Доверься судьбе - Эмма Дарси

Да и Брендан сейчас был бы жив, если бы она тогда оставила его ради Лейта. Данике не пришлось бы дважды пройти через унижение. Так стоит ли придерживаться правил чести? Может быть, простая честность все-таки лучше?

Но даже теперь, зная все, что она знала, Сьюзен понимала в глубине души, что не смогла бы нарушить обет, данный Брендану.

И потом — как же Эми? При другом стечении обстоятельств нашли бы ее или нет?

Кто знает, что к лучшему, что к худшему? В любом случае сделанного не воротишь. Сейчас ее ждет Лейт, ждет, чтобы услышать, что ничто не помешает им быть вместе. Теперь они могут пожениться, когда захотят. Даника больше не стоит у них на пути.

Глава 15

Сьюзен не стала пересказывать Лейту все, что наговорила Даника. Она не хотела принижать эту женщину в его глазах, и потом, свобода, которую Даника им предоставила, была вполне достаточной компенсацией за обидные слова, тем более что Сьюзен не склонна была на них обижаться.

Весь день до вечера они с Лейтом пребывали в состоянии эйфории, строили планы исходя из новой ситуации. Вместе с Эми отправились на прогулку по фамильным виноградникам, а потом зашли на винный завод. Сьюзен настаивала на том, что им с Эми тоже необходимо иметь представление о семейном бизнесе. Лейт охотно устроил им экскурсию, показав весь процесс производства вина; при этом, говоря об объеме продаж, он назвал цифры, показавшиеся Сьюзен астрономическими.

— Ты по-настоящему любишь эту работу, не так ли? — заметила она, слыша, с какой гордостью и увлечением он рассказывал все это.

Лейт на минуту задумался.

— Это то, что я умею. Этому меня учили с детства. Это моя вторая натура, — он скривился, — хотя, сказать по правде, в последние полтора года все это для меня ничего не значило. Просто позволяло занять руки и голову. И только. Теперь, когда я могу разделить это с тобой, все снова приобретает смысл.

Она просияла:

— Мне, наверно, придется сначала поучиться, но я хочу разделять твой интерес к делу, Лейт.

— А чем ты хочешь заняться, Сьюзен? Продолжишь карьеру медсестры? Сьюзен улыбнулась:

— На какое-то время отложу карьеру. Я очень хочу иметь много детей. Он довольно ухмыльнулся:

— Чем смогу, помогу. Но если ты надумаешь вернуться на работу, то я тоже соглашусь. Больше всего на свете мне хочется, чтобы ты была счастлива со мной.

Она засмеялась:

— Счастливей, чем сейчас, и быть нельзя.

— Я тоже никогда не был так счастлив.

Они договорились объявить о своих планах в тот же вечер, раз и навсегда решив вопрос о будущем Эми. Решение немедленно пожениться почему-то больше не казалось Сьюзен ни легкомысленным, ни поспешным. Интуитивное ощущение, что они не чужие друг другу, внезапно поразившее обоих еще при первой встрече, тысячекратно усилилось за последние несколько дней. Сьюзен теперь уже не представляла себе жизни без Лейта.

Уложив спать Эми и спустившись вместе с Лейтом вниз, Сьюзен с огорчением увидела, что Том все еще не вернулся из Аделаиды. Он выехал рано утром, Сьюзен еще спала. Что он мог так долго делать в городе? Том оставил записку, в которой сообщал только, что уезжает и вернется к вечеру.

Входя с Лейтом в комнату, где Рольф и Мэделин отдыхали за аперитивом, Сьюзен заволновалась. Она очень надеялась, что пожилая чета воспримет их решение благосклонно и спокойно, без особых сомнений примет ее в свою семью. Не то чтобы в противном случае она собиралась отказаться от замужества… Просто ей хотелось, чтобы все были счастливы.

Рольф встал, собираясь спросить, что они будут пить, но Лейт опередил его, воскликнув:

— Сегодня вечером — шампанское! Я хочу отпраздновать лучший день в моей жизни. Сьюзен согласилась выйти за меня замуж.

— А, вот оно что, — сказал Рольф, удовлетворенно кивнув головой. Потом, с неуверенной улыбкой, ища понимания в глазах, так похожих на его собственные, он сказал:

— Ты мой сын, Лейт, и я хочу, чтобы ты был счастлив. В последние несколько дней всем было очевидно, что в твоей жизни происходят поразительные перемены. Надеюсь, ты нашел в Сьюзен женщину своей мечты, так же как я в Мэделин. — Он повернулся к Сьюзен:

— Не нам с Мэделин судить о вашем с Лейтом решении, но я хочу сказать, что нас очень радует ощущение мира и стабильности, пришедшее в наш дом вместе с вами. Нам никак не удавалось восполнить то, что Лейт потерял со смертью Иланы. И Даника тоже не могла. Но от вас исходит какой-то свет, проникающий во все сердца. Особенно в сердце Эми.

— Да, — согласилась Мэделин, поднимаясь с кресла. Глаза ее светились добротой. Она подошла к Сьюзен, взяла ее за руку и поцеловала в щеку, словно здороваясь с новым членом семьи. — Надеюсь, вы будете счастливы вместе, — сказала она так горячо, что не поверить в ее искренность было невозможно.

— Спасибо, — прошептала Сьюзен, глубоко тронутая сердечностью пожилой дамы.

Рольф присоединился к своей жене и поцеловал Сьюзен в другую щеку. Потом энергично потряс руку Лейта.

Сьюзен не могла удержаться, чтобы не спросить Мэделин:

— Вы не будете против, если Эми станет жить с нами?

— Вы любите ее не меньше, чем мы, — ответила Мэделин. — Нет сомнения, Сьюзен, что она будет счастлива с вами и Лейтом.

С этой минуты все прошедшие события предстали в совершенно новом свете. Предполагаемая женитьба Лейта на Данике была причиной споров вокруг Эми. Во всяком случае, так теперь казалось.

Рольф не пожалел бутылку своего лучшего шампанского и, открыв ее, щедро разлил по бокалам, намереваясь отпраздновать благие перемены в семейных делах. Он как раз провозглашал тост за будущее счастье, когда появился Том с кожаным портфелем, которого Сьюзен никогда раньше у него не видела. Лейт быстро ввел Тома в курс дела, и Том успел выразить им обоим свою радость, прежде чем Рольф вложил в его руку бокал шампанского и усадил на диван.

— Зачем вы ездили. Том? — спросил Рольф, когда все уселись.

— Отгадывал одну загадку.

Он медленно, задумчиво обвел всех присутствующих взглядом темных глаз:

— Очень удачно, что вы все здесь. Не придется рассказывать одну и ту же историю несколько раз.

— Какую историю? — спросил Лейт.

— У меня хорошая память на некоторые вещи. — Он взглянул на Сьюзен. — Увидеть — значит запомнить. Ты знаешь, Сьюзен, для меня это так.

— Не помню случая, чтобы ты ошибся, Том, — согласилась та.

Том говорил столь серьезно, что Сьюзен почувствовала необходимость так же серьезно засвидетельствовать непогрешимость его зрительной памяти. У него как будто оставались в голове отпечатки всего увиденного; особенно сильной была у Тома топографическая память и память на лица. Он обратился к Мэделин: