Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Десять Рот Морлоков разместились на борту «Феррума», лучшие и смертоноснейшие воинов Легиона, и Бальхаан верил, что ни одна сила в Галактике не выстоит против яростного, ураганного напора тысячи терминаторов. Ветераны Железных Рук должны стать острием меча, нацеленного в сердце предателей, и, безусловно, они достойны этой чести. Ведомые Габриэлем Сантаром, Морлоки мечтали отомстить Детям Императора за подлое убийство десяти собратьев, учиненное в Анвилариуме «Железного Кулака».

Оставшаяся часть 52-ой Экспедиции следовала за «Феррумом», но точное время их прибытия оставалось неизвестным, и каждая секунда промедления с высадкой давала предателям возможность лучше укрепить оборонительные позиции.

Легионы Коракса и Вулкана с тем же нетерпением ждали приказа об атаке, но старшина астропатов Кистор по-прежнему не получал сообщений от братьев Ферруса Мануса, вождей Альфа Легиона, Несущих Слово, Железных Воинов и Повелителей Ночи.

— Все наши корабли и десантные суда готовы? — спросил Манус, не отрываясь от обзорного экрана.

— Так точно, повелитель, — кивнул Бальхаан.

— От других Легионов по-прежнему ни слова?

— Никак нет, повелитель, — уныло отозвался Каптай, проверив линию связи с покоями немногих выживших астропатов Легиона. Примарх и капитан «Феррума» обменивались этими фразами каждые несколько минут, ибо Феррус не мог больше терпеть задержки перед неизбежной атакой, да и все его воины жаждали как можно скорее отомстить тем, кто столь низко разорвал священные узы боевого братства.

Вдруг переборка, ведущая на мостик, скользнула в сторону, пропуская двух Морлоков в терминаторской броне. За их могучими спинами возникла костлявая фигура старшины астропатов Кистора.

Стоило тому попасть в поле зрения Ферруса Мануса, как огромный Примарх одним движением подскочил к астропату и сгреб его за плечи своими могучими серебристыми руками.

— Новости от других Легионов? — тряхнул астропата Феррус, его грубое лицо с пылающими ртутным огнем глазами оказалось в считанных сантиметрах от перепуганной физиономии Кистора.

— Да, мой лорд, личное сообщение для вас от четверых братьев-примархов, — прохрипел астропат, подергиваясь от боли.

— Ну и?! Где они? Говори, можем мы начинать атаку или нет?!

— Феррус, брат мой, — разомкнул уста Коракс, в его мягком голосе властно лязгнул металл, — ты задушишь несчастного прежде, чем тот промолвит хоть слово. Отпусти его.

Тяжело и судорожно вздохнув, Феррус отступил от дрожащего астропата, Вулкан же, напротив, шагнул вперед и произнес:

— Теперь спокойно поведай нам, что услышал твой хор.

— Несущие Слово, Альфа Легион, Железные Воины и Повелители Ночи в нескольких часах пути, лорд Вулкан, — тихо ответил Кистор. — Их корабли выйдут из нереальности возле пятой планеты.

— Да! — крикнул Феррус, вздымая вверх руки от радости и оборачиваясь к Кораксу. — Но честь первыми пролить кровь предателей принадлежит нам, братья! Начинаем штурм!

Энтузиазм Мануса оказался заразительным, и Каптай Бальхаан почувствовал, как в его крови зажигается пламя при мысли о том, что уже очень скоро они обрушат на врагов гнев Императора. Его Примарх тем временем вновь заходил по мостику, раздавая приказы направо и налево.

— Морлоки под моим командованием пойдут в авангарде, по фронту атаки. Коракс, пройдешь со своими воинами по правому краю Ургалльской Низменности и затем поддержишь меня в центре. Вулкан, тебе остается левое крыло.

Примархи разом кивнули в ответ, и Бальхаан заметил, что даже невозмутимый Ворон в волнении сжимает и разжимает когтистые кулаки, предвкушая грядущую битву.

— Остальные Легионы начанут высадку после выхода из варпа, — продолжал Манус, его глаза полыхали яростным огнем. — Их задача — оборонять зону высадки и, в случае необходимости, предоставить нам подкрепления.

Крепко пожав руки братьев, он повернулся к собравшимся на мостике старшим офицерам «Феррума»:

— Предатели не ждут нашей атаки так скоро, и поэтому за нами преимущество неожиданности. Император прокляни нас, если мы не используем его!

НО И АРМИИ ВОИТЕЛЯ НЕ ТЕРЯЛИ ВРЕМЕНИ ДАРОМ, и вынужденная задержка Ферруса Мануса превосходно сыграла им на руку. За восемь дней, прошедших со дня их перехода к Истваану V до настоящего времени, Гвардия Смерти, Пожиратели Миров, Сыны Хоруса и Дети Императора разместились в построенных на всей протяженности Ургалльской Низменности укрепрайонах и бункерах, готовясь противостоять бушующей ярости лоялистов. Отряды дальнобойной огневой поддержки занимали позиции на древних крепостных стенах, и батареи Армейской артиллерии пристреливали орудия, намереваясь обрушить на атакующих тысячи тяжелых снарядов.

«Диес Ирэ», превосходя ростом высочайшую из башен, нетерпеливо поводил своими колоссальными орудиями, обрекающими на уничтожение любых, даже самых могущественных, врагов Воителя. Принцепс Турнет удостоился личной похвалы Хоруса за предательство, свершенное им во время битвы за Истваан III.

Около тридцати тысяч Астартес разместились в подземных ходах на северной оконечности Ургалла, их оружие изготовилось к бою и их души наполнились стальной решимостью дойти до конца и сделать то, что должно быть сделано.

Небо мертвой планеты пока ещё оставалось нетронутой пеленой серых облаков, и единственным звуком, нарушавшим призрачные завывания ветра, оставался лязг металла о металл — то покачивались в порывах урагана огромные строительные краны Механикумов. Мрачная тишина нависла над Иствааном V, и каждый мог ощутить в ней признаки надвигающегося События, чего-то такого, что навсегда останется в памяти людей. Но Десантникам четырех предательских Легионов было не до истории — они напряженно коротали последние минуты затишья перед неизбежной кровавой бурей.

Первым знаком её приближения стали тусклые, красно-оранжевые огоньки, появившиеся за облаками и озарившие пески Ургалла отблесками адского пламени. Затем явились звуки — низкое урчание, постепенно возвышающееся от гулкого, басовитого рокота до раздирающего уши визга.

Завыли сигналы тревоги, и облака разошлись рваными серыми лентами, изрешеченные падающими с небес пламенными стрелами, постепенно сливающимимся в неразрывную стену огня.

Несколько бесконечно долгих минут верные Императору силы бомбардировали Ургалл с орбиты, огненная буря невероятной мощи яростно избивала поверхность Истваана V, словно вымещая на ней всю ярость лоялистов. Казалось, что наступил конец времен.

Наконец, апокалиптический ураган стих, и эхо последних взрывов унес свежий ветер, развеявший громадные клубы едкого дыма.

Но Дети Императора и прочие Легионы Воителя почти не пострадали, надежно укрытые в мощной сети блиндажей и бункеров, и теперь готовились встретить бывших собратьев убийственным огнем.

Из своего идеально укрепленного штаба в самом сердце древней твердыни Хорус с улыбкой смотрел на обзорные голоэкраны, на которых мрачное небо Истваана V вновь озарилось огнями тысяч падающих дроп-подов, вошедших в плотные слои атмосферы.

Повернувшись к угрожающе огромной, бронированной сверху донизу фигуре Ангрона и, как всегда, прекрасному и изящному Фулгриму, Воитель произнес:

— Запомните этот день, друзья мои. Лакеи Императора сами явились навстречу своей судьбе.

НЕВЫНОСИМЫЙ БЕСКОНЕЧНЫЙ РЕВ языков огня, лизавших корпус дроп-пода, отдавался в ушах Сантара, и все повышающаяся температура внутри капсулы понемногу превращала её в духовку. Лишь плотные керамитовые пластины брони позволяли Десантникам производить высадку подобным образом, и Габриэль надеялся, что «эффект внезапности», о котором говорил примарх, в сочетании с мощной орбитальной бомбардировкой, позволит им раздавить предателей, пока те не оправились от орбитальной бомбардировки.

Напротив Сантара сидел сам Феррус Манус, незнакомый Первому Капитану меч висел у пояса Примарха, и клинок его бросал золотисто-огненные отблески в серебряные озера глаз повелителя. Помимо них двоих, в дроп-поде разместились ещё трое Морлоков, величайших воинов Легиона, окровавленное острие копья, что пробьет грудь Хоруса… и Фулгрима.

Словно тропический ливень, десантные капсулы, несущие в себе объединенную мощь трех Легионов, неслись к выжженной земле Ургалльской Низменности, сидевшие в них Десантники пылали огнем ненависти к вчерашним собратьям и готовились жестоко и кроваво отомстить им. Сантар часто и глубоко дышал, чувствуя, как с каждым вдохом, проходящим по новым аугметическим легким, жажда уничтожения и гнев, обращенный на Воителя, растут в его изуродованном теле.

— Десять-секунд-до-столкновения! — проскрипел вокс-автомат.

Скоординировавшись, Габриэль вжался в амортизационное сиденье капсулы, сервомоторы его терминаторской брони перевели доспех в режим противодействия колоссальной мощи посадочного удара. Из-за адамантиевых стенок дроп-пода доносились гулкие звуки мощных взрывов, видимо, уцелевшие батареи ПВО противника открыли заградительный огонь. В первые секунды Сантар даже не поверил, что такое возможно после столь интенсивных орбитальных ударов.