Потери и находки - Вера Чиркова

Впрочем, настоятельницу он опознал сразу, да и внешность Дайга почти не изменилась, добавились лишь бледность и темные круги под глазами, словно он только поднялся с постели после болезни или кабацкой гулянки. Потом искусник нашел некоторое сходство между чистеньким, утонченно-бледным и светловолосым мальчиком с тем рыженьким оборванцем, которого видел рядом с собой не далее как сегодня утром.

И лишь после этого несколько мгновений озадаченно щурился, вглядываясь в смуглое, слегка искривленное лицо черноволосой женщины, облаченной в темно-серое свободное платье с пелеринкой и наглухо застегнутым под горлом воротником-стоечкой. Глаза ее, окаймленные пышными темными ресницами, казались теперь почти карими, а сросшиеся на переносице густые черные брови намекали на родство с жителями южных областей. Служанка, как Инквар определил по узкому серому кружевному шарфику, стягивающему ее волосы наподобие наколки, взирала на неизвестного ей мужчину насупленно-недовольно, и он никогда не узнал бы в ней рыжую вредину, если бы Ленс не прижимался так доверчиво к ее плечу. Судя по тому, как счастливо сияли при этом его серые глаза, никем иным, кроме Лил, эта незнакомка быть не могла.

И в таком случае Инквар вполне понимал причину ее недовольства: в пути у рыжего паренька было намного больше свободы, чем у калечной няньки, приставленной к хозяйскому отпрыску. Инквар в глубине души даже посочувствовал девчонке, вмиг попавшей из вольного существования подростка, не обремененного никакими заботами, в клетку четко обозначенных обязанностей и условностей. Однако не мог не порадоваться за себя, тотчас осознав, насколько проще с этого момента ему будет следить за действиями упрямой подопечной.

— Дед, ты будешь с нами ужинать? Около меня есть свободное место, — вдруг широко улыбнулся искуснику Ленс, и тот от неожиданности на миг удивленно расширил глаза.

Но, заметив, как помрачнела разглядывающая его Лил, тут же взял себя в руки.

— Обязательно буду, — ответил Инквар мальчишке короткой улыбкой и серьезно добавил: — А дедом меня больше не зови. В этом путешествии я замещаю тебе отца, поэтому называй как хочешь — отцом, батюшкой, папой или батей.

— Лучше папенькой, — ехидно подсказала Лил.

— А ты должна называть меня хозяином или господином.

— Господином Варденом, — невозмутимо добавила настоятельница и уточнила: — Эринк Варден после кончины дядюшки получил в наследство дом в Трааге и направляется туда со своим сыном и его няней, оставив пост мирового судьи в небольшом южном городке.

— Очень приятно познакомиться, — с легкой лукавинкой улыбнулся Инквару телохранитель Гарвеля. — А я Дайг. Жаль, нам не по пути, я через несколько минут уезжаю в Горт.

— Мне тоже жаль, — совершенно искренне произнес Инквар, садясь рядом с Ленсом.

Он мог бы добавить еще многое, пригласить друга в гости, передать приветы или намекнуть на место, где позже можно будет встретиться, но ничего этого говорить не стал. Дайг и сам все знает, и если у него будет возможность и желание, то приедет, а если нет, то зачем зря болтать?

— Ален, — подала мальчишке салфетку матушка, — у тебя на подбородке соус.

Инквар скосил глаза понаблюдать, как воспринял неожиданно появившийся сын свое новое имя, и с удовольствием обнаружил, что Ленс сразу понял, к кому обращаются.

— Это его настоящее имя, Аленсин, — коротко улыбнулась настоятельница, — и так его иногда называли. Впрочем, имя довольно распространенное, поэтому можете не волноваться. А вашу спутницу звали Алильена, но метиске это имя совершенно не подходит. Поэтому мы сделали купчую на имя Илиа. Ваша покойная супруга тринадцать лет назад из жалости купила девочку-калеку, которую старший брат отправлял просить милостыню.

Свежеиспеченная няня скорчила презрительную гримаску, но говорить ничего не стала, хотя Инквар догадывался, как ненадолго хватит ее покорности несправедливой судьбе.

Вскоре Дайг распрощался и ушел, на прощанье небрежно хлопнув искусника по плечу, но было в этом скупом дружеском жесте нечто многообещающее и затаенное, словно теплый лучик солнца в пасмурный день, предвещающий ясное небо. Настроение у Инквара сразу испортилось. Он уже не раз замечал, как быстро исчезают из его жизни настоящие люди. Зато плохие имеют обыкновение задерживаться рядом, прилипать нагло, словно осенние мухи, и потом очень долго не удается от них отделаться.

— Вы отправитесь на рассвете, — негромкий голос настоятельницы оторвал Инка от нерадостных мыслей, — багаж вам уже готовят. Поэтому лучше пораньше лечь спать, дорога предстоит нелегкая. Пойдем в кабинет, Эринк, я отдам тебе все бумаги.

Искусник прихватил свои узелки и молча последовал за матушкой, явно придумавшей способ увести его от детей, чтобы выдать какие-то секретные распоряжения. И он не собирался отказываться от выполнения ее поручений. Долг платежом красен, это правило искусники почитают важнейшим законом.

— Вот документы, — устроившись за своим столом, положила перед ним кожаный футляр настоятельница. — Все подлинные. На отдельном листке пояснения, изучи внимательно и сожги, такие вещи для себя никто не записывает. Хотя судья Варден никогда не существовал, зато существовал его дядя, оставивший тебе в наследство домик. Да и Сагрен, где вы якобы жили, мы выбрали неспроста. Если люди ночников или твои преследователи попытаются что-либо разузнать там о нем, мне немедленно об этом сообщат, а я постараюсь прислать тебе весточку. Но во всех случаях не стоит задерживаться на одном месте надолго. Посмотри на их мать, попытайся выяснить, как ее дела, и если она сама не в силах защитить детей, увози их в Старденскую пустошь. Всех вместе. Там вас примут и укроют. Я бы и здесь могла, но пока дети не поговорят с матерью, они могут воспринять мое гостеприимство как попытку приневолить. А они оба одаренные… надеюсь, я не сказала тебе ничего нового?

— Кое-что сказала, — честно признался Инквар и положил перед ней свои узелки. — Вот это я хотел попросить сохранить… возить с собой все опасно. А вот эти зелья и амулеты хочу отдать в дар монастырю. Найдется кто-нибудь, кто сумеет разобраться, или написать ярлычки?

— Я сохраню все, — строго глянула монахиня. — С тех одаренных, кто попал в беду или помогает другим, мы ничего не берем, таково наше правило. Хотя говорим об этом далеко не всем.

— И все же я настаиваю, — непреклонно мотнул головой искусник. — Нечасто мне встречаются люди, которые не спешат нажиться на таких, как я. И для меня это подарок, потому и хочу оставить несколько фиалов от чистого сердца.