Победа в битве за Москву. 1941–1942 - Владимир Барановский

Меры, принимаемые советским правительством по перенесению границ Советского Союза на запад (на рубеже с Финляндией, в Прибалтике), поддержка Югославии и т. д., также не устраивали немецкое верховное командование. Страны Запада, представляя эти действия СССР актами агрессии, тоже выражали свое неудовольствие, невольно или умышленно подталкивая Гитлера к началу похода на восток.

Приведенное выше высказывание Гитлера опровергает точку зрения о якобы имевшем место стремлении Сталина к дружеским отношениям с нацистской Германией. Опровергается такая точка зрения и тем, что представителям вермахта, побывавшим на советских военных объектах, ни разу не были продемонстрированы последние, наиболее совершенные образцы вооружения, которые в 1939–1940 годах были разработаны для перевооружения Красной Армии.

Вопрос о внезапности нападения Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года примыкает к проблеме краткосрочности действия советско-германского договора о ненападении.

Рассчитывая на более длительное сопротивление союзников фашистской агрессии, И. В. Сталин полагал, что в его распоряжении есть время для укрепления Красной Армии, а поскольку Гитлер старался совершать втайне переброску своих войск к границам Советского Союза, И. В. Сталин до последнего момента считал, что Германия не решится напасть на СССР. Это подтверждается тем, что Советский Союз выполнял свои договорные обязательства вплоть до 22 июня 1941 года.

Таким образом, из-за пассивного сопротивления Гитлеру на Западном фронте в Европе, особенно французских вооруженных сил, Советский Союз оказался один на один с Германией гораздо раньше, чем предполагал Сталин, так и не успевший перевооружить Красную Армию к началу войны. Нарком обороны С. К. Тимошенко большое внимание уделял вопросам боевой подготовки войск и внедрению новой военной техники. Однако полностью освоить новые типы самолетов, поступавших небольшими партиями на вооружение авиационных частей, к началу войны не удалось. Такая же ситуация сложилась и с новыми типами танков – экипажи не успели их полностью освоить и использовать их высокие тактико-технические характеристики новых машин.

С начала 1941 года все решения по оперативно-стратегическим вопросам, принимавшиеся как наркомом обороны С. К. Тимошенко и начальником Генерального штаба Г. К. Жуковым, так и И. В. Сталиным, имели особую важность в деле подготовки к отражению надвигавшейся угрозы нападения со стороны фашистской Германии.

И. В. Сталин многие важнейшие вопросы оборонного характера осмысливал сам и нередко принимал по ним единоличные решения, а от военного руководства страны требовал их неукоснительного исполнения. Ряд вопросов, касавшихся обороны, он замыкал непосредственно на себя либо решал их с привлечением Наркомата иностранных дел. В частности, донесения разведслужб и дипломатов он иногда не доводил ни до наркома обороны С. К. Тимошенко, ни до начальника Генерального штаба Г. К. Жукова. Справедливости ради надо сказать, что в распоряжении военного руководства были свои, армейские разведслужбы.

В результате это приводило к ошибочным оценкам складывающейся политической обстановки и неправильным решениям в военно-стратегической области. Кстати, в этих случаях вина все равно ложилась и на Наркомат обороны, и на Генеральный штаб, а с началом войны – и на Ставку Верховного Главнокомандования.

Некоторые решения принимались по указаниям И. В. Сталина накануне войны без учета информации о том, в каких местах на западных границах Советского Союза Гитлер сконцентрировал свои наиболее сильные группировки.

Считалось, что основной удар немецко-фашистских войск будет нацелен на Украину, в юго-западном направлении. Западное направление, на Белоруссию, рассматривалось как менее важное, игнорировался тот факт, что именно это направление является кратчайшим путем к Москве.

Сталин считал, что Гитлер в первую очередь будет стараться овладеть важными экономическими районами Советского Союза – Украиной, включая Донбасс, и Кавказом.

Второй крупной ошибкой Генерального штаба и И. В. Сталина была концентрация крупных масс войск на западной границе, что позволило немцам, стремительно окружив их, лишить Красную Армию значительного количества наиболее подготовленных частей и соединений.

Следует остановиться еще на одной проблеме, которую пришлось решать до начала войны. После 1937–1938 годов, когда была репрессирована часть командного состава Красной Армии (по одной из версий, из-за дезинформации, организованной Гитлером, по другой – из-за боязни якобы готовившегося военного переворота), остро встал вопрос о подготовке командного состава для Красной Армии. Сталин, выступая 5 мая 1941 года на приеме в честь выпускников военных академий, говорил о необходимости моральной поддержки молодых кадров армии. Относительно грядущей войны он сказал: «…Факт, что у Германии лучшая армия и по технике, и по организации. Но немцы напрасно считают, что их армия идеальная, непобедимая. Непобедимых армий нет. Германия не будет иметь успеха под лозунгами захватнических, завоевательных войн, под лозунгами покорения других стран, подчинения других народов и государств…»… [144]

О возможном нападении гитлеровской Германии на Советский Союз начальник Генерального штаба Г. К. Жуков и нарком обороны С. К. Тимошенко доложили И. В. Сталину 21 июня 1941 года.

По указанию Сталина была немедленно подписана директива о приведении всех частей западных военных округов в боевую готовность, рассредоточении и маскировке авиации и других видов вооружений. В 00 часов 30 минут 22 июня 1941 года директива была передана в округа и наркому Военно-морского флота.

Накануне 22 июня 1941 года И. В. Сталин вызвал к себе руководство Москвы и объявил: «По данным разведки и перебежчиков, немецкие войска намереваются сегодня ночью напасть на наши границы. Видимо, начинается война»… [145] После того, по словам председателя исполкома Моссовета В. П. Пронина, Сталин попросил доложить о готовности ПВО Москвы к отражению воздушного нападения.

К 4 часам утра 22 июня 1941 года все западные военные округа доложили в Генеральный штаб о начале боевых действий немецкими сухопутными, морскими и военно-воздушными силами.

Версию о том, что «некоторые командующие и их штабы в ночь на 22 июня, ничего не подозревая, мирно спали или беззаботно веселились», [146] Г. К. Жуков считал не соответствующей действительности.

В 7 часов утра 22 июня после обсуждения создавшегося положения по предложению Г. К. Жукова в войска была передана вторая директива с приказом войскам контратаковать противника.

Лично об И. В. Сталине в день начала войны Г. К. Жуков пишет: «И. В. Сталин был волевой человек и, как говорится, „не из трусливого десятка“… Растерянным я его видел только один раз. Это было на рассвете 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия напала на нашу страну. После 22 июня 1941 года, почти на протяжении всей войны, И. В. Сталин твердо управлял страной, вооруженной борьбой и международными делами»… [147]

Уже 23 июня Сталин подписал Указ о мобилизации и Указ о создании Ставки Главного Командования. Сталин быстро преодолел свое потрясение от неожиданного начала войны и энергично приступил к руководству армией и страной в новых, военных условиях.

Согласно записям, сделанным секретарем И. В. Сталина, начиная с 21 июня 1941 года он постоянно работал, принимая у себя руководителей армии и народного хозяйства страны. 22 июня 1941 года у Сталина побывали 29 человек, в том числе К. Е. Ворошилов, С. К. Тимошенко, Г. К. Жуков, В. М. Молотов, Б. М. Шапошников и др.

3 июля 1941 года И. В. Сталин выступил по радио с обращением к гражданам Советского Союза и воинам армии и флота. Он подчеркнул, что «дело идет. о жизни и смерти Советского государства, о том, быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение»… [148]

Ставка Верховного Командования, вначале сформированная во главе с наркомом обороны С. К. Тимошенко, затем была преобразована в Ставку Верховного Главнокомандования во главе с Верховным Главнокомандующим И. В. Сталиным. Через девять дней Сталину передается и пост народного комиссара обороны. Этими назначениями было обеспечено единоначалие по управлению Вооруженными Силами.

Между тем события на фронтах боевых действий развивались стремительно. Немецко-фашистские войска рвались к Москве, встречая упорное сопротивление Красной Армии. Несмотря на глубокое проникновение немецких танковых клиньев на территорию Советского Союза, темпы их продвижения начали снижаться. Некоторые из войсковых частей Красной Армии, во главе которых стояли опытные и преданные Родине командиры, сумели организовать стойкое сопротивление немецким войскам.

И. В. Сталин, понимая, в какое тяжелое положение попали войска Советской Армии после проигранных приграничных сражений, принимает ряд срочных мер по укреплению руководства войсками на направлениях главных ударов противника. В помощь командующим фронтами он направляет на Западный фронт Шапошникова и Кулика, на Юго-Западный – Жукова. Исполнение обязанностей начальника Генерального штаба было временно возложено на Н. Ф. Ватутина. Еще 22 июня 1941 года генерал-лейтенант А. И. Еременко, командующий 1-й Дальневосточной армией, получил приказ прибыть в Москву для получения нового назначения. Сталин решил поручить ему руководство частями Красной Армии на западном направлении. 28 июня нарком обороны маршал С. К. Тимошенко объявил А. И. Еременко о новом назначении, которое, впрочем, оказалось весьма кратковременным.