Красавище и Чудовица (СИ) - Наталия Котянова

— Как думаешь, зачем нас собрали? — вертя головой по сторонам, спросила Ханна.

— Надеюсь, не сообщить о начале новой войны и всеобщей демобилизации?

— Николас, ты идиот! — зашипела Марта. — Уж если придумал такую глупость, то держи её при себе! Или хоть говори потише, вон, видишь, девица впереди чуть в обморок не хлопнулась?..

— А я, кажется, догадался, в чём дело, — подал голос гном.

Закончить мысль ему не дало появление шумной группы троллей с военного факультета. Рассаживаясь, они без особого стеснения перекрикивались со знакомыми и посылали девушками воздушные поцелуи, те хихикали и отвечали тем же. Лишь один из них ненадолго задержался у кафедры, обшаривая глазами зал, а потом целенаправленно направился в нашу сторону.

Да что ж такое…

— Приветствую честную компанию! — прогудел он, улыбаясь на этот раз весьма сдержанно. — Разрешите присесть с вами? Или кто‑то против?

— Неужели кто‑то может быть против, о мой любезный братец! — с непередаваемой иронией ответила за всех Ханна. — Да мы, наоборот, сейчас через одного в обморок от счастья попадаем!

— По вам заметно, — хмыкнул Хард и плюхнулся на скамью рядом с ней. Как хорошо, что не я села с краю!

— Сейчас ректор придёт, я его в коридоре видел, — продолжил тролль. — Знаете, для чего нас сюда согнали, как стадо ба… кхм… (мы с Ханной каким‑то чудом смогли не захихикать), в общем, позвали? А я знаю, мне Дэлль сказал.

— Война? — снова влез Ник.

— Сударь, вы белены объелись? — фыркнул Хард. — Какая война? Арвийская делегация прикатит, будь она неладна!

— Скоро?

— Сразу после нового года. Помимо разных официальных лиц, дипломатов, купцов и прочих, ожидается ещё куча студентов по обмену. Об этом на самом высоком уровне договорились. А поскольку все они 'надежда и гордость нации' и всё такое, то нам будет велено оказать им самый лучший приём. Об этом ректор и собирается вещать битый час.

— И в чём проблема? Надо — окажем, — пожала плечами Ханна.

— А в том, любезная сестрица, что у многих иностранным языком идёт велорский, а не арвийский! — с досадой рыкнул Хард. — Заставят учить, в обязательном порядке, причём быстро. Сдались нам эти южане из тридесятого царства!

Мы с Мартой невольно переглянулись, подумав об одном и том же.

— А не будет ли среди гостей, так, совершенно случайно, наследной принцессы Квазимоды?

Хард стукнул себя по лбу, отчего по залу разнеслось маленькое эхо.

— Точно! Как я сразу‑то не сообразил?! Бедный Дэлль!

Тут мы вынуждены были прервать разговор — в аудиторию вошёл ректор. В отличие от остальных, я видела его впервые. Известный в самых широких кругах господин Петер Нолидж оказался представительным седовласым мужчиной с чёткой дикцией и уверенными движениями. Держится с достоинством, но при этом не высокомерен. А ведь к нему даже король относится с уважением! Что уж говорить о простых студентах.

Вопреки предсказанию Харда, господин Нолидж был краток. Объявил о предстоящем визите иностранных гостей. Подчеркнул, что мы должны будем сделать всё возможное, чтобы арвийцам у нас понравилось — в стране в целом и в Университете в частности. Для этого, конечно же, мы будем общаться с ними учтиво, дружелюбно и — что немаловажно — на их родном языке. Да — да, как известно ('и не вздумайте сказать им это в глаза!'), арвийцы от природы имеют слабую склонность к языкам, поэтому надо будет как следует постараться и в сжатые сроки овладеть хотя бы разговорной речью. Письменной тоже не возбраняется.

Для определения уровня текущих знаний каждый сейчас получит листок с анкетой. Её необходимо заполнить, и тогда внизу листа автоматически проявится значок с номером вашей группы. Группы будут общими для всех факультетов, исходя из уровня знаний.

Небрежный жест — и на столе перед каждым студентом появляется разлинованный лист. Мы дружно достаём ручки и начинаем отвечать на вопросы. Интересно, я буду в группе отстающих или самых отстающих?

— У меня двойка! — обернулась ко мне Ханна. Она первая справилась с анкетой, которая тут же снова растворилась в неведомых далях. — У кого ещё какие цифры?

— У нас тоже двойки! — довольно улыбаются Ник, Марта и даже Тотт.

— А у меня тройка, не удивлена.

— Ой, жалко, мы не вместе!

— А какая там вообще последняя цифра? — ради проформы спросила я.

— Пятёрка — для тех, кто вообще ни в зуб ногой! — перегибаясь через сестру, подмигнул Хард. — Надеюсь, ты не очень расстроишься, что мы с тобой будем в одной группе?

— С какого перепугу? У тебя уровень даже выше моего! — удивилась Ханна. А потом посмотрела на меня и понимающе хмыкнула. — Подглядел, паршивец.

— Фи, леди, прошу не выражаться в нашем культурном обществе! — притворно возмутился тролль. А глаза‑то хитрые, довольные.

— Слушай, Хард, у тебя в детстве случайно не было прозвища, связанного с крайним упорством в достижении цели?

— Ага, было! — обрадовался тот. — Таран!

— Первая точно 'тэ'?

— А не 'бэ'? — поддерживая, подхватила Ханна. — Я вот не уверена!

Сокурсники давятся от смеха, но молча и почти не заметно. Хард грозит мне пальцем, достаёт чистый листок и начинает что‑то строчить, потом передаёт его мне. Ханна неприкрыто косит глазом туда же.

'Называй меня, как хочешь, я всё снесу. Только не игнорируй больше! Я тут ещё раз обо всём подумал… Ты права, я действительно баран. Извини. Клянусь больше не делать поспешных выводов.'

'И не пользоваться непроверенной информацией. В военном деле эта ошибка может стоить слишком дорого.'

'Прекрасными устами этой девушки воистину сейчас глаголет истина!'

'Хард, перестань.'

'Нет уж, я только начал!'

Я мысленно закатила глаза. Вот этого я и боюсь. При такой неуёмной энергии Хард скоро восстановит против меня половину студенток. Некоторые из них уже посматривают на нас с откровенным подозрением… Что ж дальше‑то будет?

'Хард. Предлагаю остановиться на приятельских отношениях, не более того.'

'Хорошо' Уфф… 'У всех на виду — обещаю.'

Что??

Смотрит с этой своей ухмылочкой, но глаза серьёзные.

'Сина, помни про крючок!'

За широкой спиной Ханны показываю ему два скрещенных пальца. Да, жест не совсем в духе 'культурного общества', но зато точный и ёмкий. Этот наглец воспринимает его с неожиданным восторгом и в ответ вытягивает губы и смешно шлёпает ими друг о дружку.

— Перевожу — это был поцелуй, — невозмутимо комментирует Ханна.

Народ вокруг лежит на столах и тихо умирает от смеха… А я чувствую такое же тихое бешенство. И — какую‑то непонятную растерянность. Вот что мне делать с этим троллем??