Целуй девочек - Джеймс Паттерсон

— Черт, — выругалась Кейт, выразив этим словом всю гамму чувств, вызванных ночным приключением. — Мне сейчас не до шуток, Алекс.

— Мне тоже.

El pais grande del sur в три часа ночи. Рудольф прибыл на заброшенный аванпост на самом краю земли. Дом Казановы стоял на юге, и тоже в густом лесу. «Исчезающий» дом, где он держал свою живую коллекцию.

Я вспомнил жуткие дневники, публиковавшиеся в «Лос-Анджелес Таймс». Может быть, Наоми по прихоти какого-то безумца привезли сюда? И теперь держат в этом коттедже или где-то поблизости?

Я внезапно остановился. От воя ветра по телу бегали мурашки и возникало гадкое, но вполне соответствующее обстоятельствам ощущение. Впереди виднелся небольшой коттедж. Розовый с белыми дверьми и оконными рамами. Вполне симпатичный летний домик.

— Он нам свет оставил, — прошептала у меня за спиной Кейт. — Казанова, я помню, любил слушать рок-н-роллы на полную громкость, когда бывал в доме.

Я понимал, насколько ей тяжело снова вызвать воспоминания о своем ужасном заключении, вновь переживать его.

— Этот дом на тот ничем не смахивает? — спросил я, стараясь сохранять внутреннее равновесие, готовя себя к встрече с Джентльменом.

— Не знаю. Я ведь тот дом видела только изнутри. Алекс, хоть бы он не исчез у нас на глазах. Будем надеяться.

— Я сейчас на многое надеюсь. Эту надежду теперь тоже в список занесу.

Коттедж, крытый двухскатной крышей, был, вероятно, выстроен для летнего отдыха или поездок на выходные дни. Судя по внешнему виду, там должно быть три-четыре спальни.

Когда мы подошли поближе, я достал свой «глок». Это оружие в наши дни незаменимо в городских условиях. Весит в заряженном состоянии чуть больше фунта и легко прячется. В el pais grande del sur он наверняка тоже сгодится.

Кейт по-прежнему оставалась у меня за спиной, когда мы вышли на полянку, служившую задним двором. Дорогу к дому освещали всего два источника. Во-первых, фонарь на крыльце и, во-вторых, окно на задней стороне дома. Я направился ко второму, более тусклому. Махнул Кейт, чтобы не ходила за мной, и она отстала.

Это может быть Джентльмен, предупреждал я себя. Не суетись. Не исключена ловушка. Здесь можно всего ожидать. С этого момента любые предсказания отменяются.

Я уже видел спальню сквозь заднее окно. Я находился всего шагах в десяти от дома и, вполне возможно, от убийцы, терроризировавшего все Западное побережье. И тогда я его увидел.

Доктор Уилл Рудольф мерил шагами небольшую, отделанную деревянными панелями комнату и разговаривал сам с собой. Мне показалось, что он чрезвычайно возбужден. Обхватил себя обеими руками. Подойдя еще ближе, я заметил, что он весь в поту. Совсем не в лучшем виде. Эта сцена напомнила мне «одиночки» в психиатрических лечебницах, где пациенты временами выговаривают вслух мучащие их проблемы и тяжелые ощущения.

Внезапно Рудольф на кого-то крикнул… но в комнате никого, кроме него, не было. Лицо его и шея побагровели, а он все кричал и кричал… ни на кого, в пустоту! Кричал изо всех сил. Казалось, что вены вот-вот лопнут.

От этого зрелища у меня мороз по коже пробежал, и я отошел от коттеджа.

Но голос его и слова, которые он выкрикивал, все еще звенели у меня в ушах: «Черт тебя побери, Казанова! Целуй девочек! Целуй теперь этих телок сам!»

Глава 67

— Какого черта там делает Кросс? — спросил агент Джон Асаро своего напарника.

Они находились в самой чаще леса по другую сторону коттеджа в Биг-Сер. Коттедж этот вызвал в памяти Асаро первый альбом группы «Бэнд» под названием «Музыка большой гвоздики». Ему казалось, что из тумана вот-вот выбегут всякие юные бездельники и хиппи.

— Вероятно, Кросс — «подсадная утка», Джонни. Откуда мне знать? Он знаток, специалист по психам. Человек Кайла Крейга, — пожав плечами, сказал Рей Косгроув.

— Ну и что? Значит, пусть делает, что в голову взбредет?

— Значит, так. — Косгроув снова пожал плечами. За время работы в Бюро он столько повидал всяких дурацких ситуаций, столько «спецназначений», что теперешними обстоятельствами его удивить было невозможно. — Прежде всего, — заметил Косгроув, — нравится нам это или нет, его спустили прямиком из Вашингтона.

— Меня от этого Вашингтона всегда блевать тянет, — сказал Асаро.

— Всех тянет, Джонни, а во-вторых, Кросс хотя бы настоящий профессионал, и этого у него не отнимешь. Не просто прославленный легавый. В-третьих, — продолжал старший и более опытный напарник, — и это самое главное: то, что у нас имеется на доктора Рудольфа, еще не доказывает, что это наш шизик. Иначе мы бы давно подключили полицию Л-А, армию, флот и подводников.

— Может быть, покойная мисс Либерман совершила ошибку, занеся его имя себе в компьютер?

— То, что она где-то допустила ошибку, это несомненно, Джонни. Может быть, вообще все ее догадки ошибочны.

— А не мог Уилл Рудольф быть в прошлом ее любовником? Вот она машинально и внесла его имя в компьютер.

— Сомнительно. Но возможно, — согласился Косгроув.

— Значит, мы следим за доктором Рудольфом и за доктором Кроссом, следящим за доктором Рудольфом, так? — спросил агент Асаро.

— В точку попал, приятель.

— Может быть, доктор Кросс и доктор Мактирнан хоть немного повеселят нас.

— Ну, этого заранее никогда не скажешь. — Реймонд Косгроув улыбнулся. Он думал, что все это дело похоже на охоту за химерами, и для него такое было бы не впервой, но химера — химерой, а дело все равно крупное и невероятно пакостное. Теперь оно вышло на федеральный уровень, и любую мельчайшую улику обследовали с невероятной скрупулезностью. Шутка ли, шизик орудовал от побережья до побережья!

А раз так, значит, ему, его напарнику и еще двоим агентам ФБР предстоит проторчать в темных лесах Биг-Сер всю ночь напролет до самого утра, коли надо. Они будут послушно следить за летним домиком хирурга-косметолога из Л-А, который, может быть, и есть тот самый ужасный убийца, а может быть, просто хирург-косметолог из Л-А.

Еще они будут следить за Алексом Кроссом и доктором Мактирнан и сплетничать о них. Но у Косгроува для этого было неподходящее настроение. А с другой стороны, дело все-таки крупное, как ни кинь. И если ему в самом деле удастся поймать Джентльмена, он сам станет прославленным легавым. Может быть, его даже сыграет в кино какой-нибудь знаменитый актер. Приглашают ведь кинозвезд на роли испанцев, так?

Глава 68

Мы с Кейт отошли от коттеджа на безопасное расстояние и спрятались за густыми елями.

— Я слышала, как он кричал, — сказала Кейт, когда мы углубились в лес. — Что вы там видели, Алекс?

— Дьявола, — ответил я, и сказал правду. — Видел совершенно безумного и насквозь порочного человека, разговаривавшего с самим собой. Если он не Джентльмен, то слишком хорошо его изображает.

Мы оба оставались на нашем наблюдательном посту у берлоги Рудольфа еще несколько часов. Таким образом, удалось немного отдохнуть. Около шести утра я встретился с ребятами из ФБР, и они передали мне карманный «уоки-токи» на случай, если мне срочно понадобится что-нибудь сообщить. Меня по-прежнему интересовал вопрос, как много они мне не рассказали из того, что знали.

Когда доктор Уилл Рудольф наконец снова появился на свет Божий, было начало второго субботнего дня. Серебристо-голубоватый нимб морского тумана к этому времени наконец рассеялся. Лесные сойки носились и вопили у нас над головами. При других обстоятельствах это место могло показаться очень милым для отдыха в горах.

Доктор Рудольф привел себя в порядок в отдельной, стоявшей во дворе за домом ослепительно белой душевой. Он был мускулист, с плоским животом, подвижный и подтянутый. Чрезвычайно привлекателен. Он прыгал и приплясывал нагишом. Но осанка его казалась слегка наигранной. Джентльмен.

— Он так невероятно уверен в себе, Алекс, — заметила Кейт, когда мы наблюдали за ним из леса. — Только посмотрите на него.

Все это выглядело очень странно, словно священнодействие какое-то. Может быть, танец — часть ритуала? Один из характерных приемов Джентльмена?

Приняв душ, он прошел через задний двор к небольшому палисаднику, заросшему лесными и полевыми цветами. Собрав букет, он понес его в дом. Цветы — неизменная принадлежность Джентльмена! Что дальше?

В четыре часа пополудни Рудольф снова вышел из задней двери коттеджа. На нем были узкие черные джинсы, белая трикотажная рубашка и черные кожаные сандалии. Он сел в «рэнджровер» и направился к Первой автостраде.

Примерно через две мили на юг по прибрежной дороге он остановился у ресторана и кафе под названием «Умиротворение». Мы с Кейт дожидались на песчаной обочине, а затем последовали за «рэнджровером» на большую переполненную стоянку. Громкоговорители, спрятанные в ветвях деревьев, развлекали посетителей мелодией Джимми Хендрикса «Электрик Ледилэнд».