Богатырь - не звание! (СИ) - Михаил Попов

За дверью никого не оказалось. Не понимая шутки, Василий обернулся на плешивого, мол где же богатырь?

Торжественно взмахнув рукой, так что рукав просторного одеяния вздулся парусом, плешивый провозгласил:

— Вот великий боец, с котолым тебе пледстоит схватка!

Все еще ничего не понимая, Василий проследил за его рукой. Кроме едва стоящего пьяницы никого небыло. Только тут до богатыря дошло, что этот недомерок и есть грозный противник. В первый момент, Василий даже засмеяться не смог. Только всхлипнул невнятно, да так и осел на пол. Княжьи богатыри, тоже не все рослые да широкие — вон, Лешак Попович и вовсе тонок в кости, ровно девица. Но этот и Лешаку по пояс будет. Правда, эти все мелкие, может по сравнению с ними он и впрямь богатырь?

— Ладно, — отсмеявшись смахнул слезы Василий. Постаравшись, насколько возможно, напустить на себя серьезный вид, продолжил: — Только, хозяева любезные, нечестно получается!

— Сто не цесно? — засуетился плешивый. — Нам цесно все надо!

— А то нечестно, — с трудом сдерживая готовые расплыться в широкой улыбке губы, ответил Василий, — Боец-то ваш пьян…

— А, — обрадовано воскликнул один из желтолицых, — Это стобы силы больсе было!

— Вот видите, — укорил хозяев богатырь. — Получается, что он подготовлен лучше. Стало быть, мне тоже до такого состояния дойти требуется!

Изумленные его словами, желтолицые снова начали спорить на своем птичьем языке. Их великий боец, с безучастным видом, пытался собрать разбегающиеся в разные стороны глаза.

— Скази, — вкрадчиво обратился плешивый к Василию. — Откуда тебе известно искусство пьяного боя?

— Дак это, я ж в Киеве первый и по пьяному бою и по пьяному трепу! — похвастался Василий. Что-что, а дармовую выпивку упускать не привык. И христианином бы назвался, не то что знатоком — во, чего удумали — пьяного боя… Хотя и приходилось по-пьяни челюсти крушить.

Едва заметная тень задумчивости легла на желтое чело плешивого. Меряя Василия взглядом, он зашевелил губами, что-то высчитывая.

— Сколько тебе нузно вина, стобы подготовится? — наконец раскрыл он причину задумчивости.

— Два кувшина! — ожидавший чего-то подобного, мигом выпалил Василий.

— Холосо, — кивнул плешивый. — Мы дадим тебе один кувсин. Иди, готовься!

Василий, слегка пошатываясь — винишко купцы подсунули дурное, — исподлобья осматривал своего супротивника. Не зашибить бы ненароком, а то обидятся да не дадут больше вина. Что тогда делать?

Неуверенной походкой, шатаясь так, что вот-вот упадет, желтолицый боец приближался к богатырю. Вот только подойти все не получалось. То в одну сторону занесет болезного, то в другую. Пару раз вообще повело так, что затылком земли коснулся. Однако ж устоял, выпрямился чудом. Василий шагнул навстречу. Коли супротивник сам упадет, не засчитают победу. Надо хоть подтолкнуть. Огромная богатырская рука, протянулась к желтолицему человечку, норовя толкнуть в хилое плечо. Раздавшийся визг, больно резанул по ушам. Маленький, шатающийся человечек, неожиданно ловко подпрыгнув, хитро крутанулся в воздухе. Мелькнули полы желтой одежды и словно таранное бревно врезалось в широкую грудь богатыря. Не устояв на ногах, Василий тяжело упал подняв тучу пыли. Со стороны желтолицых послышались обидные смешки.

Сплюнув заскрипевшую на зубах пыль, богатырь встал недобро поглядывая на супротивника. Тот пытаясь устоять на подламывающихся ногах, продолжал выписывать замысловатые кренделя.

Исполненный праведного гнева, Василий снова попытался ухватить супротивника за грудки. Удалось! Нехорошо улыбнувшись, Василий собрал пальцы в кулак. Рука медленно двинулась назад в богатырском замахе, жалко было желтолицего, но сам напросился. В этот самый момент небо и земля поменялись местами и Василий ощутил как утоптанная дворовая земля со всего маха врезалась в его поясницу.

Купцы уже не хихикали. Они загибались от хохота тыча в незадачливого богатыря тоненькими пальчиками. Жидкие бороденки мелко тряслись напоминая Василию бодучих козлов. Ну погодите, зло подумал Василий. Пошутить удумали? Так я вам тоже пошучу.

Желтолицый противник позволил богатырю встать, и с тонким пронзительным вскриком прыгнул вперед, метя ногой в голову. Отмахнувшись как от назойливой мухи, Василий ловко перехватил его за щиколотку, и не останавливая движения крутанулся вокруг себя раз, другой… пора. Рука разжалась и противник, как выпущенный из катапульты камень, дико визжа и размахивая широкими рукавами халата, — чем очень напомнил Василию бабочку-капустницу, — врезался в толпу желтолицых купцов. Из образовавшейся мигом свалки понеслись проклятия на непонятном, а потому и необидные, птичем языке.

Плюнув с досады, Василий отправился седлать коня. Желания задерживаться в этом городке небыло вовсе. Уже около корчемных ворот, богатыря догнал один из купцов.

— Ты победил, мы делзим слово. Это тепель твое. — не глядя на бордового от злости и смущения богатыря, он протянул ему большую седельную сумку, в которой громко побулькивали мехи с вином.

Глава 15

Купцы слово сдержали, но винишко подсунули дрянное. В другое время Василий выбросил бы это пойло без жалости, но где другое-то взять? Вот и приходилось морщится при каждом глотке. Да и чем еще заняться. За день пути один только раз попалась крестьянская подвода. Да и то разговор не вышел. Толи оробел мужик перед витязем в кольчуге да при мечах, толи не в настроении был, только ни слова из него Василий не вытянул. Так и разъехались ни с чем. А клубочек весело катился по пыльной дороге в сторону Переяславля.

Когда появилось ощущение пристального взгляда, он не помнил. Но на протяжение последних часов, этот взгляд преследовал его, то становясь сильнее, то затухая. Несколько раз, поддавшись чувствам, Василий резко оборачивался в надежде заметить соглядатая, но все напрасно. Дорога оставалась такой же пустынной, как и в предыдущие разы. Отхлебнув из кувшина, Василий философски погрешил на дурное, прокисшее вино. Но решив не искушать судьбу все же достал подаренную Одинцом кольчугу. Пусть будет, — подумал Василий, натягивая на себя дорогой подарок.

Антоний нервничал. После того, как ему пришлось подсказать наемникам где искать пьяницу, он все чаще доставал магический шар, следя как выполняется его воля. Хрустальный шар, всегда безотказный в Константинополе, в землях Гипербореи барахлил, то показывая не то что хотел маг, то вообще отказываясь работать.

Помня указания Совета, он старался не применять более сильную магию, что бы не привлечь к себе внимания местных волхвов, но терпение у него оставалось все меньше и меньше.