Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь? - Энни Вилкс

улыбалась, глядя на весьма успешные старания подруги. Еще девушка иногда ловила быстрый взгляд Вартана, завороженно следящего за даже в тренировке не терявшей своего изящества Лиамеей, и усмехалась себе под нос: вот, значит, как — а подруга и не замечает.

Наконец, довольная и раскрасневшаяся от холодного ветра Лиамея послушно соскользнула с седла, чтобы передохнуть, и Кьяра получила долгожданную свободу и для себя. Вскочив в седло, она откинула назад распущенные ради тепла волосы и пустила коня галопом прямо к тренировочным столбам с узкими кольцами, в которые стражники пытались попасть копьями, не сбавляя хода. Диаметр колец был совсем небольшим, располагались они на разной высоте и под разным углом, а Вартан все время менял их положение. Пытаясь ударить точно в цель, парни свешивались с седел и все равно промахивались, особенно если кольцо было обращено к земле и находилось низко. Эфи так и вовсе упал, пытаясь поразить цель на уровне копыт, и сейчас хмуро сидел на земле, отряхиваясь.

— Решил отдохнуть? — хохоча, воскликнула Кьяра, подхватывая воткнутое в землю копье, отозвавшееся в руке приятной тяжестью. — Смотри внимательно! Я покажу, как нужно!

И свесилась с седла почти до земли. Наконечник скользнул по траве, воткнулся в кочку перед кольцом. Отдачей его вырвало у Кьяры из рук, а сама она чуть не слетела прямо под копыта, лишь чудом успев ухватиться даже не за стремя — за тут же поползшую попону. Эфи расхохотался, поднимаясь.

— Кьяра, начни с уровня груди! — крикнул пристыженной девушке Вартан. — Переоценила себя!

— Ну нет! — упрямо заявила Кьяра, уже вернувшаяся в седло. Ветер бил ее по лицу, с которого не сходила счастливая, свободная улыбка. — Хоть с колен, что ли…

И подхватила еще одно оставленное кем-то копье, вскинула его на плечо, сосредотачиваясь, не глядя на ехидно скалящегося Эфи. Один из стражников поразил нужное ей кольцо ближайшей стойки, и древко теперь покачивалось в тонкой металлической петле, так что Кьяра развернулась и направилась к следующей, к которой с другой стороны несся Илей, бывалый воин и очень хороший наездник.

— Я первая! — крикнула ему Кьяра: тут всегда так общались, по-доброму чуть подначивая соперника, это разжигало кровь и веселило стоящих друг за друга горой парней.

Илей удобнее перехватил древко и ударил своего коня сильнее, отчего тот рванулся вперед.

— Посмотрим, малявка! — засмеялся он.

Илей оказался у стойки быстрее, но ударил выше, а Кьяра, снова наклонившаяся к земле, пустила копье слишком низко и под неправильным углом. В этот раз ей удалось удержать оружие.

— Кьяра, уровень груди! — напомнил Вартан грозно. — А то отправлю отсюда!

Угрозу Кьяра восприняла серьезно. Вздохнув, она ударила копьем в соседнюю стойку, опередив Джесга, копье прошло точно в центр блестящего круга… и воткнулось в человека.

Воздух наполнился криками и звоном. Кьяра, выпустившая из рук свое оружие, с такой силой сжала повод, что конь почти встал на дыбы, пропахав траву копытами. Девушка оглянулась: за ней, держась за разбитое копьем плечо, лежал темнокожий и темноволосый пар-оолец. Его горячая кровь, опалившая траву, парила на морозе, и почему-то Кьяре несколько мгновений не удавалось отвести взгляд от этого облака. Мужчина пытался выдернуть копье, не издавая ни звука, лишь бешено вращал вытаращенными от боли глазами. У его ног зиял открытый портал — самый настоящий, будто это возможно! — и оттуда быстро появлялись люди. Эти пар-оольцами не были, обычные радчане, только на шее каждого сверкало что-то вроде плотного ожерелья с большим камнем по центру.

— Врассыпную! — услышала она голос Вартана. — Десять! Сражаться после!

«С кем сражаться? Что такое десять?» — хотела было уточнить Кьяра, но к своему ужасу увидела, как те, кого она считала своими земляками, бросают мерцающие воздушные сети на пытающихся избежать соприкосновения с ними охранников, без вопросов направивших лошадей прочь от пар-оольцев.

Кьяра хотела возмутиться тому, что никто не пытается биться, но увидела, как одна из сетей режет потерявшую всадника лошадь — и обомлела.

Шепчущие. Из империи Рад. «Марионетки», ведомые хозяевами из Пар-оола.

Кьяра увернулась от одной из сетей, проскользнула под неведомым ей горячим заговором, плотно прижавшись к шее испуганной лошади, и попыталась ближайшим копьем пронзить одного из врагов, но тот увернулся, а растерявшаяся, никогда еще не бывавшая в битвах девушка потеряла равновесие.

Сердце билось о ребра.

Кьяра оглянулась: позади искаженными зеркалами рвали пространство два портала, и на двадцать стражников было никак не меньше двадцати врагов. Темнокожих, правда, оказалось всего двое, и эти пар-оольцы держались далеко, за спинами своих слуг. Тот, кого Кьяра случайно задела, уже был на ногах, его поддерживали двое крупных мужчин.

Девушка поискала глазами красное платье Лиамеи, но не успела его разглядеть: наперерез Кьяре, словно не ведая страха быть затоптанными, ринулись двое радчан со стеклянными глазами. Один чем-то мазнул по боку коня, и тот начал заваливаться вправо.

— Шааис! — закричала Кьяра, падая в траву.

Но клинок почему-то не появился. Зато к ней бросились трое, словно привлеченные криком. Они тоже шептали, но заговоры вокруг них не творились.

— Один! — услышала она команду Вартана, и тут же раздался топот: это стражники напали на отряд почему-то оказавшихся беззащитными пар-оольцев.

Воины кололи и били, воздух дрожал от напряжения. Кьяра видела, как падают пар-оольские марионетки, но не слышала криков, словно им было все равно, расставаться ли с жизнью. Парни Вартана имели большое преимущество: атакуя сверху, они поражали бегущих к ним воинов куда лучше, чем мишени.

Но все они были очень далеко, от Кьяры их отделяло не меньше сотни шагов — когда только она успела так ускакать? Эфи, несшийся к ней, никак не успевал — трое окружили девушку, смыкая круг.

Кьяра подхватила забытое кем-то копье и ударила одного древком, ломая ему грудину, но он как-то перехватил оружие и с хрустом собственной руки увел ее назад, выдирая копье и из рук Кьяры. Девушка перекатилась по траве, доставая из-за пояса нож, полоснула другого под коленом. Тот потерял опору, но будто бы не почувствовал боли, а схватил Кьяру за плечи так сильно,