Мир Гаора - Татьяна Зубачева

Гаор выключил воду и протёр мокрыми ладонями лицо. Ну, всё, хватит реветь и скулить. Здесь тебя за человека пока считают. Вот и будь человеком. И давай в темпе, до подъёма совсем ничего осталось.

Когда он вернулся в спальню, уже никто головы не поднял и голоса не подал. Ну, вернулся, ну, живой, всем-то на работу с утра, а если сволочь какая заметит и донесёт, то всем солоно придётся, не положена дружба рабам, а уж третьей-то спальне… Мажордому, сволочуге голозадой, только дай зацепку, он же из тебя тогда все жилы вымотает. Гаор быстро повесил и расправил полотенце, разобрал постель и лёг. Всё, теперь… додумать он не успел, проваливаясь в голодную черноту сна.

С утра и за завтраком тоже никто и никак, разве только каши ему на ложку больше обычного положили, и хлеба ломти чуть потолще, чем остальным. Вставая из-за стола, Гаор взглядом нашёл Старшую по кухне и молчаливым кивком поблагодарил её за заботу и внимание. Она ответила быстрой улыбкой. В общей толпе Гаор пошёл было в спальню переодеться для работы в гараже, но его окликнул Мажордом:

— Дамхарец! Иди сюда!

Выругавшись шёпотом сквозь зубы, Гаор пошёл на зов.

Мажордом придирчиво оглядел его.

— Ты где был?

— В аренде, — спокойно ответил Гаор.

— Две недели?! — взвизгнул Мажордом.

Вокруг сновали по своим делам, чутко и внимательно прислушиваясь. Гаор подчёркнуто спокойно пожал плечами:

— На сколько сдали.

— И что ты там делал?

— В гараже работал.

— А где был Фрегор?

— Не знаю.

— Как это не знаешь?! — заорал Мажордом. — Ты телохранитель и не знаешь, где твой хозяин?!

— Я раб-телохранитель, — поправил Мажордома Гаор, — мне Фрегор ничего не сказал. А тебе интересно, так пойди и сам спроси, — и усмехнулся. — А я ещё жить хочу.

Рядом кто-то хихикнул. Мажордом резко обернулся, и коридор сразу опустел.

— Не нарывайся, Дамхарец, — прошипел Мажордом.

— На что? — начал злиться Гаор.

У него работы в гараже выше головы, а тут этот придурок остроносый лезет.

— На что я могу нарваться, Мажордом? Чем ты меня испугаешь?

— Да я…

— Что ты? Своё отродье вместо меня за руль посадишь?

Такого удара Мажордом не ожидал, растерялся и замолчал. Обойдя его, Гаор вбежал в уже опустевшую спальню и стал переодеваться для работы в гараже. Вот чёрт, из-за этой сволочи он опоздает, подставит парней.

Но он успел догнать их, и в гараж они вошли все вместе. Механик как всегда ни словом, ни движением не высказался ни по поводу его двухнедельного отсутствия, ни по поводу его появления. И что ему делать, тоже не сказал. То ли знал о распоряжении Фрегора, то ли не считал Гаора подчинённым и не хотел вмешиваться. Но Гаору было уже ни до чего. Лимузин, "коробочка", разъезжая легковушка… головы не поднять и спины не разогнуть. И шило в хозяйской заднице в любую долю проснуться может. Так что давай, крутись и поворачивайся.

Время до обеда прошло быстро и неожиданно спокойно. Никто его не дёргал, Летняк и Весенник помогали чётко, ни о чём не спрашивая, как, скажи, ничего не было. А может… Может, и впрямь ему, как говорил тот Старший, с просвечивающим из-под короткой редкой чёлки кружком клейма и офицерской, как он сейчас, вспоминая, понимает, выправкой и привычно командными интонациями: "Что раньше было, забудь как не было", — забыть как не было. Не было допроса, камеры, той девчонки и пацана-спецуры, не было их. Ни Резаного, ни Шестого. И Младшего, и Новенького не было. И той квартиры с окном-обманкой, где он отвалялся три положенных любому рабу на лёжку по болезни дня, не было. И не четыре дня, а две полных недели он жил в комнатушке под лестницей в загородном доме, возился в гараже с тремя машинами и двумя мотоциклами, ездил в пробные поездки, сопровождал временного хозяина в его сумасшедших гонках по бездорожью, а вечером решал задачи по физике и математике для девчонки-двоечницы, племянницы… чьей? Кем приходится Ларга Венну? Экономка? Домоправительница? Не жена — это точно. И не мать его бастарда тоже точно. "А не всё ли тебе равно?" — спросил сам себя Гаор, аккуратно подтягивая удерживающую колесо гайку. И тут же ответил. Нет, не всё равно. Чтобы не ошибиться в слове, надо всё продумать, чтобы даже случайно не выскочила правда. Чтобы хорошо врать, нужна хорошая память. Древняя мудрость. И правильная.

На обед он шёл, уже приняв решение. Забыть как не было. Правда… правда, это значит, забыть и Жука. Забыть, как простить? А вот это хрен вам! Не прощу! И что? Не забудешь? Чёрт, не так, так этак…

Ни за столом, ни в курилке, куда он опять вместе со всеми зашёл выкурить дозволенную сигарету, никаких расспросов не было.

— Живой, паря?

— Живой.

— Ну и ладно.

И всё. И он, обводя взглядом привычно хмурые лица, обмениваясь молчаливыми улыбками со знакомыми, никого ни о чём не спросил. Что тут было, как было, почему кого-то нет, а какие-то лица новые… Живой так живи. И дай жить другим. И не лезь, когда не зовут и куда не просят.

И после обеда та же молчаливая слаженная работа. Но через полтора периода Весенник будто случайно оказался рядом и шёпотом спросил:

— Сегодня не уходишь?

Гаор даже не сразу понял, о чём речь, а, поняв, мотнул головой.

— Про тренировку не говорили.

— Тогда не спеши.

И тут же отошёл. Гараж-то большой, работы на всех хватает.

Гаор досадливо прикусил губу. Чёрт, как же он об этом не подумал?! Ладно, основное сделано, значит… значит, проверим, погоняем моторы на холостом ходу, послушаем, там подкрутим, тут протрём, вымоем, вычистим… да мало ли что можно придумать, чтобы как Плешак говорил "хитрым мерином работать, чтоб и подхлестнуть не за что, и дыханию нетрудно". Они не свободные, им нельзя всё сделать и сесть, или, скажем, в домино кона два сгонять, или выйти покурить и потрепаться, рабу за работой головы поднимать не должно. Ну, и не будем.

Как решил, так и сделал. Вместе со всеми доработал до конца, сдал готовые машины механику, вернее, тот подошёл и молча постоял, наблюдая за ним, ни о чём не спрашивая и ничего не приказывая. И Гаор так же молча продемонстрировал ему готовность всех трёх машин к выезду. Механик кивнул и отошёл к другим рабам, такими же молчаливыми кивками отпуская их на отдых.

Гаор уже был у дверей, когда щёлкнул селектор и голос Фрегора капризно позвал.

— Рыжий!

Беззвучно выругавшись, Гаор бросился к селектору и нажал кнопку обратной связи.

— Рыжий здесь, хозяин.

— Ко мне! — рявкнула коробка. — Бегом! Как есть!

— Да, хозяин! — ответно гаркнул Гаор. — Бегом как есть!

Как есть — это в гаражном комбинезоне и грубых ботинках. Раньше он в господских комнатах появлялся только в выездном, но приказ… чтоб ему, капризуле пакостному… Жрать хочется, полный день отпахал, а у хозяина причуды начались! Беззвучно ругаясь и посылая хозяина вместе с его шилом далеко и надолго, Гаор вбежал в дом, пробежал под удивлёнными взглядами встречных лакеев и горничных к нужной двери и вошёл в хозяйскую гостиную.