Династия Цин. Закат Китайской империи - Чан Лун

согласно конфуцианской традиции, обращается за предсказаниями к даосам и с уважением относится к буддийским святыням. Система Сань цзяо[127] – основа китайской духовной жизни, недаром же говорится, что «внешне каждый китаец является последователем Конфуция, внутри же он мистик-даос, а на пороге смерти становится буддистом, надеющимся на будущую жизнь». В эту систему, как показывает жизнь, может гармонично вписаться и Иисус Христос, проповедовавший ценности, многие из которых близки китайскому менталитету, но нельзя именем Христа разрушать чужие алтари, это негуманно и несообразно. В свое время на тайпинов возлагали определенные надежды западные державы, но, когда стало ясно, что тайпинам не под силу сокрушить империю Цин, они из вероятных союзников превратились в досадную помеху, особенно с учетом того, что тайпины жестко преследовали употребление и распространение опиума. Короче говоря, все обстоятельства складывались против тайпинов и время играло против них. Вдобавок у правительства имелся надежный человек – сановник Цзэн Гофань, назначенный наместником области Лянцзян, включавшей провинции Цзянсу, Цзянси и Аньхой. Цзэну были предоставлены чрезвычайные полномочия для борьбы с повстанцами в его наместничестве, а также в провинции Чжэцзян, и он воспользовался этим полномочиями наилучшим образом, сокрушив Небесное государство великого благоденствия в июле 1864 года, когда правительственными войсками был взят Нанкин. Борьба с оставшимися тайпинскими отрядами затянулась до февраля 1866 года, но победный исход ее был предрешен.

Вернемся, однако, в правление императора Сяньфэна, обещавшего своим подданным Вселенское процветание. После восхождения императора на престол начался подбор девушек для его гарема. У знатных маньчжурских родов была привилегия, которая вместе с тем выглядела как повинность. Родители, имевшие девочек, были обязаны регистрировать их по достижении половой зрелости и не заключать никаких брачных соглашений до тех пор, пока их дочь не предстанет перед чиновниками, ответственными за набор кандидаток в императорский гарем. Наложницы попадали в гарем разными путями – кого-то преподносили в дар, на кого-то император случайно обращал внимание, но этот путь был основным.

Выбор предстояло делать самому Сыну Неба. На стадии предварительного отбора уполномоченные лица отбраковывали откровенно некрасивых девушек или тех, кто имел какой-нибудь телесный изъян. Согласно традиционным представлениям, никакие изъяны не могли компенсироваться красотой – если девушка едва заметно прихрамывала или была косноязычна, то ей путь в гарем был закрыт даже в том случае, если бы она превосходила красотой саму Си Ши[128].

Остановимся на отборе наложниц поподробнее, поскольку эта историческая деталь весьма интересна, а для императора Сяньфэна она имела особо важное значение, поскольку с обитательницами гарема он проводил гораздо больше времени, чем с сановниками.

Итак, в назначенный день повозки с кандидатками въезжали в Запретный город через северные ворота, называвшиеся Воротами Божественной силы. Эти ворота играли роль служебных. Южные Полуденные ворота были парадными, и женщинам через них проходить запрещалось. Исключение делалось только для императрицы в день свадебной церемонии.

Придворные евнухи вели девушек в большой зал и выстраивали в несколько рядов, между которыми оставалось достаточно места для прохода. В этот день кандидаткам дозволялось не приветствовать императора ритуальными поклонами коутоу, поскольку Сын Неба должен был видеть их в полный рост. Разумеется, для визуального увеличения роста использовались доступные женщинам ухищрения – высокая прическа, обувь на высокой платформе. Одежде полагалось быть скромной, дабы внешний блеск не отвлекал императора от разглядывания сути. Важное значение имели манеры, которые в конфуцианской традиции ценятся выше внешности. Чувства кандидатки могли выражать лишь взглядами и улыбками, но излишнее усердие проявлять не стоило, поскольку благородной девушке, желающей делить ложе с императором, полагалось быть скромной.

Если Сыну Неба было угодно обратить на девушку свое сиятельное внимание, то кандидатке предстояла проверка в гареме, которая представляла собой нечто вроде детальнейшего медицинского осмотра. Сохранила ли девственность? Нет ли каких-то болезней? Чиста ли кожа? И так далее… Затем устраивался обстоятельный экзамен по части манер и образованности, и те, кто проходил все этапы конкурса, удостаивались чести стать императорской наложницей. Новеньким обычно присваивался самый низший ранг, с которого начиналась их придворная карьера. Венцом карьеры был статус матери наследника престола.

Так вот, в июне 1852 года императору Сяньфэну было угодно обратить внимание на невысокую девушку из рода Нара, которая станет одной из величайших правительниц не только в китайской, но и во всей мировой истории. Только за это в конце нашей главы мы выставим ему тридцать баллов по нашей стобалльной шкале и, таким образом, непутевый сын превзойдет своего прилежного, но недалекого отца.

О девушке из рода Нара будет сказано в свое время (и немало), а пока что давайте перейдем к обстоятельствам, вызвавшим вторую «опиумную войну». Реальным правителем государства при императоре Сяньфэне был некий Сушунь из дома Айсингьоро, начавший карьеру со службы в императорской гвардии. Довольно скоро этот ловкий интриган смог занять должность руководителя Ведомства по делам Монголии и Тибета, а также ряд других высоких должностей. Сяньфэн «прислушивался к советам» дальнего родственника, иначе говоря, передал все бразды правления в его руки. Вскоре после смерти Сяньфэна Сушунь лишится своей умной головы, но до этого еще далеко…

Подобно многим не слишком умным цинским сановникам, Сушунь был преисполнен реваншистских настроений. Он решил показать «заморским варварам», кто является истинным хозяином на территории империи. С благословения высших инстанций (а то и по их прямому указанию) цинские чиновники начали чинить разные препятствия иностранным торговцам, нарушая обязательства, взятые на себя правительством в рамках подписанных ранее договоров. При попустительстве властей участились нападения на европейцев, которым недвусмысленно намекали на то, что им лучше убираться прочь… В сложившихся обстоятельствах Великобритания и другие державы потребовали от императорского правительства перезаключения договоров на более выгодных для них условиях, а также обеспечения соблюдения достигнутых договоренностей. Правительство отказалось удовлетворить эти требования, а Великобритания, бывшая главным иностранным игроком на китайской арене, не стала настаивать, поскольку в то время вела войну с Россией[129]. Цинский двор не следил за международной обстановкой и не делал положенных выводов, поэтому нежелание Британии обострять конфликт было истолковано как слабость, и притеснения, чинимые иностранным торговцам, усилились. Дошло до того, что в феврале 1856 года в заключении от пыток скончался французский миссионер Огюст Шапделен, которого арестовали в Гуанси по обвинению в обращении в католицизм родственника китайского чиновника и приговорили к смертной казни. Ранее заключенные договоры разрешали деятельность христианских миссионеров на территории Цинской империи, а кроме того, подданные французской короны пользовались правом экстерриториальности и судить их мог только французский консул. Другим веским поводом к объявлению войны стал захват в реке Чжуцзян судна «Эрроу», плывшего под британским флагом. Местные власти подозревали,