Книга Мертвых - Джал Халгаев

Мы улыбнулись.

- Пора возвращаться.

- Да. Но так не охота!

- Согласен. Может, прихватим чего из того богатенького барахла? Смотри, как блестит. Разве женщинам не нравится золото?

- Это всего лишь побрякушки, Йен, - усмехнулась Селеста, а сама все-таки поднялась с земли и потопала к насесту, залитому драгоценным металлом.

Женщина ткнула носком сапога в огромный по размерам бриллиант, но тот даже не двинулся с места.

- Видишь? Тут все сплавлено. Я даже кусок с собой взять не смогу!

- А если попробовать отколоть? Золото, оно везде золото. Деньги всегда пригодятся. Попробуй!

И она попробовала, но снова безрезультатно. Тот, кто делал этот слиток явно постарался, чтобы даже капля из него не исчезла. Черт, да эта махина была идеальна! Если б только у нас был напильник или хотя бы нож!

Тут что-то тихо звякнуло.

- Погоди. Слышала?

Селеста обошла насест и присела, пытаясь различить в полутьме очертания вещей.

- Вон!

- Вижу.

Она сунула руку под нарост льдины, припорошенной снегом, и нащупала под ним длинную металлическую цепочку. Женщина вытянула небольшой круглый медальон из серебра и подняла его чуть выше.

- Красивый.

- И серебряный, - недовольно буркнул я в ответ.

- Теперь же это тебе ничем не мешает, - поморщилась Селеста, одевая золотую цепочку на шею. Мы встали и в последний раз взглянули на труп виверны.

- Да, не больно, но все равно неприятно.

- А что с телом?

- А что с телом? Пусть гниет себе, хотя с этой погодкой я поставлю на то, что наша виверна превратится в такую красочную ледяную статую. Обосрется же тот, кто сюда наведается после нас!

- Я так не думаю.

- Ох, вечно ты мне весь кайф обламываешь. Что, сложно подыграть?

- Иди ты.

- Угу. Иду. И ты иди, подальше отсюда. Пора возвращаться, а то старик Гедин не будет больше делиться с нами своими запасами. Эх, а винцо то у него лучшее, что я в жизни пробовал!

- Это точно.

- Только помойся перед этим, траханит от тебя просто жуть, а на роже столько крови, что тебя предпочтут сразу повесить, чем разбираться, чья она такая вышла.

- Помолчи, ради бога.

- Ба-ха-ха!

Мы вышли в туннель, наш посох все еще валялся на льду, слегка опаленный, но все равно целый. Ну, почти...

- Будем его брать? - спросил я. - Сложно будет без него шуровать обратно.

- Нет уж, - Селеста поморщилась, наблюдая, как под деревяхой образуется лужа зеленой слизи. - Хочешь это трогать - вперед, только без меня.

- Любое желание дамы - за ваши деньги.

Селеста качнула головой, и мы двинулись прочь из логова дохлой виверны.

Всю дорогу обратно я думал. Большую часть времени я размышлял, о том, что случилось. Я ведь рассчитывал на привычную магию: молнии, взрывы, заклинания! А получил совсем другое. Свободу? Всего на пятнадцать минут! Но сработает ли это на трещине? Надеюсь, что да.

А потом я осторожно прикоснулся к разуму Селесты, и мне будто снова шибануло током. Я рассмеялся: гляди-ка, вот уже может скрывать от меня свои мысли!

Я вспомнил Марианну, Ольху, и развлекал себя тем, что сравнивал их троих. А что мне еще оставалось? Каждая из них заставила меня измениться. В последнем случае измениться физически, однако ж я чувствовал, что наши сознания влияют и друг на друга тоже.

Марианна... Это имя я всегда вспоминал с болью. Столько возможностей, столько пережитого, и, естественно, столько лжи и обмана! Мы с ней были похожи, мы оба олицетворяли собой дикую природу, вот только моя природа - исконное зло, ведь Волк - результат порочного развития магической чумы в разумах и телах обычных людей. И я - впрочем, как обычно - все испортил. Ну, да ладно, проехали, все равно я никогда не привечал лес и жизнь в грязи. Пусть себе развлекается со своим прехорошеньким Авианом, а мне и без нее нормально.

А Ольха? Прекрасные были времена! Она росла буквально у меня на глазах (и я сейчас говорю совсем не про тело) и прошла путь от обычной городской девчонки до вполне себе приличного проводника, и дальше до моей законной жены. В отличие от хищной подобно черной пантере Марианны она больше походила на такого злого ежика, который бегает по лесу и ищет, в кого бы воткнуть иголки. И в отличие от твердой принципиальной эльфийки, она была готова меняться и понимала, что порой необходимо делать разные вещи.

Ну, а теперь мы подошли к еще одной героине моей трагической пьесы - Селесте. Она еще оставалась для меня загадкой. Внешне она походила на обычную странницу, в прошлом искательницу приключений, пережившую много плохого, но я ощущал, как медленно меня опутывает паутина ее контроля.

Несомненно, я сравнивал ее с ткачихой, плетущей свои сети. Она много чем со мной делится, а скрывает и того больше. Взять, к примеру, хотя бы эти ментальные атаки на мой разум... Честно говоря, я боялся, что может со мной случиться, ослабь я себя хоть на несколько минут. Могу ли я ей доверять?

- О чем задумался? - мы тем временем перешли хребет и уже видели вдалеке нашу деревню.

- Да так, - я кашлянул, пытаясь выдумать, о чем солгать. - Сколько мы испытаний проходим в своей жизни? Сотни? Тысячи? И каждое по-своему меняет нас, делает другим. Но значит ли это, что в наших ошибках виноват кто-нибудь другой? Значит ли это, что эти испытания оставляют на нашей душе незаживающие раны, неизгладимые шрамы?

- О как, - удивилась Селеста. - И что надумал?

- Думаю, нет. Я считаю, что самого себя надо воспринимать как данность, фигурку из воска, которую можно изменять и выкручивать, но эти трансформации вовсе не значат, что на воске остаются шрамы, э?

- Может быть.

Мы остановились, чтобы передохнуть, и Селеста достала из своей сумки немного мяса и воду, в которой бултыхались осколки льда.

- Наверное, себя можно - и порой даже нужно - менять, да и прошлое уже не вернуть. С каждым пройденным метром пути мы меняемся, но каждое изменение - неотвратная эволюция. Вот и все.

Женщина внимательно меня выслушала, а потом вдруг заливисто рассмеялась.

- Че ты ржошь? - вспыхнул я, искажая слова.

- Да нет, просто... Ха!

- Вот снова!

- Успокойся, - женщина примирительно подняла руки. - Я и не думала, что ты такой... философ. Большой злой Волк и мастер-демонолог любит вечерком посидеть у камина и излагать на бумаге мысли великого себя?

- Все возможно в этом сумасшедшем мире.

- Угу. Может, мне еще трубку в зубы взять и шляпу напялить?

- Э, женщина, хватит болтовни! До вечера осталось совсем чуть-чуть, а Гедин нас отпустил только до этого срока. Двигай булками, дорогая, скоро все закончится.

Женщина сглотнула. Она глубоко вдохнула и прошептала: