Мик Джаггер. Великий и ужасный - Кристофер Андерсен

Многие критики называли Алтамонт поворотным моментом современной культуры, «темной стороной Вудстока» и, выражаясь словами сочинителя и певца Дона Маклина, «днем, когда умерла музыка». Для «Роллингов» это трагическое происшествие стало пятном на их репутации, но надо признать, что на тот момент оно сыграло на руку Джаггеру. Несколько лет он старательно создавал себе репутацию страшного и опасного человека, так что картина того, как певец в шелковых одеждах Сатаны подзуживает сотни тысяч поклонников на самоубийственное безумие, только укрепила его статус Антихриста от поп-музыки.

Тень Алтамонта еще несколько десятилетий висела над «Роллингами» – и, в частности, над Миком. Она также побудила Дона Маклина добавить пару строчек в свою ставшей классикой песню 1971 года American Pie («Американский пирог»): «Не родилось в аду ни одного ангела, / Который мог бы рассеять эти чары Сатаны».

«Мик заглянул в глаза Бьянке и увидел… Мика. Это было почти как заниматься любовью с самим собой».

«Его брак с Бьянкой совершенно ничего не изменил. Он по-прежнему продолжал снимать девочек. Чем моложе, тем лучше».

Журналист: Сколько у вас детей?

Мик: Не знаю. Не много.

«Мик, по сути, презирает женщин. Для него они существуют только как собственное отражение».

«Тщеславия может быть лишь столько, сколько есть».

Глава пятая

«У меня под каблуком»

Конец шестидесятых ознаменовался для Мика сплошной вакханалией. Пока Марианна жила у своего итальянского любовника, Джаггер менял одну подружку за другой. Несколько дней на Чейни-Уок с ним провела Марша Хант, но она сбежала, когда к нему без предупреждения заявились накачанные героином Кит с Анитой.

После ухода Марши Мик поставил себе за правило спать каждую ночь с новой девушкой (а то и с несколькими сразу). Многие из них были американками, к которым он питал особую слабость. «Женщины, с которыми спал Мик, подходили к нам в ресторанах, и мы не имели ни малейшего представления, кто они», – вспоминал Кристофер Гиббс.

Но едва Марианна приехала в Лондон, чтобы провести выходные со своим сыном Николасом, как Мик постарался ее вернуть. Он встретился с ней и с ее новым любовником Марио Скифано в рождественский вечер. Марианна решила, что пусть двое мужчин разбираются между собой и добиваются ее благосклонности, и вышло так, что утром она проснулась в одной постели с Миком, а Скифано тем временем собирал свои вещи.

Впрочем, Мик больше не любил Марианну, и они оба это прекрасно понимали. Позже она сказала, что ему хотелось вернуть ее, «чтобы расплатиться за свое унижение на глазах у публики и сохранить свой статус мужика». Фейтфул казалось, что Мик обращается с ней «как с бабочкой или насекомым, наколотым на булавку… Он наколол меня на булавку и смотрел, как я корчусь».

Марианна не имела ни малейшего представления, что в это же время Мик строил планы расквитаться с ней, упрашивая Маршу Хант зачать от него ребенка. «Мисс Кудряшка» согласилась и семь недель спустя поведала ему, что ребенок родится в ноябре. Джаггер торжествовал. «Только никому не говори. Пусть это пока побудет тайной для прессы», – попросил он ее.

Но и Марианну он отпускать не собирался. После очередной перебранки, в которой Марианна снова угрожала уйти от него, Мик успокоил ее и спел песню Wild Horses («Дикие кони»), которую только что сочинил и посвятил ей: «Бесстыдная женщина, ты знаешь, кто я такой / Ты знаешь, что я не могу дать тебе выскользнуть из моих рук».

Растроганная Марианна обняла Мика и зарыдала. «Ах, какая прекрасная песня! – воскликнула она. – Ты сочинил ее для меня? Я люблю тебя!»

Конечно, особых иллюзий Марианна не питала. Она знала, что Мик встречается с Маршей в ее квартире на Сент-Джонс-Вуд и несколько раз привозил разных молоденьких девушек в Старгроувз. К тому же он не спешил избавляться от старой квартиры на Эдит-Гроув, чтобы в случае чего ему было где позабавиться. Именно там, как утверждала Памела Де Барр, Мик швырнул ее «на матрас и овладел, как дешевой проституткой», хотя, по ее же воспоминаниям, «это было фантастично». Де Барр даже однажды принимала Мика, ожидая своего нового любовника. Когда тот постучался в дверь, Джаггер поспешил скрыться. «Раз, два, три. Мик пришел, Мик ушел», – говорила мисс Памела.

Порой Марианне приходилось сталкиваться с конкуренцией и с другой стороны. Много лет Мик поддерживал близкие отношения с Миком Тэйлором. Однажды утром Марианна и вездесущий наркоторговец Тони Санчес по прозвищу Испанец зашли в дом номер 48 по Чейни-Уок и обнаружили двоих Миков, «спавших вместе в одной кровати, как маленьких мальчиков».

В конце концов Марианна все-таки ушла от Джаггера, переехала к своей матери и завела интригу с лордом Расселом, ирландским пэром на шестнадцать лет старше ее. Не желая, чтобы последнее слово оставалось за кем-то другим, Мик снова развернул целую кампанию по возвращению Марианны. «Единственным способом избавиться от него оставалось умереть – либо мне, либо ему», – вспоминала Марианна.

Ну или набрать лишних двадцать килограммов. «Мик очень гордился своей стройной фигурой и хотел, чтобы с ним были стройные девушки», – говорила Марианна Фейтфул. Превратившись в более солидную матрону, она поняла, что победа осталась за нею. «И это был конец наших отношений. Больше он не возвращался». Помимо всего прочего, Марианна жалела, что за пять проведенных с Миком лет утратила способность получать оргазм. Мик же в свою очередь утверждал, что Марианна его «едва не погубила».

Едва не погубили его и съемки в фильме «Нед Келли». Его показали до «Представления», и Мик впервые увидел себя на большом экране. Коммерческого успеха лента не имела, да и критики поспешили высказать свое разочарование. «Джаггер выглядит слишком изнеженным, – писал один критик о роли австралийского народного героя, – слишком уязвимым, слишком неуверенным, чтобы кому бы то ни было угрожать».

Джаггер справедливо решил не присутствовать на лондонской премьере, предпочтя вместо этого развлечься в своем своеобразном гареме. Участницы гарема были следующие: Дженис Кеннер, эффектная блондинка из Лос-Анджелеса, выполнявшая обязанности домохозяйки, повара и «личной помощницы»; Патти Д’Арбанвиль, девятнадцатилетняя модель и актриса из Нью-Йорка; длинноногая калифорнийка Кэтрин Джеймс, а также бывшая девушка Брайана Сьюки Пуатье.

И надо сказать, даже таких весьма нетребовательных девушек выводила из себя неразборчивость Мика. Когда Мик развлекался в Старгроувз с Кэтрин Джеймс и к нему заявилась еще одна красотка, он, недолго думая, предложил заняться сексом втроем. Джеймс пришла в ярость и выбежала из спальни. Перепихнувшись с «новенькой», Мик остаток вечера отговаривал Джеймс улетать домой ближайшим рейсом. Ему это удалось, но Джеймс вскоре пришла к мысли, что Мик ей не подходит. «Рано или поздно я бы прибила его, пока он спит. Я очень ревнива».