По Мыслящим Королевствам - Алан Фостер

Помещение, однако, вовсе не было похоже на кутузку. По мере того как они туда проходили, Симна продолжал давать добровольные комментарии относительно их местопребывания. Тут не было ни камер, ни решеток, ни закованных в цепи узников. Внутреннее убранство дома являлось точным духовным и эстетическим отражением фасада; неохраняемые монахи трудились за письменными и лабораторными столами, погрузившись в книги либо оживленно дискутируя на ту или иную научную тему.

Путешественников провели в просторную комнату, больше похожую на уютную гостиную, нежели на место для допросов, и пригласили сесть напротив пустого резного стола. В комнату вошла троица монахов — двое мужчин и женщина. Все они были среднего возраста и имели очень серьезный вид.

Как только монахи расселись по своим местам, полицейский офицер шагнул вперед и отдал им честь, приложив ладонь ко лбу, а затем размашисто отдернув ее вниз:

— Вот те, за кем вы нас посылали, Высокий Книжник.

Симна наклонился и прошептал другу:

— Попробую-ка я угадать. Это те самые праведные, высокие и могущественные Блюстители Правильного Мышления. Если хочешь знать мое мнение, выглядят они странновато. Впрочем, мне нравится золотая вышивка на их мантиях.

— Тебе вообще нравится все золотое, — сказал Эхомба.

Северянин взвесил слова друга.

— Не всегда. В детстве у меня была тетушка с полным ртом золотых-зубов. Когда она наклонялась, чтобы меня поцеловать, я каждый раз плакал — боялся, что она меня съест.

— Держи себя в руках, — предупредил Симну пастух, — и нам, возможно, удастся уйти без всяких осложнений, если их удовлетворит причина нашего посещения этой страны.

Позади него и несколько справа на задних лапах сидел Алита и занимался тем, что тщательно умывал морду, демонстративно не обращая внимания на то, что затевают люди, будь то друзья или незнакомцы.

— Добро пожаловать в Тетсприах. — Мужчина, сидевший посередине, сложил на столе руки и улыбнулся путешественникам. Выражение его лица, насколько Эхомба мог судить, было искренним.

— Странный у вас способ приветствовать чужестранцев, — отозвался Симна не особенно вежливо. Эхомба ткнул его локтем под ребра.

Женщина сразу же всполошилась:

— Вы были ранены по пути сюда? Вам больно? Или вы претерпели какие-либо притеснения по пути с гор Анисвоар?

— Нам не причинили вреда. — Эхомба посмотрел на нее с любопытством. — Откуда вы знаете, что мы пришли с этих гор? Ведь мы могли прибыть в вашу землю и с востока, и с запада.

Симна с сарказмом заметил:

— А я знаю откуда, длинный братец. Птичка на хвосте принесла.

Круглолицый монах с блестящими глазками, сидевший слева, выпрямился на стуле.

— Совершенно верно. — Понизив голос, он пробормотал своим коллегам: — Они разговаривали с гражданами?

— Нет, — возразил мужчина в середине. — Думаю, он просто восприимчивый.

— Странно. — Женщина пристально рассматривала Симну. — Он не похож на восприимчивого.

Эхомба поспешил увести разговор от своего товарища.

— Нам сказали, что мы доставлены сюда, потому что наши мысли не соответствуют образу мыслей, который вы утвердили в вашей стране. Я никогда ничего подобного не слышал. Как можно издать декрет о том, что людям разрешено думать?

— Не «Что», — поправила женщина. — «Как». Нас волнует образ мыслей народа. А то, о чем они думают, — не наше дело.

— Совершенно не наше, — добавил монах на дальнем конце стола. — Мы решительные противники вторжения в личную жизнь.

Эхомба тем не менее сомневался.

— А указывать людям, как им думать, не является вторжением?

— Ни в коем случае. — Сияющий монах в центре разжал ладони и положил их на стол. Золотые символы на его мантии запрыгали и замерцали в приглушенном свете, наполнявшем помещение. — Таков путь к преуспевающему и процветающему обществу. Ведь вы не станете оспаривать, что все виденное вами в Тетсприахе говорит о процветании, что люди столь же здоровы и привлекательны, как и их жилища?

— Пожалуй, — признал пастух. Эти люди не только позволили им с Симной во время допроса не отдавать оружие, но и разрешили коту сопровождать их во внутреннее святилище. Значит, они совершенно уверены. Вот только в чем? Вооруженные служители, сопровождавшие сюда друзей, остались снаружи. Ни у одного из монахов не было даже кинжала. Каким образом они могли защититься, если, к примеру, Симна выйдет из себя и бросится на них с обнаженным мечом? Они сидели за столом с таким видом, словно их не беспокоила опасность, которую могут представлять собой вооруженные иноземцы. На Эхомбу все это производило сильное впечатление. Это и тревожило его, и вызывало у него острое любопытство.

— Ладно, — вздохнул северянин. — Скажите, что мы должны сделать, чтобы выбраться отсюда? Если это штраф, то мы постараемся наскрести денег и заплатить.

— О нет. Штраф характерен для примитивных насильственных режимов. — Женщина снова улыбнулась ему. — Это все равно что приставить вам нож к горлу посреди улицы. Нам никогда такое в голову не пришло бы.

— Ни в коем случае, — подтвердил средний монах. — Мы не являемся карательным органом, наказывающим физически либо финансово.

Симна почувствовал некоторое облегчение.

— Приятно слышать.

— Тогда чего вы от нас хотите? — В отличие от своего друга Эхомба не успокоился. — Зачем нас сюда привели?

— Как зачем? Разумеется, чтобы вам помочь! — Все трое заулыбались еще лучезарнее, чем раньше.

Услышав такое заявление, северянин утратил самообладание.

— Что вы имеете в виду — «помочь»?

Монах слева взглянул на него с бесконечным сочувствием.

— Конечно же, мыслить надлежащим образом.

Симне ибн Синду эти слова не понравились. В высшей степени не понравились.

— Благодарю, но я думаю самостоятельно вот уже почти тридцать один год, и этот процесс вполне устраивает меня в том виде, как он протекает. Живу своим умом, так сказать.

— О, не беда, — заверил его монах. — Подобной точки зрения придерживается большинство неверно мыслящих, но это легко исправимо. Не беспокойтесь: мы займемся этим в ваших же интересах.

— Клянусь Гамбралой, мне что, по слогам вам повторить? Я не желаю, чтобы «этим» занимались!

Эхомба успокаивающе положил ладонь на плечо другу. Но распалившийся Симна сбросил руку, хотя из уважения к товарищу не выпалил тех слов, которые вертелись у него на языке.

— Почему вас заботит то, как мы думаем? — Пастух обратился к заседателям совершенно спокойным голосом, и тон его выражал почтение и неподдельный интерес. — Мы прибыли из других земель и всего лишь идем через вашу страну. Если повезет, то уже через несколько дней мы пересечем границы Тетсприаха. Тогда наш образ мыслей больше не будет вас касаться.