Проект Лапамир - Виктор Владимирович Шипунов

***

Все случилось как было сказано. Корвет медленно, но неуклонно, приближался. Наконец его борт окрасился дымами и двенадцать всплесков от ядер легли вдоль левого борта «Дельфина».

– Недолет, – обрадовался я, хотя и понимал, что сейчас он сократит дистанцию еще на кабельтов и следующий залп накроет бриг.

– Не радуйся, – стиснув зубы, прошипел Старый, – драки не избежать. Их будет вдвое, а то и втрое больше.

– Боцман! Десять лучших стрелков на ют, пятерых на бак! «Арбалеты и мушкеты приготовить!» — прокричал я новые приказы, заранее представляя то, что сейчас должно произойти. Не один раз мне приходилось обыгрывать подобное в компьютерной игре[2]. Однако в играх разрабы подыгрывают игроку. Оставалось только надеяться, что нам повезет. – Старый, прикажи заряжать картечью. Нужно сократить их численность, иначе нам не победить.

Новый залп корвета и шесть ядер заплясали по палубе «Дельфина», подпрыгивая как мячи, а два отскочило от борта. Этот своеобразный футбол закончился тем, что четыре ядра выпрыгнули за борт, а два стали кататься по палубе. По счастью, никого не задело.

Корвет постепенно приближался и расстояние уже не превышало мушкетный выстрел. Вражеские стрелки стояли в плотном ряду наготове, высунувшись над планширом, и представляли собой отличную мишень на удобной дистанции.

Я подал знак Старому, и он все понял. На счет «три» восемь запалов поднесли к запальным отверстиям, и «Дельфин» тяжело вздрогнул от одновременной отдачи, отшвырнувшей все пушки назад. Они, в свою очередь, выбрали слабину брюк[3] и дернули за них борт, к которому были привязаны. Волна силовых искажений, этакой в прямом смысле ломки, прокатилась по судну. Бриг натужно заскрипел, как кряхтят старички, пытаясь поднять мешок картошки.

Зато с расстояния в двести метров картечь, противно взвизгнув, ударила в фальшборт корвета, и планширную планку[4] в десятке мест разнесло в щепу. Но главное было не в этом, полсотни вражеских мушкетёров больше не существовало. Палуба корвета оказалась залита кровью, в которой плавало человеческое крошево. Вой ужаса пронесся по вражескому судну. Наши уже по новой заряжали пушки, когда пушки корвета грянули в ответ. Ядра заплясали по палубе, некоторые отскочили от дубовых бортов, а одно сбило грота-рею. Огромная рея, толщиной с туловище мужчины, вместе с самым большим парусом на «Дельфине» рухнула вниз.

Кто-то, голосом Рыжего, заорал:

– Берегись!

Предупреждение оказалось очень своевременным и позволило спастись трем или четырем матросам. Но все равно половину палубы накрыло парусом, что вызвало большие затруднения в заряжании пушек. Но команда Рыжего, погоняемая крепкими словами со скупыми пояснениями, шустро отделила парус от рея и начала его сворачивать. Сначала на палубу затащили мокрые края паруса, с которых лилась морская вода, и сразу пушкари принялись за работу. Уже через десять минут парус, сложенный в восемь раз, потащили в трюм.

А корвет продолжал сокращать расстояние, приближаясь к нашему борту.

– Лево руля! – крикнул я. – Канонирам целить по пушечным портам.

– Целить по портам, – еще громче моего рявкнул Старый и вскоре поднялся ко мне на ют, сказав: – Отличная идея, ополовиним им пушкарей. Они станут заряжать медленнее, да и в абордажную команду попадет меньше бойцов.

– Ты думаешь, абордажа не избежать?

– Они и так быстрее нас, а теперь мы и подавно без паруса. Нам не уйти, а топить нас не выгодно, лучше для них захватить призовое судно. А сколько славы, если взять пиратов живыми. А в абордажную команду они могут легко отрядить сто двадцать человек, это примерно вдвое против нашего. Смотри, они прижимают нас к берегу. Конечно, у нас осадка на метр меньше, чем у них, но она все же есть, – рассуждал Старый.

– Я в лоции смотрел, что вон у того мыска, у берега, два метра глубины, как и на большом удалении. Уверен, у корвета осадка больше двух метров. Если нам повезет, то посадим его на мель.

– Боюсь, Борис, не успеем. Смотри, что он делает: руль вправо кладет, сейчас кошки начнут бросать, – и не дожидаясь моего ответа, Старый выкрикнул команду: – Стрелки на палубу! Пушки целить над планширом! Стрелять по готовности!

Кошки, в количестве трех десятков, взлетели над полосой воды, разделявшей два корабля, и первый десяток лучших бойцов с корвета перелетели на палубу «Дельфина», держась за веревки. Остальные вынуждены были ждать, когда корабли подтянут друг к другу за шкоты. Разрозненный залп наших пушек ударил картечью по вражеской палубе, а прицельная стрельба мушкетёров и арбалетчиков стала приносить свои плоды.

Наконец корабли соединились с легким стуком. Несмотря на понесенные потери, людей на корвете оставалось все еще намного больше и практически все они ринулись перелезать через фальшборт.

– Всем стрелкам на ют! – приказал я, опасаясь, что в общей свалке их быстро порежут. Напротив, с высоты юта они могли выбирать цели и меткой стрельбой изменить соотношение сил.

Стрелки быстро поднялись наверх. Старый наоборот спустился вниз, в гущу схватки. Я сам схватил арбалет и выстрелил, но не в свалку у меня под ногами, а в господина в черном, стоявшем на юте корвета. Стрелок я средний и, видимо, поэтому попал ему в руку, чуть выше локтя. Он покачнулся, но его поддержал стоявший сзади офицер, судя по одежде. Я толкнул легонько двоих стрелков, одним из которых оказался Деян.

– Ребята, снимите вон тех двоих, – и я указал на офицеров.

Деян вскинул арбалет, мгновенно прицелился и спустил рычаг. Болт вонзился в шею офицера, стоявшего позади капитана. Тот упал, и шляпа с пером покатилась по палубе. Второй вскинул мушкет, но долго целился. За это время капитан корвета успел спрятаться за рулевое