Лабиринт - Яэко Ногами

Прежде всего скажу, что герои «Лабиринта» не имеют прототипов среди определенных лиц. Если же считать прототипом тех, кого я имела вообще в виду, создавая роман, то к ним можно отнести всю группу молодого поколения, которая в 1931—1932 годах была вовлечена в «бурю и натиск» левых идей в Японии. Я и сейчас придерживаюсь того взгляда, что так называемое студенческое движение тех лет, хотя и вдохновлялось материалистическим пониманием истории, по существу носило идеалистический, своего рода платонический характер. Конечно, немало участников движения сумели перешагнуть через этот барьер, совершить идейную эволюцию и стать настоящими марксистами, но мой герой, хотя и старался, образно говоря, не отставать «головой» от своих товарищей, не последовал за ними «ногами», и это завело его в лабиринт. Мне хотелось бы, чтобы читатель постоянно имел это в виду. Мне часто бросают упрек в том, что марксист так поступать не должен или же, наоборот, что действия моего героя не похожи на действия человека, отказавшегося от своих убеждений. Я хотела бы, чтобы этот образ понимали не так и видели в моем герое лишь молодого человека, доброго и чуткого, но неустойчивого и слабовольного, чьи студенческие годы к тому же совпали с историческим периодом смятения умов, идейного подъема и спада. Впрочем, предъявлять такие требования — непростительная ошибка со стороны автора. Само собой разумеется, все это должно быть раскрыто в самом романе. Поэтому всю критику и все указания на недостатки я принимаю с благодарностью, ибо они указывают на несовершенство, присущее самому роману. Я думаю даже, что хорошо было бы. переписать его заново, конечно, если позволят силы и обстоятельства. Это, возможно, пошло бы роману на пользу, и, возможно, я принуждена была воскресить кое-кого из действующих лиц, потому что сейчас я считаю, что они просто не должны были бы умирать. И, может быть, оговорив, что в предыдущем издании они погибают, а в новом я оставляю им жизнь, я смогла бы вновь обращаться с ними свободно. Поступали ли подобным образом писатели и раньше? При моих скудных знаниях мне это неизвестно. В принципе, коль скоро речь идет о литературном вымысле, такая попытка кажется мне допустимой, но, к сожалению, слабеющие с годами силы не позволяют мне ее предпринять. Однако эта мечта весьма заманчива, и, если я при переиздании отказалась даже просматривать корректуру, я просто боялась, что как только книга снова попадет мне в руки, прежде чем заняться правкой корректур, я начну исправлять роман и не только со стороны стиля, но со стороны его структуры и всего остального.

Говоря о прототипах, я заявила, что их почти не было, но это не значит, что их не было вовсе. Сказанное выше относится к молодому герою романа и всей группе молодого поколения, что же касается всех прочих персонажей романа, особенно более пожилых и из иных социальных кругов, то у некоторых из них были прототипы. Прототипом Мунэмити Эдзима (как это, вероятно, представляет себе и сам читатель) послужил, конечно, граф Ии — внук первого министра Наосукэ Ии. Однако сведения о нем, которыми я располагала, сводились лишь к тому, что он не имел законной жены, всю свою жизнь посвятил театру Но и был покровителем Умэвака Мандзабуро, все остальное — выдумка. Об этом я также хотела сказать здесь.

Наконец, меня спрашивают, как это я, не умеющая держать в руках винтовку и не знавшая Китая = только в прошлом году я посетила Шанхай и Гонконг,— могла описать театр военных действий в Китае. Неоценимую помощь оказал мне в этом отношении молодой художник Есикуни Иида. Господин Иида, окончив филологический факультет университета Кэйо, поступил в Училище изящных искусств Уэно, а затем был на фронте в качестве кандидата в офицеры, и вот он-то не только предоставил в мое распоряжение свои ценнейшие записки, но и, описывая чуждую для меня жизнь в армии, дал мне возможность зримо увидеть все это с помощью собственноручных зарисовок. Если бы не его любезное содействие, я, вероятно, не могла бы дать то описание фронта, которое занимает большую половину четвертой части, а так как моя встреча с господином Иида произошла чисто случайно, я готова усматривать в этом чуть ли не перст судьбы. Господин Иида позднее, между прочим по моему совету, уехал учиться в Италию, затем переехал в Вену и в настоящее время изучает скульптуру* Пользуюсь случаем вновь принести ему издалека свою благодарность. Пользуюсь также случаем поблагодарить господина Уда, взявшего на себя весь труд по исправлению текста в соответствии с новыми правилами орфографии при подготовке книги к новому изданию, а также господина Еко Нагасима, любезно согласившегося держать корректуру. Далее, пусть это и глубоко личный вопрос, но я хотела бы коснуться моего посвящения покойному мужу в начале книги. Прежнее издание выходило в то время по частям, поскольку вся работа была еще не закончена, и посвящение это жило лишь у меня в душе. Воспользовавшись настоящим изданием, я предаю его гласности.

Р. S. Роман «Лабиринт» впервые был опубликован в ноябре 1936 года под названием «Черная процессия», а продолжение его уже под теперешним названием «Лабиринт» появилось в ноябре 1937 года в журнале «Тюоко-рон». Однако перемены в политической обстановке Японии не позволили продолжать работу над романом, и она была прервана.

Затем в 1949 году после войны в январском номере журнала «Сэкай» был помещен отрывок романа под заглавней «Мунэмити Эдзима», и продолжение публиковалось по частям в 27 книжках журнала вплоть до октябрьского номера за 1956 год.

Позже роман вышел отдельным изданием в пяти томах в издательстве Иванами сётэн. При осуществлении настоящего издания, вошедшего в Библиотечку Иванами по совету редакции, текст был оформлен в соответствии с правилами новой орфографии, первый и второй тома прежнего издания были объединены и снабжены более подробным оглавлением,

Яэко Ногами

15 мая 1958 г.

1

Такахаси Одэн — преступница, казненная в 1880 г.— Здесь и далее примечания переводчика.

2

Гинко—название дерева.

3

Самисэн — японский трехструнный музыкальный инструмент, на котором играют с помощью пластинки из слоновой кости.

4

Студенческие отделы в японских вузах — отделы личного состава, одна из главных функций которых — наблюдение за политической благонадежностью студентов.

5

Самураи — привилегированная военная каста в дореформенной феодальной Японии (до 1868 г.).