Заговор Тюдоров - Кристофер Гортнер

– Стало быть, вы меня узнали, – процедил я сквозь зубы.

Кортни холодно усмехнулся:

– Ты тот самый безвестный ублюдок, которого послал шпионить за мной Ренар. Притом же тебе хватило чутья, чтобы отыскать меня здесь. Экая жалость, что ты не сможешь рассказать об этом открытии своему господину.

– Вот как? Вы что же, опять попытаетесь убить меня?

Кортни разразился пронзительным смехом – и смеялся до тех пор, пока я не шагнул к нему и он не увидел в моих глазах недобрую решимость. Тогда он умолк, а я заговорил:

– Сюрприз, который по вашему приказу оставили у меня в комнате, убил моего оруженосца. Он был еще ребенок. Вы заплатите за это.

Кортни побелел, мельком глянув на лезвие наставленного на него кинжала.

– Уверяю, – проговорил он медленно, – я понятия не имею, о чем ты.

В наступившей тишине я вгляделся в глаза графа. Либо он величайший актер, кого я когда-либо встречал, либо и впрямь искренне озадачен моим обвинением. Гнев, ярившийся во мне, опал. Неужели я ошибся? Правду ли говорит Эдвард Кортни?

– Давайте-ка я освежу вашу память. Прошлым вечером вы приказали заткнуть мне рот, потому что я видел, как вы встречались с принцессой. Вы послали убить меня своего слугу.

С этими словами я шагнул ближе, и Кортни резко втянул воздух. Дверь была позади него; чтобы распахнуть ее и выбежать из комнаты, ему пришлось бы повернуться ко мне спиной.

– Однако тем вечером ваш слуга меня упустил, – говорил я, – и тогда вы приставили его следить за мной. Я видел его на мосту; он не очень-то и скрывался. Правда, сообразив, что я его заметил, сразу исчез. Потом я вернулся во дворец и нашел у себя в комнате вашу записку. Ну как, вспоминаете? Если нет, то советую поскорее вспомнить. От этого зависит ваша жизнь.

– Негодяй! Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?

Кортни, к моему замешательству, повел себя точно так же, как всякий аристократ, обвиненный простолюдином. Невзирая на кинжал в моей руке, он бешено шагнул ко мне, однако сделал ошибку, мимолетно глянув на брошенный на кровати камзол. Если у него и было оружие, то оно осталось там. Чтобы добраться до него, Кортни пришлось бы проскочить мимо меня. Я дал ему время обдумать свое положение, хотя сам уже помыслил о том, что его вспышка ярости неподдельна. И не только потому, что виновный был бы более осторожен, но и потому, что Кортни ни мало не удивился тому, что я еще жив.

И если не он пытался отравить меня – то кто же?

Я отогнал размышления и выразительно шевельнул лезвием кинжала. Лицо Кортни изменилось; вскинув бровь, он указал на кувшин, который стоял на столике.

– Могу я выпить? В горле пересохло.

Я кивнул, внимательно следя, как он подходит к столику и наполняет кубок. Кортни поднес питье к губам и испытующе посмотрел на меня поверх кубка.

– Сожалею о смерти твоего… оруженосца? – Он отпил глоток. – Однако поскольку теперь ясно, что я не причастен к ней, а ты по-прежнему здесь, стало быть, у тебя имеется и другая цель. Шантаж?

– Раз уж вы об этом заговорили – почему бы и нет? – холодно отозвался я.

– В таком случае ты даром тратишь время. Вопреки расхожим представлениям, то, что ты обнаружил меня в этом сомнительном заведении, само по себе вовсе не означает, будто я путаюсь с мальчиками. – Кортни одарил меня томной улыбкой. – Зато я знаю многих людей при дворе, которые и впрямь подвержены этому пороку. Хочешь узнать их имена?

Его беспечный тон не произвел на меня никакого впечатления.

– Мне нет дела до того, с кем вы путаетесь. Мне нужны ответы на вопросы, и я их получу.

– Бог ты мой! Это похоже на угрозу.

Граф осушил кубок и отставил его на стол с раздражением человека, который вынужден продолжать наскучивший разговор.

– Вопросы, говоришь? Чьи же? По всей видимости, твоего хозяина Ренара?

– Королева ему доверяет, – ответил я.

И в тот же миг, прежде чем я успел хоть глазом моргнуть, Кортни бросился на меня с длинным узким стилетом, который незаметно взял со столика. Он метил мне в живот; когда я крутнулся, избегая удара, он пинком сшиб меня с ног. Я упал на колени и выронил кинжал. Я потянулся было к нему, стараясь увернуться от Кортни и подняться на ноги, но тут граф прыгнул на меня сверху, схватил за волосы и рванул назад мою голову. Лезвие прошлось по моему горлу, вспарывая кожу.

– Я не люблю, когда мне докучают безродные мерзавцы, – прошипел Кортни, и злобное ликование в его тоне испугало меня даже больше, чем теплая струйка поползшей по шее крови. – Я задам только один вопрос и, если ответ придется мне не по вкусу, перережу тебе горло. Кто тебя послал?

Не колеблясь ни секунды, я прошептал:

– Елизавета. Меня послала Елизавета.

Глава 12

Кортни крепко держал меня за волосы, но когда прозвучало имя Елизаветы и хватка его ослабла, я еле сдержался, чтобы не отшвырнуть его и не нанести ответный удар. В моем распоряжении был весь опыт детских лет, долгих лет, когда меня подстерегали и избивали отпрыски Дадли. Эти, с позволения сказать, высокородные господа все на одно лицо. Все они полагают, будто такой, как я, всегда склонится перед их неоспоримым превосходством.

Я позволил Кортни оставаться при этом мнении, по крайней мере пока.

– Елизавета! – эхом повторил он. – Ну уж нет, придумай что-нибудь получше. С какой стати принцесса станет доверяться безродному сукину сыну?

Мне становилось все труднее сохранять неподвижность. Кортни сегодня вечером явно выпил лишнего; я чувствовал, как дрожь его пальцев передается острию стилета, и мне совсем не хотелось сдохнуть с перерезанным горлом в этом жалком борделе только потому, что Кортни упустит нож. Я твердил себе, что надо выждать, что рана, которую он мне уже нанес, всего лишь царапина, а горло всегда обильно кровоточит, даже от царапины. Мне столько раз доводилось резаться во время бритья; и этот порез ничуть не страшнее. И все же некая дикая первобытная ярость постепенно нарастала во мне. Этот человек воплощал все то, что я ненавидел с детства, – лощеный барич, который уверен, что вправе безнаказанно применять силу и презирать всех тех, кто якобы ниже его. Если Кортни и не подбросил в мою комнату отравленное письмо, то лишь потому, что у него на такое не хватило воображения, – он и без того прекрасно может прикончить меня, не моргнув глазом.

– Ты второй раз назвал меня ублюдком и вдобавок сукиным сыном, а я, так уж вышло, люблю собак.

С этими словами я двинул графа локтем в грудь, одновременно выгнув спину, чтобы сбросить его с себя. Развернувшись на коленях, я схватил его за руку и вывернул ее вниз, отведя от себя лезвие стилета. К моему неприятному удивлению, Кортни оказался сильнее, чем можно было судить с виду, хоть нападение и застигло его врасплох. Пока он изворачивался, силясь вернуть себе былое преимущество, я рывком поставил его на ноги и заломил руку за спину. Пальцы графа разжались, и стилет с глухим стуком упал к моим ногам.