Розовый костюм - Николь Келби

Какие они смешные, эти цветы! И как сильно они зависят от множества других вещей, желая показать миру свою мимолетную красоту. Крошечные муравьи предприимчиво отгибают их лепестки и забираются внутрь еще до того, как цветок полностью распустится и начнет благоухать. Кейт чувствовала себя таким муравьем, забравшимся внутрь розового жакета и пытающимся приручить непокорное букле. А Супруга П. виделась ей солнцем, сияющим в небе и абсолютно равнодушным ко всему вокруг.

Кейт закрыла глаза и представила себе, что это ее жакет; и ей вдруг показалось, что такое вполне возможно.

– Ты выглядишь как стюардесса или работница аэропорта, – сказала ей шепотом мисс Нона и с несколько рассеянным видом потыкала скрюченным пальцем в высокую прическу Кейт.

Ногти у нее на пальцах были длинные, похожие на птичьи когти. Интересно, подумала Кейт, а как на самом деле сейчас выглядят мои волосы? Шуинн явно чем-то их склеил на макушке. Во всяком случае, мисс Нона оказалась не в силах даже покачнуть получившееся сооружение.

Министр стиля с недовольным видом посмотрел на них и сказал мисс Ноне:

– Насчет этого крысиного гнезда можете не беспокоиться. На фотографии головы видно не будет, я ее срежу.

Что ж, теперь Кейт точно знала, на что похожа ее прическа.

Щелкнула вспышка.

– Повернитесь, – сказал министр. Она повернулась. – Еще повернитесь. – Она повиновалась.

При каждом повороте он щелкал фотоаппаратом.

– Теперь спиной ко мне, – велел он. – Нам нужно как следует рассмотреть плечи.

Кейт повернулась спиной.

– Хорошо. Прекрасно. Отлично. Finis.

Кейт больше была не нужна, с ней он покончил. Похоже, с жакетом тоже. Пол был буквально усыпан одноразовыми лампочками от вспышки; некоторые прожгли в ковре маленькие дырочки, а некоторые опалили ткань, которую Кассини небрежно отшвырнул в сторону.

– Уберите все это, – велел он Кейт. – Мне совсем не хочется наступить на стекло и испортить себе туфли. Возьмите щетку и подметите.

Кейт просто ушам своим не верила. Да правильно ли она его расслышала?

– Только сперва снимите жакет, – продолжал командовать он. – Хотя вам и надевать-то его не следовало.

Нет, все-таки она все расслышала правильно. Она осторожно сняла с себя жакет, но ни за щеткой, ни за пылесосом не пошла. Она аккуратно, не снимая перчаток, вывернула жакет подкладкой наружу и попыталась показать ему свою работу. Поломойка на такую работу не способна. Подкладка была простегана идеально, просто изумительно. Возможно, если он увидит, как здорово это у нее получилось, то все-таки перед ней извинится? Шелк был пришит к букле в точности так, как того требовала Шанель, – почти невидимыми стежками, и расстояние между рядами было не больше двух сантиметров. В подгиб вшита золотая цепочка, чтобы жакет сидел, как полагается. Все было выполнено безупречно. Кейт очень рано пришла в мастерскую, чтобы, используя свое личное время, закончить жакет. Руки у нее ныли от усталости, но это, безусловно, была самая лучшая ее работа. И за щеткой она идти совершенно не собиралась!

Хозяйки, конечно, заметили, что Кейт оскорблена, и сразу начали суетиться вокруг нее, пытаясь дать этому типу понять, что он не должен обижать их маленькую Кейт.

– Посмотрите, как восхитительно отделан этот жакет. Кейт все просто идеально исполнила, – сказала мисс Нона.

– Она у нас самая лучшая мастерица, – подхватила мисс Софи. – Посмотрите, как положены стежки – не правда ли, удивительная работа?

Но Кассини, не обращая на старушек ни малейшего внимания, занимался своими фотографиями: каждую он сперва хорошенько встряхивал, а затем снимал с нее покрытие. Бумагу с негативами, еще мокрую от химикатов, он швырял на пол, где по-прежнему валялись использованные лампочки для вспышки и прожженная в нескольких местах ткань. От этих химикатов почти наверняка на ковре останутся пятна, думала Кейт. Касаясь горячей лампочки, мокрая бумага шипела, испуская кисловатый запах, смешивавшийся с запахом горелой ткани.

Хозяйки, разумеется, видели все это свинство, однако вели себя так, словно ничего не замечают. Их выдавали лишь голоса, ставшие от возмущения чуть более громкими. Мусор был теперь повсюду, попадая на элегантные итальянские туфли Кассини, но Кейт ни за что не желала идти за щеткой. Министр стиля разложил фотографии на столе, точно карты в азартной игре, которую он, сделавший самую большую ставку, разумеется, выиграет. Затем внимательно изучил каждую фотографию и, наконец, сказал:

– Жакет, в общем, приемлемый.

Мисс Софи, казалось, вот-вот подскочит до потолка, до такой степени ее возмутил этот приговор:

– Этот жакет прекрасен! А по вашим фотографиям вообще невозможно ни о чем судить! Они ужасны!

– Ничего подобного, снимки получились идеально, – спокойно возразил Кассини. – А жакет, как я уже сказал, вполне приемлемый.

Приемлемый? И снова Кейт не в силах была поверить собственным ушам. А фотографии действительно были ужасны. И жакет он снял под каким-то странным углом. На одном снимке жакет вообще выглядел так, словно фотографировал какой-то великан – видимо, министр стиля слишком высоко поднял камеру. На другом – где была сфотографирована левая полочка жакета, – все получилось так, словно фотограф упал, с трудом успев поймать в объектив лишь очертания рукава и воротник. Три фотографии были сделаны со спины.

– На этих снимках совершенно не видна красота жакета, – сказала мисс Нона. – Мало того, они ее скрывают. Невозможно разглядеть даже, как красиво переливаются в этом букле оттенки розового. Все кажется черно-белым.

А Кейт казалось, что на фотографиях розовый жакет выглядит так, словно отлит из цемента, как пол на террасе. Но Кассини в ответ на упреки мисс Ноны только пожал плечами:

– Увы, но именно так газеты и телевидение представят вашу пресловутую ручную работу.

– Но розовый цвет… – начала мисс Софи.

– Его не будет видно. И это совершенно не имеет значения. А вот если бы снимал плохой фотограф или ракурс был выбран неудачно, это меня бы огорчило. Ибо именно это и составляет предмет моих забот. Для того чтобы этот костюм стал частью коллекции Белого дома, он должен быть сфотографирован идеально, как бы он на самом деле ни выглядел.

Кассини выбрал один снимок, а остальные швырнул на ковер, в кучу прочего мусора.

– Вам следовало бы сфотографировать и то, как простегана подкладка, – сказала мисс Нона. – Это такая изысканная работа! Поистине впечатляющая.

– Так ваша девушка действительно простегала подкладку вручную?

– Да, этого требовала Шанель.

– Белому дому это совершенно ни к чему.

– Но договор с Шанель…

– Не усугубляйте. Шанель – больше уже не член Chambre Cyndicale. Разве вы этого не знали?

Они явно этого не знали. Мисс Нона без сил опустилась на стул; казалось, из нее выпустили весь воздух. Мисс Софи дрожащей рукой налила себе еще шампанского.

Кейт пришла в ярость, но совершенно спокойно заметила:

– Именно эта стеганая подкладка и делает данный жакет произведением Шанель.

Кассини был, казалось, удивлен тем, что Кейт вообще способна говорить.

– Кому какое дело до вашей Шанель? – заявил он. – Белому дому важно знать, что это работа Кассини. Ибо если вещь не Кассини, она не будет включена в коллекцию. Этот жакет и без того выглядит чересчур французским, что, естественно, породит определенные проблемы. Люди сочтут, что его сшила Шанель, возникнут новые неприятности, а это совершенно ни к чему.

– Но Белый дом требовал, чтобы все было точь-в-точь, как у Шанель.

– Именно это и вызывает у меня тревогу. Они же никогда ни о чем не думают. Я создаю идеальный гардероб для madame la presidente, полностью соответствующий ее положению и той роли, которую она играет в данный момент. Ее одежда не должна быть сшита слишком хорошо. Она должна лишь хорошо выглядеть на фотографиях. И она должна выглядеть абсолютно американской. А этот жакет американским не выглядит.

Хозяйки снова затрепетали и принялись порхать вокруг него.

– Но тогда зачем же мы заплатили Шанель такую огромную сумму?

– Да, мы действительно заплатили ей просто невероятную сумму!

– Вините в этом вашего Президента, – пожал плечами Кассини. – Это все он. Он хотел, чтобы его жена получила этот костюм. И требовал, чтобы костюм был американским. Я даже толком не понял, что происходит, а потом было уже слишком поздно. Так что вы сами виноваты. Вам надо было немедленно связаться со мной.

Мисс Нона была раздавлена.

– Но нам никто не сказал, что необходимо получить ваше одобрение. Мадам всегда обращалась непосредственно к нам, когда хотела что-то сшить.

– Это не имеет значения. Вы должны были знать, что обязательно нужно связаться со мной – хотя бы из профессиональной вежливости. Вы сами навлекли на себя неприятности. Вы приняли заказ. Вы сделали все точь-в-точь, как требовала Шанель. И все это было в высшей степени глупо. В конце концов, даже очень хорошо сшитая копия – это всего лишь копия. А копия не стоит таких трудов и волнений.