Сердце дракона (СИ) - Каминская Лана

Ферран скривился. Расстояние от арены до королевских мест было приличное, но Стенден всё равно учуял запах браги. А ещё покоробил вид Нольвена: как бы тот ни поворачивался, ссадины на скулах и мешки под глазами всё равно было не скрыть. 

Ферран втянул носом воздух во второй раз. Нет, брагой несло от размякшего в кресле Риккарда. Но и от Гверна тоже. Стенден был в том уверен. 

— Победителей двое! — гордо провозгласил сир Ратланд и громко добавил, нарочито и ради выслуги называя имя сына военного командира первым: — Эларан Стенден и Гверн Нольвен. Оба из Торренхолла. 

Зрители ликовали. Шум был столь сильным, что король Риккард вздрогнул и приоткрыл глаза. Провёл по влажному лицу такой же влажной ладонью, потёр слипшиеся веки и, ткнув Гайларда локтем в бок, скрипучим голосом спросил:

— Уже всё? 

— Да, дядя, — кивнул Стернс и приказал герольдам подпустить победителей к себе ближе. 

Поднимая носами сапог песочную пыль, стрелки прошли по арене и, поднявшись, замерли перед королевской семьей. Сидевшие выше и дальше гости вытянули шеи, чтобы получше рассмотреть счастливчиков. Некоторые их знали, некоторые видели впервые. Леди Фианна Реэй тоже привстала, но, разглядев синяк под глазом Нольвена, тут же плюхнулась обратно на скамью и тяжело задышала — даже веер не помогал. Леди Реэй придерживалась строгого воспитания и, несмотря на неблагородное рождение, статуса была самого благородного, чтобы закрывать глаза на вопиющие неприличия. В отличие от своей племянницы. 

Бьянка сидела едва дыша и жадно ловила каждое слово, с трудом различимое сквозь гул и шум со всех сторон. Нервный персиковый румянец, к счастью никем не замеченный, выступил на бледной коже лица. Взгляд был прикован исключительно к Гверну, и ни грязь на его щеке, ни ссадины Бьянку не смутили. Внимательному и любопытному до происходившего зрителю могло показаться, что подойди она сейчас к Нольвену, не стала бы морщить нос от неприятного запаха, а провела бы заботливо пальцами по лицу, словно от её прикосновений царапины затянутся и исчезнут. 

— Ваше величество, миледи, милорд... — начал Гверн, оказавшись на том расстоянии от королевской семьи, на котором его точно услышат, — позвольте сказать, что...

— Этот тощий выиграл, что ли? — перебил Нольвена король и ткнул пальцем в юношу. — Я его помню. Видел за ужином. Или то был не ты? — Риккард прищурился. — Это ведь ты набрал полный рот каштанов и поперхнулся ими? 

— Я, ваша милость, — ответил Гверн под общее нетрезвое веселье. 

— Как звать? А то я стал забывчив на имена тех, кто сидит в углу. 

— Гверн Нольвен, ваше величество. 

— Нольвен, Нольвен... — Риккард обернулся к Феррану. — Не тот случаем Нольвен, о котором ты просил? Умолял выпнуть его за дверь, как пса шелудивого...

Все взгляды замерли на вмиг покрасневшем Гверне. Когда говорил король Нолфорта, все разом замолкали, и прокрадись под скамьёй мышь — слышно было бы отлично. 

Стенден ответил учтивым кивком. 

— А ты его вытолкал со двора? — Его величество подался в сторону племянника. 

— Да, дядя, — усталым голосом ответил Гай. Затянувшийся турнир начал его раздражать, но слишком много пар глаз было вокруг, чтобы покончить со зрелищем резко и решительно. 

— А он, гляди-ка, всех моих болванов обошёл! Ай, Гайлард, — король задорно хлопнул племянника по плечу, — такого стрелка на улицу выставить! 

— Дядя...

— Возьмите меня обратно, милорд! — выпалил Гверн. — Все свои ошибки я совершил по неопытности. Знаю, подвёл вас и не раз, но все промахи осознал. Возьмите хоть оруженосцем. Буду служить вам верно и впредь не подведу. 

— А? — воскликнул Риккард, когда пылкая речь завершилась. — Возьмёшь обратно? Дашь победителю второй шанс? 

— Ваша милость, — попробовал вклиниться в разговор Ферран, но был остановлен рукой молодого Стернса.

— Победителей двое, — отрезал Гай и поманил к себе Эларана.

— Это что ещё за прыщ? — крякнул король. 

— Мой сын, сир, — ответил Ферран, склонившись над его величеством. 

— И что, он тоже умеет попадать в яблочко из этой штуки? 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не хуже, чем Нольвен, сир. 

— Это ещё надо проверить, — внезапно выдал Гверн и пояснил в ответ на вопрос во взгляде его величества: — По яблокам, ваша милость, мы не стреляли, а в деревянные круги любая девчонка попадёт. Хотя б даже она! — Гверн махнул в сторону Рики. 

— К девчонке не лезь, — грубо осадил Нольвена Гай, — а насчёт яблок ты дело говоришь. Сир Ратланд, — крикнул Стернс судье, — распорядитесь поставить на противоположных концах арены по столбу высотой с этих двоих. — Гайлард указал на Гверна и Эларана. — На вершину каждого столба поставьте по яблоку. Да выберите самые спелые. 

— Я с трудом понимаю вас, сир, — оробел герольд. 

— Пусть бросят жребий, с какой стороны кому стоять друг против друга. — Снова взгляд застыл на растерянном Эларане и жадно ловившем каждое слово Гверне. — Стрелять одновременно. Чьё яблоко треснет, тот и проиграл. Победителю я пожалую звание своего оруженосца. Ты ведь не против, Ферран? — И Стернс посмотрел в сторону Стендена. 

Лицом тот был белее снега, что редко выпадает зимними месяцами на юге, но голосом, как и прежде, холоден и бесстрастен. 

— Не смею вам перечить, милорд. 

— Не забывай наш уговор: твой сынок берёт турнир, а я беру его на службу. Нам нужен один победитель, а не двое, не так ли? 

— Правильно-правильно, племяш, — предвкушая захватывающий поединок, булькнул поднесённым вином король. — Пусть эти двое покажут, у кого на деле есть яйца, а кто — клоп, которого только в радость раздавить. Я сделаю ставку на твоего сынка, Ферран.

— Благодарю, ваша милость. — Стенден не дрогнул ни на мгновенье. 

— А что со мной? — волнуясь, спросил Гверн. — Вы дадите мне второй шанс, милорд? 

— Я приму тебя обратно, — ответил Гай, — но в звании ниже, чем ты был. 

— Я на всё согласен...

— Что, даже свинопасом? — гоготнул Риккард, и его хохот подхватила толпа. 

Нольвен снова покраснел и потупил взгляд. 

— Начинайте, — махнул рукой Гайлард, стоило сиру Ратланду дать знак, что всё готово. 

Снова затрубили в трубы. Заволновались стяги на ветерке, налетевшем с востока. Вместе с ветром зашумели и переполненные трибуны, но потом успокоились. Зрители не сводили глаз с рыжего песка, разделявшего двух сильных стрелков, прильнувших спинами к высоким столбам, на вершине каждого из которых стояло по крупному красному яблоку. 

Один из герольдов дунул в рожок, и лучники каждый вытащили по стреле из колчанов за спинами. Новый сигнал — стрелы легли на древки луков, и крепкие руки соперников натянули тетиву, целясь. Снова налетел ветер — заколыхались знамёна, затрепыхались пёрышки на концах стрел, и даже лук у Нольвена повело в сторону, но Гверн сжал его крепче и прищурился. На лбу выступили капельки пота. Смахнуть бы, но нельзя. Нужно прицелиться и дышать ровно, и стараться не замечать, что руки противника дрожат, хоть тот и пытается совладать с собой. 

— Остановите это безумие. 

Прохладная ладонь леди Мириан легла поверх пальцев Гая. Стернс повернул голову в сторону жены. 

— Посмотрите на них. — В голосе Мириан отчетливо слышалась тревога. — Они одержимы. Они скорее проткнут стрелами друг другу головы, чем это несчастное яблоко.

— Странно слышать от вас такое,— проронил Гай. — Часом ранее вы страстно признались мне, что готовы смаковать даже кровавые зрелища. 

— Но не в столь важный день... — Тревога сменилась отчаянием. 

— Я бросил им вызов — они его приняли. К тому же нашего короля происходящее забавляет... 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вашего короля... — слетело с губ Мириан, но продолжения не последовало. Вместо слов леди Стернс молитвенно заломила руки, повернулась к брату, однако Итору было плевать, что делается на земле, принадлежащей не его роду. 

И не ему одному. Большинство гостей наблюдали за лучниками с неприкрытым любопытством. Даже леди Реэй не отвела взгляда и, продолжая возмущаться внешним видом Гверна, спорила с Талайтом, какое из двух яблок разлетится первым, а какое устоит.