Остров Дохлого Дракона - Андрей Готлибович Шопперт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Как он? – остановил Толстуна капитан.
- Филипп-то, да, ничего, выживет. Рука сломана, но ни одной царапины.
- А что гоблины? – пришел в себя Ивашка.
- Гоблины? – капитан обвёл рукой палубу, - Двоих лучники сняли. Троих – маг своими молниями «испепелил». Толстун двоих и ты двоих. Итого десять. Хорошая арифметика. Всего уже не меньше пятнадцати, половина дела сделана.
Ивашка глянул на левый борт. Корабли всё ещё были прочно стянуты между собой, но новой атаки пираты пока не начинали. Явно не ожидали они такого сопротивления от жалкой гномской галеры.
- А, что, может, напасть на них? Сейчас пока они там планы строят, - Толстун рвался в бой.
- Кто нападёт-то. Вы втроём остались, - капитан указал на стягивающего комбинезон Филиппа.
Обсудить планы нападения гномам не дали. Раздалось вновь леденящее душу «Хей – о – хей» и сверху посыпались гоблины.
- Боги, сколько их?! – капитан потянулся за кинжалом.
- Лучники, пли! – Ивашка бросился в самую гущу спускающихся гоблинов.
Над головой его засвистели стрелы, но думать о безопасности было некогда. На штурмана уже летел, размахивая мечом, пират. По новому бархатному изумрудно-зелёному балахону Ивашка догадался, что перед ним не простой матрос, а один из офицеров. На заросшем волосами лице видны были только жёлтые злые глаза. И Ивашка, взглянув в них, сразу понял, как ему справиться с этим противником. Он перехватил кинжал за лезвие и метнул в бандитскую харю. Кинжал по самую рукоятку вошёл в правый глаз. Гном, ни на минуту не останавливаясь, на ходу, вытащил из-за пояса клинок, добытый в пещере у железного тролля, и рубанул второго пирата, приземлившегося между ним и теперь одноглазым. Раненый схватился за руку, выпустил меч, а Ивашка не останавливаясь, бросился к своему волшебному кинжалу. И только успел вытащить его из глазницы, как получил страшный удар по рёбрам. Как мячик отлетел он метров на пять и летел бы дальше, но пребольно врезался в борт. Оружия, однако, из рук не выпустил. Костюм из змеиной кожи спас Ивашку от удара мечом.«Пополам бы разрубил», - успел он подумать. И тут ещё один пират набросился на него, как косой размахивая огромным сверкающим мечом. Ивашка корчился от боли в ушибленном боку и только и мог, что вытянуть руку с кинжалом вперёд. Вдруг прямо по глазам ему полыхнула молния – это эльф вовремя пришёл на помощь. Обугленный гоблин свалился перед штурманом. Превозмогая боль в спине и боку, Ивашка кое-как поднялся на ноги.
Трое гигантов атаковали Толстуна. Тот отчаянно отбивался, прижавшись спиной к мачте, но силы были явно не равны. Гоблины просто забивали его мечами, крови не было, что ещё пару ударов и Толстун свалится. Ивашка применил уже испытанный приём, перехватил кинжал из драконьего когтя за лезвие и метнул в спину одному из троих противников Толстуна. Эльф в это время срезал молнией другого. Ивашка уже доковылял почти до мачты, когда, привлечённый вспышкой молнии, последний гоблин, повернулся и оказался с ним нос к носу. В руках у гнома был клинок железного тролля и как же жалко он смотрелся рядом с гоблинским мечом. Просто маленький ножичек. Ивашка взялся за эфес двумя руками и с трудом парировал удар пирата. Второй нанести ему помешал Толстун, еле живой, он всё же сумел доползти до гоблина. Встать уже сил не хватало, и отважный гном всадил свой кинжал бандиту в ногу. Тот покатился по палубе, обливаясь кровью, Ивашка весь вытянувшись успел рубануть его по плечу. Визг стоял, как будто режут поросёнка.
Ивашка доковылял до друга и убедился, что тот вроде не ранен, наверное, как и Филипп переломан весь.
Восемь гоблинов было убито, двое раненых, спасаясь от стрел гномов, прыгнули за борт. Оставшиеся пять или шесть укрылись за рубкой, загнанные туда эльфом. Один из них хотел видно добежать до борта, чтобы прыгнуть в воду, но маг на половине дороги эту попытку молнией пресёк. Остальные притихли.
Ивашка потихоньку приходил в себя. Бок уже болел меньше, ноги слушались, и в голове прояснилось. Он вытащил из кармана «Огни Агавы» и силы хлынули в его избитые мышцы.
Оставшиеся в живых гоблины решили в это время, видно, прорываться с боем к своему кораблю. Вчетвером выскочили они из-за укрытия и, вращая мечами, помчались к свисающим с фрегата канатам. Добежали-то они благополучно, но вот забраться на пятиметровую высоту по канату? На это нужно время. А вот его-то маг с Ивашкой им и не дали. Эльф с ходу спалил одного молнией. Штурман уже отработанным приёмом метнул кинжал и попал прямо в шею другому. В последних гоблинов полетели стрелы лучников. Один сорвался за борт в воду, другой грохнулся об палубу, вскочил на ноги и колдун швырнул ему молнию прямо в лицо. Волосы на голове у бедняги вспыхнули чадящим жёлтым пламенем, и гоблин как, подкошенный, рухнул на палубу.
Глава 15
Событие шестнадцать
Три тысячи акул мне в глотку!
Фок-грот-брамсель мне в левое ухо!
Тишина установилась такая, что слышно стало, как мерно плещут волны о борта судов, да поскрипывают на ветру мачты. Ивашка, прихрамывая, подошёл к люку и крикнул гномов наверх. Те выходили из трюма, где скрывались. С опаской, недоверчиво обходя трупы пиратов. Воняло жжёным мясом. Вся палуба залита кровью и шага не ступишь, чтобы не поскользнуться.
Матросы раздевали гоблинов и впятером, вшестером, кряхтя от натуги, стали сбрасывать их за борт. На корм акулам. Самым дефицитным материалом у гномов был бархат. Сами они его делать не умели, а с гоблинами не торговали. Поэтому комбинезон из бархата стоил целого годового заработка матроса и упустить сразу столько бархатной одежды капитан не захотел, сам помогая матросам стягивать с гоблинов зелёные балахоны и относить их в трюм.
Когда на палубе более или менее навели порядок (палубу очистили от трупов, кровь смыли),
