Больно не будет - Анатолий Афанасьев

Звонок Кременцова застал Киру врасплох. Она не сразу поняла, кто звонит. Но, услышав: «Вот я и опять в Москве!», бодро поздравила собеседника с приездом. Муж дожидался у телевизора, пока она дожарит мясо. Наконец Кира узнала Кременцова и действительно обрадовалась. От того дня, когда она с ним познакомилась, на душе осталось ощущение чего-то легкого, солнечного. Точно она побывала мимоходом в чужой стране, полюбовалась не принадлежащими ей диковинками и вернулась обратно без боли и слез. Она успела подумать, что если художник привез новую выставку, то она обязательно поведет на нее Гришу. Потом Кременцов сказал ей, что приехал по делу, и пригласил ее в театр. Он говорил глухо, нервно, с паузами. Она, конечно, согласилась, даже не сообразив, правильно ли она делает, соглашаясь. Не могла же она сказать манерное «нет» человеку, явившемуся вежливым гостем из чужой, таинственной страны. У нее мясо на кухне грозило пригореть в любую секунду. Кременцов спросил, не больна ли она, и ей почудилось, что он знает про нее больше, чем ему нужно знать. Это была нелепая, лишняя мысль.

Гриша крикнул из комнаты:

— Хватит трепаться по телефону! Жрать охота!

Тонизирующий зов хозяина.

— Через пять минут извольте к столу! — ответила Кира, положив трубку.

Если бы он спросил, кто ей звонил, она бы ему сказала, но Гриша пришел на кухню с газетой и прочитал ей сенсационное сообщение о том, что на каком-то островке в Тихом океане обнаружены ископаемые животные, вполне вероятно близкие по виду первобытным ящерам.

— Чего их по океанам искать, этих уродин. Они рядом с нами обитают. Давай напишем в научное общество про твою Галку Строкову, внесем свой вклад.

И они опять весь ужин потратили на злополучную Кирину подругу. Дело в том, что вечер, проведенный в ресторане с Галкой и ее кавалером, произвел на Новохатова неизгладимое впечатление. Он теперь и дня не мог прожить, чтобы так или иначе не напомнить Кире об этом вечере. Он говорил, что его потрясли не столько размеры Галкиной дурости, он о ее безграничности и раньше догадывался, сколько тот факт, что нормальный человек, каким ему вначале показался Сергей Петрович, мог по доброй воле пригласить в ресторан Кирину подругу. Гриша пришел к выводу, что, видимо, этот самый Сергей Петрович тоже поражен каким-то тайным, злокачественным мозговым недугом, который и заставляет его совершать диковинные поступки. Он жалел Сергея Петровича, потому что тот угодил в лапы изуверки и беззащитен перед ней.

А было что вспомнить. Вечер выдался на славу, редкий вечерок. Сергей Петрович, которого Галя описывала чудовищем и вурдалаком, оказался милейшим человеком лет сорока, остроумным и услужливым. Он ухаживал за Галей в несколько архаичной манере, церемонно спрашивал, какое вино она предпочитает (Галка: «Бормотуху!»), интересовался, удобно ли ей сидеть лицом к окну (Галка: «Лишь бы вас видеть, дорогой друг!»). Она с самого начала взялась Сергея Петровича изводить, но он принимал ее реплики с любезной улыбкой и иногда забавно отшучивался, не зло, как-то очень по-светски. Короче, такого кавалера нынче не часто встретишь. Кира, грешным делом, порадовалась за подругу. Гриша и Сергей Петрович сразу нашли общий язык и приятельски заговорили о проблемах внеземных контактов. Оба проявили незаурядные знания и интеллект. Все шло хорошо до той минуты, пока Галка не вспомнила о своем первом муже и не зациклилась на этой теме. Это уж было, когда все капельку захмелели, отведали осетринки и грибков в сметане. Настроение у всех было чудесное, когда Галка вдруг ляпнула:

— Послушать этих мужчин, так они самые благородные существа на свете и есть. А мы, женщины, только и годимся на роль прислуги. Чтобы за ними навоз вывозить.

Услышав про навоз, Кира насторожилась. Она до этого момента не очень бдительно следила за подругой и только тут заметила, что у Гали подозрительно покраснела одна щека.

— К чему это ты? — беззаботно спросил у Галки Гриша, приятно размягченный закуской, вином и своими мыслями об инопланетных цивилизациях. — Если мужчины благородны, то только под влиянием женщин. Это доказано политэкономией.

— Тем более что женщины произошли из благородного адамова ребра, — поддержал его Сергей Петрович, только-только приготовивший для Галки живописный бутерброд.

Галка окинула их холодным, изучающим взглядом.

— Единственное, за что я благодарна своему первому мужу, — сказала она, — это за то, что он поневоле открыл передо мной всю низость мужского племени. Он был в этом смысле уникум. В нем все недостатки сильного пола сфокусировались, как в учебнике по патологии.

— Помнится, — не удержался Гриша, — твой второй муж, Галина, не очень уступал первому.

— Уступал. Еще как уступал. Это был просто слабый человек с задатками сексуального маньяка. Обыкновенный подонок. До Лени ему далеко.

— Выпьем за что-нибудь хорошее, — весело предложила Кира, не слишком надеясь, правда, отвлечь подругу.

— У Лени был как-то так ум устроен, что он мог делать исключительно гадости, — задумчиво и отрешенно продолжала Галка. — Меня даже это умиляло. Он был неглупым человеком и все про себя знал. Однажды он собрался раз в жизни купить подарок матери ко дню ее рождения, к шестидесятилетию. Но до того это было для него непривычно — покупать кому-то подарок, что он стал меня уговаривать, чтобы я пошла и купила. Сказал, что у него, мол, дурной вкус. Но дело было не в его дурном вкусе, он органически не был способен совершить мало-мальски добрый, простодушный поступок. А если брался за что-нибудь такое, то все равно получалась мерзость. Так и в тот раз было. Вы знаете, что он купил матери на шестидесятилетие? Велосипед!

— А что — прекрасный подарок!

— Да. Особенно если учесть, что его мамаша была инвалидом второй группы и не могла самостоятельно добраться до булочной.

Кира эту историю слышала впервые и заподозрила, что Галка ее сочинила. Это было в ее духе. Гриша хохотал.

— Нескучный у тебя был муж!

— Очень даже. Я ведь чудом осталась жива. Он, когда утром уходил на работу, если я лежала в постели, обязательно забывал выключить газ. Мне все время приходилось быть настороже. Я из его рук боялась стакан чаю выпить. Вам это интересно, Сергей Петрович? Вы способны отравить свою жену?

— У меня нет жены.

«Боже мой! — подумала Кира. — Опять завелась насчет отравлений. Что же делать?»

— Поехали мы как-то купаться за город. Он такой веселый был, ласковый, я сразу заподозрила неладное. Не хотела купаться, но не выдержала — очень жарко было. Да и людей кругом полно. Думаю, не решится он на это. И вот поплыла, как дуреха, на середину реки. Он на берегу остался загорать. Так мне хорошо, помню, было. Солнце, вода теплая, парная, я разнежилась, лежу на спине, балдею, течение меня тихонько несет. И вдруг меня кто-то снизу за ногу хвать. Я и крикнуть не успела — уже тону. Глаза открыла и вижу — жуть! — передо мной в речной мути его улыбающаяся рожа. Ленькина. Он меня за ногу держит и не отпускает. И спокойно наблюдает мою агонию. Не могу вам передать, что со мной сотворилось от страха! Рвусь вверх, а ногу, как плитой, ко дну придавило. Спасло меня, что я ныряльщица хорошая, Кирка знает. У него первого воздуха не хватило. Я вынырнула, перед глазами круги — ничего не могу различить. Так я завизжала, всех вокруг переполошила. Кто-то ко мне подплыл, помог дотянуть до берега. И что вы думаете? Бреду наугад к своему месту, а он там лежит на полотенце, как ни в чем не бывало, книжку читает. И меня так добродушно спрашивает: «Что, родная, уже накупалась?» Но мокрый же лежит весь, только из воды. И улыбается. Я никак в себя прийти не могу, колотун меня бьет. Зубами стучу — цок, цок, цок! А он говорит: «Ты замерзла, родная? Не надо тебе подолгу плавать, можешь простудиться!»

Галка съежилась, побледнела, заново переживая минувший ужас, Сергей Петрович заметил участливо:

— С трудом верится. Но, может, он просто с тобой баловался, пошутил таким образом? Ты у него спросила?

— Не представляйтесь глупее, чем вы есть на самом деле, Сергей Петрович, — холодно отрезала Галка. — Как это я у него могла спросить? Какими словами? Да и разве я не знала, что он ответит. Он бы ответил, как вы все отвечаете в таких случаях.

— А как? — заинтересовался Гриша.

— Уж тебе ли не знать?

— Ты на что намекаешь? Кира, она на что намекает?

Кира попыталась подать знак мужу, чтобы он не углублялся в тему, не подливал жару в огонь. Галке только того и нужно.

Гриша, не получив ответа, оскорбился, нахмурился. Через минуту он, буркнув что-то невразумительное, ушел якобы приводить себя в порядок. Вот тут уж Галка окончательно дала себе волю. Она наклонилась к Сергею Петровичу и, сделав страшные глаза, зашептала, но так, что слышно было и за соседними столиками:

— Моя подруга полностью под влиянием этого коварного человека, своего мужа. Умоляю вас, не будьте с ним откровенны. Я знаю, они были в сговоре с Леонидом. У меня есть доказательства неопровержимые.