Пиратка Карибского моря. Черный Алмаз - Ирина Измайлова

Казалось бы, такая команда была обречена на скорую гибель. Однако до поры до времени какая-то темная сила оберегала Роберта Тича и его головорезов от многих опасностей. Изо всех своих кровавых приключений пираты обычно выходили если и не победителями, то чаще всего целыми и на целом корабле. Их потери бывали обычно невелики.

На Карибских островах, на побережье Южного моря и Атлантического океана, где тоже появлялся корабль Черной Бороды, за ним укрепилась прочная слава неуязвимого. Некоторые флибустьеры шептались в кабаках Ямайки или Барбадоса о том, что дьявольская смесь во фляге Тича — колдовское зелье, благодаря которому от его тела отскакивают пули, а сабли и ножи об него тупятся. Многие верили в это, тем более что ни разу не слыхали о сколько-нибудь серьезных ранениях знаменитого головореза.

Неуязвимым, защищенным особым колдовством считали и его корабль. Поговаривали даже, что Тич сам строил его с помощью какого-то мастера-чернокнижника, смазавшего особым зельем каждую доску, все мачты и даже весь такелаж.

Правда, иные помнили, что на самом деле этот корвет Тич захватил однажды возле острова Мартиника.

То был торговый корабль, команду которого пираты перебили, а само судно оснастили сорока пушками и переименовали — прежде он звался «Мари-Изабель». Но правда правдой, а безнаказанные «подвиги» капитана Черная Борода поддерживали мрачные легенды о нем, и мало кто из пиратских капитанов решался вступать с ним в спор, хотя обиженными себя считали многие: Роберт Тич в прежние времена не раз подбивал других флибустьеров на совместные набеги, а потом чаще всего обманывал их при дележе добычи.

Неудивительно, что весть о гибели «Отмщения» и большей части его команды потрясла пиратское сообщество. И еще более всех поразило, когда от немногих уцелевших в том грозовом бою флибустьеров остальные узнали, как позорно повел себя прежде не ведавший страха капитан. Выходило, что Черный Алмаз знал какие-то тайны, позволившие «расколдовать» Тича и его корабль, лишить их мистической неуязвимости.

Многие заговорили о том, что не мешало бы повстречаться с Черной Бородой и спросить с него за все прежние нечестные проделки.

У Тича, впрочем, был все же корабль «про запас» — легкий двухмачтовый шлюп, тот самый, на котором он оставался в ночь, когда «Отмщение» преследовало бриг сэра Рональда. Команде корвета ничего не было известно о том, что их капитан, решивший не участвовать в нападении на бриг Черного Алмаза, находится неподалеку. Шлюп шел следом, и, когда на горизонте раскатился грохот взрыва и разлилось багровое зарево, Черная Борода приказал ускорить ход: он был уверен, что уловка со шлюпкой-брандером сработала — бриг его недруга пущен на дно.

В неведении Тич пребывал недолго — подоспев к месту схватки, он увидал на волнах лишь обломки своего корвета. Отпущенные сэром Рональдом восемнадцать пиратов поспешно гребли в это время к берегам острова Товаго, справедливо подозревая, что после такого сокрушительного поражения, какое они потерпели, встречаться с капитаном Черная Борода им куда опаснее, чем с Черным Алмазом и даже с английскими береговыми войсками…

Так или иначе, но это было первое настоящее поражение Роберта Тича, поколебавшее не только веру большинства пиратов в его сверхъестественные возможности, но и их уважение к безумной отваге Черной Бороды.

— Видать, у него во фляге вместо рома с порохом в тот день оказалось пиво с кукурузной мукой! — пошутил кто-то, и эта шутка быстро распространилась по островам и побережью.

Возможно, вести обо всем этом и повергли Тича в такую ярость, что он, позабыв осторожность, даже здравый смысл, ринулся доказывать свою прежнюю отвагу и бесшабашность. Из-за этого взрыва ярости и был захвачен бриг «Святая Луиза» с грузом серебра, разграблен и уничтожен прибрежный городок, в гавань которого зашел злополучный корабль и наконец расстрелян из пушек военный корвет вместе с так неудачно примкнувшим к карательной экспедиции чиновником Адмиралтейства из Лондона…

Так или иначе, но Тичу вскоре стало ясно: теперь английские власти долго не оставят его в покое. Можно было попробовать временно скрыться на Кубе или на любом из островов, принадлежащих Испании, но, во-первых, между Испанией и Англией вновь был заключен мир, а во-вторых, испанцам он успел за эти годы насолить никак не меньше, чем своим соотечественникам, и те были бы рады его появлению. Верно, даже не станут выдавать англичанам, но сами сведут счеты с кровожадным флибустьером.

Оставалось уйти в Атлантику и скрыться на Бермудах, где Тичу какое-то время тоже случалось промышлять, но там он давно не появлялся, и местные английские власти не знали про несколько укромных уголков, облюбованных флибустьером среди многочисленных коралловых рифов.

Денег да награбленного золота и серебра должно было хватить надолго, главное, как считал Черная Борода, — припасти достаточное количество рома. Все остальное — рыбу, маисовые лепешки, копченое мясо местные индейцы будут охотно отдавать за всякие побрякушки, цветные тряпки и за тот же ром. Главное, добраться до Бермудских островов так, чтобы это не стало известно. И не только колониальным властям, но и другим пиратам — Тич имел все основания полагать, что иные из флибустьерских капитанов воспользуются открытой на него охотой и с удовольствием при случае припомнят ему прежние обиды.

В конце октября тысяча семьсот восемнадцатого года шхуна «Рыба-меч» покинула укромную бухту панамского побережья, где ненадолго нашла пристанище и где пираты привели в порядок поврежденные во время последнего боя реи и такелаж.

Плыть предстояло несколько дней, желательно нигде не приставая к берегу, поэтому они взяли с собой большой запас воды.

Однако удача, столько лет сопутствовавшая Роберту Тичу, вновь его оставила. Не успела шхуна отойти от побережья, как ветер резко усилился и изменил направление. Прошло не более часа, и забушевал настоящий шторм. Корабль мотало, швыряло, будто сухой древесный лист, грозя швырнуть на берег и разбить о скалы.

В конце концов. Черная Борода, хотя и был по обыкновению пьян, понял, что стоит подчиниться ветру. Он приказал вернуться к безопасной бухте, откуда они недавно отплыли. Буря не могла продолжаться долго, значит, стоило ее переждать, тем более что в такую погоду в этих водах едва ли рискнут появляться даже военные корабли.

Капитану показалось, что рулевой недостаточно расторопно выполняет его приказ, он отшвырнул матроса и сам встал к рулевому колесу.

Волны мотали корабль все сильнее, но Черная Борода не боялся качки. Он был для нее словно создан — огромный, грузный, с достаточно короткими ногами, отчего его тело было внизу куда тяжелее, чем сверху. Сдвинуть Тича с места казалось не так просто, даже сильный шторм заставлял его лишь покачиваться, прочно расставив ноги и втянув голову в плечи. Так он выглядел еще внушительнее и еще страшнее.