Убийство – дело житейское - Натали Рафф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А она красиво выглядит. Наверняка, последний писк моды! – решил Николай. И действительно, на Лине было надето очень эффектное платье из плотного серого трикотажа с черным воротом и такими же манжетами. Ее прическа тоже отличалась оригинальностью – походила на кудрявую темную шапочку.
Лина, погасив зажигалку, кинула на шофера огненный взгляд и помахала рукой. Алкис затянулся сигаретой, выдохнул дым и оглянулся. Коле показалось, будто на лице начальника блуждает идиотская улыбка.
– Ну, все, спекся босс, – заключил водитель и, покачав головой, пошел к машине. И действительно, Рийден так расчувствовался, что уступил Эвелине Родионовне место рядом с Николаем.
– Вы город давно не видели, так что приземляйтесь впереди. Мы с Колей столько наездили, что я могу подремать и на заднем сидении.
Пазевская села рядом с шофером, аккуратно поправила пальто и шапку, передала пакет назад Алкису, улыбнулась и с затаенным волнением прошептала:
– Ну что, дружок, трогаемся?
Николай утвердительно кивнул головой и врубил на полную скорость. Он гнал, как сумасшедший. Если бы не служебный номер на машине, его бы останавливали на каждом перекрестке. Доехали с ветерком, дорога до дома Рийдена не заняла и пятнадцати минут. Поднимая на третий этаж чемоданы Пазевской, Коля шепотом матерился, как бывший зэк
– Что с тобой? Ты просто трясешься, – тихо поинтересовался Ал.
– Да черт его знает, что происходит! Около этой бабы начинаешь дурить, сам не зная почему. Посмотрит своими фарами – и конец. Чувствуешь себя, точно кролик перед удавом. По-моему, и Вы не в форме, Ал Степанович!
– И не говори, друг… Мне тоже как-то не по себе. Такое впечатление, что наркоту курнул.
– А Вы курили?
– Естественно пробовал. Конфискуем килограммами, и чтобы не знать, что берем? Ребенок я, что ли? Только не говори жене, она это в жизни не поймет!
Рийдены встретили Эвелину Родионовну крайне холодно. Ефросинья Павловна, беспрерывно сморкаясь и, шумно шаркая ногами, кисло улыбнулась. Не успев коснуться протянутой руки гостьи, она зашлась от надсадного кашля – усиленно изображала тяжелобольную.
Михаил повел себя просто вызывающе – высверливая тещу подозрительным взглядом, он лишь издали надменно слегка кивнул ей головой и отвернулся.
Валентина тоже не отставала от взрослых. Глядя на Эвелину в упор и презрительно усмехаясь, она нагло изрекла:
– Привет, бабуля! А я уже друзьям сообщила, что теперь у нас будет домработница. И не какая-то старуха с рынка. А концертирующая пианистка с дипломом Киевской консерватории!
– Почти что так, девочка. Но с этим мы разберемся позже. А сейчас примерь-ка батник, что я тебе привезла. Может, подойдет? И вообще, я всем привезла подарки. Я ведь вас так давно не видела – хотела порадовать!
Эвелина Родионовна вытащила из пакета итальянскую кофточку умопомрачительной расцветки для Валентины, немецкую светло-серую рубашку с галстуком для Миши, белую французскую рубашку Алкису и черный, вышитый ярким шелком китайский халат для Ефросиньи. Подарки были настолько дорогими и подобраны с таким вкусом, что у всех открылись рты от удивления.
– С этой старухой надо поладить, от нее пользы больше, чем от всей моей семейки, – тут же решила Валя и, скромно потупив глаза, чмокнула Лину в щеку.
– Деловая баба и себе на уме, не то, что ее дочь! – оценил Эвелину Миша и, снисходительно улыбнувшись, вежливо поблагодарил тещу.
– Транжирка чертова, – подумала Фрося, буркнула: – Спасибо, – и, схватив халат, легким шагом направилась в спальню мерить обнову. Впервые в жизни Алкис разглядывал своих домочадцев, как бы со стороны, и на душе у него становилось все противнее и противнее. Он решил, что не только он сам, но и Лина заметила изменившуюся походку Фроси, жадно вцепившуюся в дорогую тряпку, расчетливо-холодный взгляд Валентины, брошенный в ее сторону, когда она развернула подаренный батник и уважительно-удивленно вздернутые брови Михаила, внимательно рассматривающего этикетки на выбранном с таким вкусом презенте.
– Ее бы к нам в милицию. Действует, как рентген. Пять минут, и все без масок! – вздохнул Рийден-старший.
– А что же Вы, Алкис, не взглянете на рубашку? Может, размер не Ваш? Когда выбирала, решила, что белая Вам подойдет в любой ситуации.
– Спасибо, Лина. Вы очень добры и всех нас так побаловали, просто слов нет! – сердечно поблагодарил Алкис, но ему тут же пришло на ум, что для одинокой женщины, живущей на пенсию этот жест чересчур уж роскошен.
– Поймите, друзья! Я теперь свободна, потому и предложила свою помощь. Разумеется, как только Таня поправится, она сюда вернется. Ну а я уеду, – объяснила свой приезд Пазевская не в меру возбужденным родственникам.
Завтрак, который собрала Ефросинья Повловна, был на редкость скудным. По всей видимости, Фрося хотела убедить сваху в своей физической немощи, а получилось, что продемонстрировала обыкновенную скупость и черствость.
– Хорошо хоть в аэропорту я сводил Лину в кафе, а то от стыда бы лопнул, – думал Ал. – Эвелина – настоящая аристократка, наверняка, наймет кого-нибудь себе в помощь, когда возьмется приводить в порядок Мишину берлогу. Не будет же она после болезни корячиться, проветривая ковры и намывая окна.
Сразу же после завтрака Эвелина Родионовна выразила желание уехать на квартиру зятя, чтобы поглядеть, с чем ей придется там иметь дело. Михаил с легким сердцем отдал теще ключи от дома, а Алкис пообещал подбросить туда Лину перед тем, как поедет на работу.
– Не вздумай гнать. Пока будем ехать, хочу успеть переговорить с Линой, – шепнул Ал Николаю, усаживаясь в машину.
По дороге Рийден, немного помявшись, предложил свахе возместить все расходы за уборку квартиры сына, включая затраты на помощников, которых он настоятельно порекомендовал ей взять. Потом, немного подумав, сказал, что хочет, чтобы Николай пару недель повозил Лину на его собственном «Москвиче», а заодно и обкатал его. Сам же Рийден решил, что это время обойдется без шофера, так как может и сам посидеть за баранкой служебного авто.
– Я, конечно, рассчитываю воспользоваться услугами химчистки, полагаю, надо будет немного обновить обстановку, кое-что прикупить. Однако, думаю, для вас это слишком дорогое удовольствие. Фрося не допустит таких трат.
– Не волнуйтесь, Линочка. У меня есть и свои деньги! – ответил Ал.
– Все врет! У шефа копейки
