннет пожал плечами, а потом негромко засмеялся, прикрыв рот рукой, и Ана последовала за ним. Она повернулась к нему спиной и указала на шнуровку.

– Немного расшнуруйте и все, о большем не прошу.

– Хорошо. – Кеннет подошел и потянул за бантик на талии.

Он не подался, и тогда граф потянул сильнее, отчего Ана не удержалась, качнулась назад и уперлась спиной в его грудь. Он хмыкнул и сказал:

– Очаровательный способ привлечь мужское внимание, не спорю.

Ана быстро отошла, чувствуя, как неловкость вновь наполняет ее до краев.

– Не играйте со мной,