Секретарша на батарейках - Галина Куликова

— Но как вы попали к ним в лапы? — спросила она.

— Мне подстроили ловушку. Я, как лох, купился. Поскольку сообщники не общались по телефону, то не смогли перенести операцию по моему захвату, хотя в ту ночь началась гроза. Альберт подогнал машину к задней калитке, а Катя должна была заманить меня туда.

— Каким же, интересно, образом ей это удалось? — ехидно поинтересовалась Марина. — Старым, как мир? Она строила вам глазки?

— Куда там! Она купила меня на любопытство, — сообщил Дима. — Кстати, любопытство — достоинство сыщика, а не его недостаток. Катя выбрала момент, когда, кроме меня, ее никто не мог видеть, пошла на кухню и начала лихорадочно таскать из холодильника еду и заворачивать ее в пленку. Она паковала хлеб, колбасу, сыр и приседала при каждом шорохе. Что я мог подумать?

— Что ночью она, как Бэрримор, начнет подавать знаки беглому каторжнику, который живет в кустах за сараем.

— Ну, что-то в этом роде, — смутился Дима. — Естественно, вместо того чтобы лечь спать, я стал ее караулить. И докараулился. Она побежала к задней калитке. Я побежал за ней. Там меня и.., укололи. Альберт Васильевич Солонихин, если ты не в курсе, дипломированный специалист, доктор, видите ли.

— А он рассказал вам о том, как они задумали это дело?

— Он все мне рассказал! Он был уверен, что мне никогда, никогда не встать с той кровати. Что я так и умру под капельницей. Позже он, ясное дело, собирался наполнить ее другим содержимым. Но ему, как всякому творческому человеку, задумавшему нечто особенное, хотелось похвастаться. А кто лучше меня мог оценить красоту его замысла?

— Вы в состоянии рассказывать? — загорелась Марина. — Анисья Петровна изнемогает от желания узнать всю правду.

— А куда они подевали медсестру?

— Пока никуда. Непонятно, в чем ее можно обвинить.., юридически. Но Девели обещали подумать.

— Им не надо ни о чем думать. Я ведь не одинокий волк, у меня есть «крыша».

— Это ты своей «крыше» сдал вчера Альберта Солонихина? Я думала, что эти ребята — твои друзья.

— Одно другому не мешает. Конечно, они мои друзья! Много лет на оперативной работе… Они накопают против этой парочки авантюристов достаточно улик, я в этом уверен. Когда я встану на ноги, я им помогу. А пока меня больше заботит гонорар. Как ты думаешь, старуха хорошо заплатит?

— Не знаю, не знаю, — пробормотала Марина. — Вероятно, мне стоит выехать на место и отстаивать ваши деловые интересы.

— Наши интересы, — поправил Дима. — Кстати, не хочешь перейти из скучной конторы моего брата на очень динамическую и живую работу?

— Хочу. Только прежде поведайте, пожалуйста, всю историю с самого начала!

Юрий начал день с того, что возвратил хомяка хозяину. Родители мальчика предложили ему вознаграждение, но он гордо отказался. Теперь он лежал на кровати с закрытыми глазами и ждал, когда приедет Марина. Слушал — не зашумит ли мотор. Она приехала на автобусе и пришла пешком, поэтому он ее прозевал. Впрочем, не только поэтому. Расслышать что-нибудь в том шуме, который подняли домашние, было практически невозможно.

В доме с самого утра разыгрывались драмы.

Аркадий, до которого, наконец, дошло, с кем жена наставляла ему рога, решил рассчитать шофера. Алла встала на уши, и они некоторое время бегали по участку, обвиняя друг друга во всех смертных грехах и припоминая все измены, о которых каждый из них отлично знал, но молчал «из деликатности». Володя ходил за ними и бубнил что-то свое, но его никто не слушал. Внизу, в подвале, завывала плененная медсестра. Софья, дабы не слышать этого воя, на всю катушку включила музыку и сидела с улыбкой на устах, попивая вино. Дарья, чтобы успокоить нервы, принесла из сарая скульптурный пластилин и принялась ваять вазу. Люба готовила на кухне обед и громко пела: «Жизнь моя полна воспоминаний». Евгений не выдержал и ушел на реку купаться. Одна Анисья Петровна сохраняла абсолютное хладнокровие и читала статью о модных ночных клубах в журнале «Мне скоро тридцать».

Когда на запыленном авто к дому подкатил Валерий Леопольдович, никто не бросился к нему навстречу. Тем более что вслед за ним явились соседи с неприятной новостью: Барон, бегавший, как водится, без призора, погнался за кошкой и угодил под их машину. Ему пришлось сделать укол. Аркадий позеленел и дальше слушать не стал, ушел в сарай и немедленно предался там отчаянию.

Соседи тем временем объяснили остальным членам семьи, что собачка поправится, а укол ей сделали против шока — так решил ветеринар. Сейчас Барон у них, отъедается на кухне, и они предлагают хозяевам его забрать.

Софья с Дарьей немедленно раскудахтались и побежали за собачкой. Потом заглянули к Аркадию, чтобы сообщить:

— Барон в твоей комнате. После случившегося нам как-то жалко было оставлять его на полу, поэтому мы положили его на кровать.

Аркадий в самых резких выражениях попросил оставить его в покое. Через четверть часа горе его достигло таких размеров, что его необходимо стало как-то избыть. Он поднялся на ноги и шатаясь вышел из сарая. И тут наткнулся на Марину.

— Где Юрий? — немедленно спросила та. — И что с вами такое? Что случилось?

— Он… — прорыдал Аркадий, не слышавший вопроса. — Он…

— Боже мой, что с ним?!

— Он попал под машину и умер! Мой любимец! Единственная родная душа в этом паскудном мире! Как я буду без него жить?!

Марина побледнела и спросила страшным голосом:

— Когда это случилось?

— Вот только что! Его принесли сюда… Он лежит в комнате, на кровати! И я боюсь к нему зайти.

Объятая ужасом, Марина бросилась в дом, взлетела на второй этаж и открыла комнату Юрия. Он действительно лежал на постели — как будто спал. Лицо умиротворенное, руки сложены на животе. Никаких внешних травм, крови — словно он жив и просто прилег отдохнуть.

— Юрочка! — Марина бросилась перед кроватью на колени и схватила его за руки. Руки были теплыми и живыми — ведь все произошло только что! Если бы она приехала раньше!

— Я не успела тебе сказать, — зарыдала Марина, уткнувшись лбом в край кровати. — Как я тебя люблю!

«Покойник» поднял голову и изумленно поглядел на нее. Хотел ожить сразу, но неожиданно передумал и снова бухнулся на подушку — Ты бы тоже меня полюби-и-ил! — подвывала Марина. — Я вовсе не никчемная-я-я! Я учусь на юридическом и рабогаю-ю-ю! Я страшно устаю, но обязательно добьюсь успеха-а-а! Я умею готови-и-ить! Зачем ты умер? А-а-а! Мы бы поженились, и я бы пекла тебе оладьи с яблоками-и-и! Я была бы тебе хорошей женой-и-и! Я бы разделяла все твои интересы-ы-ы! Я люблю смотреть по телевизору футбол-ы-ы! И я отлично играю в гольф! Ы-ы-ы!

— Не может быть! — воскликнул «труп» недоверчиво и сел. — Меня полюбила женщина, которая умеет играть в гольф?! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросила извлеченная из подвала медсестра и отхлебнула чаю из пузатой чашки, которую ей великодушно подали на подносе.

— Сначала вы расскажете нам все подробности аферы, а потом уж мы решим, что делать, — холодно ответил Аркадий.

Барон дремал возле его ног и время от времени удостаивался почесывания за ухом.

— А зачем? — равнодушно спросила она. — Чтобы вы мои слова записали на магнитофон и в милицию понесли?

— Никто ничего не будет записывать, Катя! — взъерепенился Валерий Леопольдович.

— Ее зовут Роза, — подала голос Марина, сидевшая очень близко к Юрию. Он держал ее за руку и гордо поглядывал по сторонам. — Роза Смирнова. С Катей они были однофамилицами.

Роза зыркнула на нее, хотела что-то сказать, но поджала губы и промолчала.

— Ну вот! — буркнула Анисья Петровна. — Черт знает кто следил за моим здоровьем.

— Если хотите, — предложила Марина, — я сама вам все расскажу. Сообщник Розы выдал всю историю в лучшем виде!

Она не стала уточнять, что он поведал ее Диме Куманцеву, которого не собирался отпускать живым. Пусть девчонка думает, что Альберт Васильевич ее уже заложил.

— Когда Аркадий был молод, — начала Марина, — он влюбился в девушку по имени Надя Смирнова.

— Блин, — сказал Аркадий. — Я-то тут при чем? Я, выходит, во всем виноват! Так и знал, что на меня возведут поклеп!

Почувствовав тревогу хозяина. Барон глухо заворчал.

— Хорошая собачка! — успокоила его Марина и продолжила:

— Вас не в чем обвинить, Аркадий. И я совсем не собиралась этого делать.

— Сейчас она обвинит меня! — пробормотал Валерий Леопольдович.

— Да уж, ты отличился, дружок, — пожурила его мамаша.

— Надя Смирнова, когда ей отказали в праве любить и быть любимой и выгнали из вашего дома, обратилась за помощью к единственному человеку, который проникся к ней сочувствием, к Валерию Леоподьдовичу, — продолжала Марина.

— А я ничего не знала! — посетовала Дарья.

— Надя призналась Валерию Леопольдовичу в том, что ждет ребенка и не собирается от него избавляться.