Марсианский патруль - Игорь Ревва

— Молодежь, — сделал вывод Изя. — Наше будущее. Новые принципы, новые программы… а нас — на свалку.

— Давайте сначала доживем до свалки, а, ребята? — просительно произнес Тур. — У меня сейчас посадка. Можно, я пойду, на фиг, отсюда? А, Фил?

— Вали, — разрешил Фил.

Он уже не обращал внимания ни на сорвавшегося с места Тура, ни на ерзающего рядом Изю. Он уже пытался выстроить цепочку из полученных фактов. Но она никак не выстраивалась. И куда бы Фил эту цепочку ни вел, конечным звеном ее было — изолировать Гуся самым скорейшим образом.

— …быть?

— Что?! — недовольно переспросил Фил.

— Я говорю, — спокойно повторил Изя, — не может быть, что Гуся подставляют?

— Не знаю, — помотал головой Фил. «Подставляют, — подумал он. — Кто? Зачем? Да и нет тут никакой подставы, Гусь сам сказал, что писал программу для медицинского анализатора. А Крыска опознала в ней программу для какого-то суперновейшего и никому еще не известного двигателя. Значит, Гусь хорошо разбирается и в программах полета для уже существующих двигателей. Значит…»

Додумать он не успел.

— Внимание! — Голос Тура по внутренней связи звучал то ли взволнованно, то ли удивленно. — Внимание! Начинаем посадку! Всем, кто думает, будто мы садимся в каньон Офир, немедленно огорчиться — Офира под нами не видать!

— Перестань паясничать!!! — заорал Фил, подаваясь вперед и впиваясь в подлокотники кресла. — Куда мы садимся?!

— Золотой Треугольник, — ответил Тур. — Прямо рядом с ним. Северо-восточная часть кратера Галилея.

— Сволочи, — непонятно произнес Филипп Кэссиди и изо всех сил саданул по креслу. — Гуся ко мне!!! Сару тоже!!!

— Фил, не дури, — попросил Изя.

— Молчать, капитан Кобо! — рявкнул Кэссиди.

Его просто выворачивало от злости. На появившегося в дверях Гуся он смотрел с холодной ненавистью.

— Лейтенант Густав Саневар, вы арестованы, — ледяным голосом произнес Кэссиди. — Сдайте оружие.

Гусь спокойно отдал ему свой пистолет.

— Будете находиться в своей каюте. В наручниках, — добавил Фил. — Лейтенант Тейлор — проводите его!.. Вот! — Кэссиди передал опешившей Саре магнитный ключ, на который та посмотрела, словно на крошечное, но смертельно опасное живое существо, могущее внезапно укусить ее, и добавил: — Охранять необязательно, просто запереть…

— Не верю я, — пробормотал Изя, когда Гуся увели. — Ни при чем он.

— А кто? — с вызовом спросил Фил. Изя пожал плечами.

— Вот именно, — усмехнулся Фил. — А я не хочу рисковать своими людьми. И Гусь пока что в число моих людей не входит…

Глава 8

Кратер Галилея

Ветер был несильный и, как ни странно, порывами. Редкие, но мощные дуновения его доходчиво предупреждали, что самое главное — сильнейшая песчаная буря — еще впереди, что она скоро нагрянет сюда, во всей своей гордой и неукротимой красе. Насытит воздух крупным песком, смешает в единую адскую круговерть небо и почву, скалы и воздух, солнце и тьму, превратив мир планеты в однородный бушующий сумрак, больно режущий острыми гранями крупных песчинок незащищенную кожу. Единственное успокоение заключалось в том, что триста лет назад — еще до начала терраформирования Марса — бури были намного страшнее и редким днем можно было считать тот, когда тусклый и размытый солнечный диск пробивал слабыми лучами пылевую завесу планеты. В то время оказаться под открытым небом было просто опасно для жизни. Но и сейчас песчаные бури неохотно уступали людям территорию, где многие века властвовали безраздельно. И сейчас еще буря вызывала в людях страх — может быть, даже инстинктивный, покоящийся на фундаменте памяти предков?.. Да и вообще, сомнительное это удовольствие — бродить по планете во время бури. В такую погоду самое лучшее — сидеть дома, под защитой силового барьера, окружающего Золотой Треугольник. А надежда на то, что склоны Кратера Галилея спасут от бури, можно сказать, нереальная. Никого и никогда еще на Марсе скалы от песчаной бури не защищали. Тем более что «Отбой» совершил посадку не в северо-восточной части Кратера, а скорее в восточной. И ветер, дувший, как и почти всегда, с севера, преграды на своем пути практически не встречал.

Патрульный корабль на фоне отвесных стен, возвышавшихся над красными песками более чем на милю, выглядел игрушкой, которую беспечные дети забыли на пикнике. Глубокие и широкие разломы, исполосовавшие склон, усиливали это впечатление. Они казались огромными и жадно раскрытыми ртами, втягивающими мощным дыханием своим потоки воздуха, готовыми проглотить все, что угодно, оказавшееся поблизости. И невольно возникало сомнение в том, что крошечный кораблик может быть настоящим космическим судном — даже на планете он выглядел маленьким и беззащитным.

Но наиболее полно беззащитность космического корабля чувствовал его капитан, майор Филипп Кэссиди. Потому что сволочная программа полета в самом конце своей сволочной работы преподнесла еще один сволочной сюрприз в виде намертво отключенной связи. Единственное, что оставалось работоспособным, — это экраны внешнего наблюдения, от которых толку в зарождающейся буре было немного. В редкие секунды затишья можно было разглядеть лишь несущиеся в воздухе клубы песка, которые делались все гуще и гуще; неба уже давно не было видно; исчезли в красно-серой мгле и дальние стены кратера Галилея; даже солнце превратилось в размытое тусклое пятно, едва различимое в высоко поднявшихся облаках пыли. Экран радара по-прежнему оставался мертв, серая поверхность его была безжизненна и пуста. Тур запустил процедуру перезагрузки стандартного программного модуля, но для этого ему потребовалось вначале стереть все обеспечение, нагло захватившее бортовой компьютер. На это ушло около получаса, и только потом команда принялась за работу. Сара настраивала боевой компьютер, Изя возился с передатчиком, который никак не удавалось запустить, а Тур с Крыской вполголоса переругивались относительно того, что там и как настраивать в компьютере управления полетом.

Порывы ветра делались все сильнее и дольше, и появление вездехода Кэссиди едва не проглядел. Тот неожиданно возник из клубов красновато-серой пыли в период краткого затишья — вынырнул, словно призрак; громадный грузовой вездеход, на таких обычно отправляются на облаву или на фермы. Подобные машины могли вместить до сорока человек, непонятно, зачем нужно было гнать такой транспорт?! Обычный патрульный вездеход вполне справился бы с доставкой троих людей… то есть двоих людей и одного тела.

Фил встал и прошел в шлюзовую камеру — подавать лифт и встречать гостей, которые, как он полагал, окажутся большим начальством. И в распоряжение которого теперь должен был поступить и сам майор Кэссиди, и весь его экипаж.

Вездеход остановился ярдах в сорока от «Отбоя» и минут двадцать не подавал никаких признаков жизни. Пылевое облако время от времени скрывало его из виду, и в один из моментов, когда сквозь мутную пелену проступила темная приземистая громада машины, на ней начали через равномерные промежутки времени вспыхивать фары.

Фил злобно выругался и нажал клавишу на блоке внутренней связи. Затем выругался еще раз, гораздо энергичнее и жестче, — связь по-прежнему не работала. Он вспомнил о браслете и вызвал Тура.

— Прожектором помигать можешь? — с досадой спросил он. — А то они нас, наверное, вызывают, а мы здесь, как… черт-те где… не ответить даже…

— Сейчас, сейчас, — торопливо пробормотал Тур. И через несколько секунд столб яркого света ударил в вездеход, вырвал его из пылевой мглы, моргнул несколько раз и погас.

На вездеходе тут же перестали истерично мигать фарами, а через минуту Фил увидел торопливо идущих к кораблю людей. Семь человек.

«Странно, — подумал Фил. — Почему так много?! Хотя да — тело нужно нести… И кстати, что мне делать с Гусем?..»

Эта проблема, долгое время старательно отодвигаемая Филом на задний план, встала сейчас перед ним во всей своей красе. Фил на Гуся был очень зол, но абсолютной уверенности в том, что погубленное программное обеспечение «Отбоя» и убийство Стефана ван Кайла является делом его рук, у Фила не было. Прямых доказательств причастности Гуся к этим преступлениям не имелось, да и косвенных, честно говоря, тоже. Несколько странных совпадений, которые действительно могли оказаться всего лишь совпадениями, не более того. И даже допросить толком Гуся не получится — Фил отдавал себе в этом отчет. Тут нужен следователь. А майор Кэссиди не был следователем, он был патрульным. Он привык к совершенно другой работе, которую хорошо знал и любил, — контроль. Контроль за порядком на вверенном ему участке пространства, когда с определенной опаской уже относишься к любому постороннему предмету — будь то космический корабль или даже случайный обломок, — в это самое пространство затесавшемуся. Возможно, именно поэтому «случайный предмет», в качестве какового подсознательно и воспринимался Гусь, затесавшийся в привычное пространство «Отбоя», и вызывал у Фила в первые моменты чувство опасности. Возможно, что Гусь виноват, а рисковать своими людьми и своим кораблем Фил был не намерен. Но ему почему-то хотелось лично доставить Гуся в полицейский участок, а не перепоручать это дело кому-нибудь другому. Фил вдруг понял, чего он опасается — последнего прощального взгляда, который бросит на него Гусь. По непонятной причине этот момент хотелось оттянуть. Может быть, чувство настороженности, испытываемое к Гусю, сделалось значительно слабее, Фил успел немного привыкнуть к парню и сейчас уже относился к Гусю как к члену своей команды… черт! Почему «Гусь»?! Не Гусь! Просто — лейтенант Густав Саневар, подозреваемый в убийстве и действиях, могущих повлечь… повлекших уже… осталось только узнать, что именно повлекших…