Дом призрака - Наталья Александрова

Тут Надежда осознала, что в данный момент ей нужно беспокоиться не о каком-то санитаре, а о себе, то есть без промедления бежать из этого гадючника, прихватив все вещи и собаку.

Дверцу, ведущую из каморки в большую комнату она без труда открыла ключом, пересекла комнату, но в стенной шкаф не попала, потому что дверь в его стене закрывалась, очевидно, еще на щеколду снаружи. Так что, сколько Надежда ни трясла дверь и ни поворачивала ручку, дверь так и не поддалась.

Было от чего прийти в отчаяние, но Надежда так уже устала бояться, что восприняла свое поражение довольно спокойно. Хотя на самом деле все обстояло еще хуже – если эти двое вернутся, то найдут ее здесь, спрятаться теперь негде.

Однако, подумала она, брюнетка сдаст своего ненормального братца в «Скворечник» и если вернется, то одна. Тогда Надежда с ней, может быть, справится, собака поможет, если что.

Надежда уселась на диван и тут вспомнила про мобильник. Сигнал здесь, к счастью, был, можно звонить. Но кому? Пока она решала этот сложный вопрос, собака улеглась у ее ног и затихла – видно, была очень слаба. Надежда наклонилась, чтобы погладить ее, и тут заметила, что воспаление на шее стало гораздо сильнее – пролысины покраснели и, кажется, даже распухли.

– Ой-ой-ой… – протянула она сочувственно, – давай-ка мы посмотрим…

Собака дернулась, но после ласковых уговоров позволила снять ошейник. Надежда Николаевна просто ахнула, увидев то, что под ним. Шерсть слиплась от гноя и крови, собака с трудом поворачивала голову. Надежда нашла в комнате пачку влажных салфеток и протерла рану, стараясь не сильно нажимать, после чего бедная собаченция без сил раскинулась на ковре.

Надежда хотела закинуть ошейник куда-нибудь подальше, чтобы злодеи не заподозрили, что собаку кто-то выпустил, но по привычке не упускать детали осмотрела его и на обратной стороне заметила нацарапанные буквы.

– Фора, – прочитала она, – собака, тебя зовут Фора?

И собака тотчас подняла голову и залилась радостным лаем.

– Умница, хорошая девочка, – умилилась Надежда, – что тут еще? Ага, цифры, да это же номер телефона твоих хозяев!

И Надежда набрала номер, моля Бога, чтобы кто-нибудь на том конце взял трубку. Сначала были долгие гудки, наконец ответил запыхавшийся женский голос.

– Скажите… – нерешительно заговорила Надежда, – у вас есть собака Фора?

– Да… Форочка… она была, но… – Надежда услышала явственный всхлип, – она пропала…

– Давно?

– Месяц назад… понимаете, у нас тут справляли свадьбу и пускали петарды… Форочка испугалась и убежала… Мы долго искали ее, но… а почему вы спрашиваете? – спохватилась женщина.

– Понимаете…

– Вы что-то знаете про Фору? Умоляю, скажите, просто нет сил думать, что с ней! Она жива?

– Жива… но неважно себя чувствует.

– Она попала под машину?

– Так, слушайте меня внимательно, – Надежде надоело ходить вокруг да около и слушать причитания, – можете приехать за своей собакой прямо сейчас? Значит, серая, помесь овчарки с кем-то, рыжие подпалины на боках…

– И ничего не помесь, – обиделась женщина, – просто у нас паспорта нет, а так она овчарка. И ничего не серая, а с легкой рыжиной, а живот вообще светленький…

– Сейчас она от грязи серая! В общем, записывайте подробно, как проехать.

Женщина клятвенно обещала вызвонить мужа с работы, тогда они приедут в течение часа. Надежда велела женщине, найдя клинику, не ломиться в двери, а обойти строение и постучаться в третье от края окно. Или четвертое, если она правильно рассчитала.

Окна были забраны решетками, так что, даже если разбить стекло, все равно не вылезешь, зато имелись форточки, и Надежда сможет выбросить ключи.

Этот час Надежда потратила на то, чтобы привести себя в порядок – обтереть руки и лицо влажными салфетками, кое-как отчистить одежду и обувь. Причесавшись и подкрасив губы, Надежда почувствовала себя увереннее, только вот запах…

Ровно через час собака навострила уши, с трудом поднялась и заковыляла к окну.

За окном стояли двое – крупный мужчина с недовольным лицом и невысокая женщина с испуганными глазами. Увидев их, Фора залилась неистовым лаем, а женщина схватилась за сердце, узнав голос своей собаки. Надежда встала на стул и выбросила в форточку ключи, объяснив мужчине, что нужно открыть дверь клиники, пройти по коридору, завернуть за угол, пройти еще немножко, найти стенной шкаф и войти в него, а там уж внутри будет дверь, закрытая на простую щеколду, так вот если ее открыть, то они увидят свою собаку.

– А в чем вообще дело? – нахмурился он. – Отчего вы не можете выйти? И почему там оказались?

– Митя, – жена потянула его за рукав, – пойдем скорее, там Фора. А с женщиной потом поговорим…

– Вот именно, что через форточку-то общаться! – поддакнула ей Надежда.

– Но я должен разобраться в ситуации! – набычился муж.

«Все ясно, – вздохнула Надежда, – попался упертый тип. Пока не поймет, в чем дело, не успокоится. А как ему объяснить? Даже если все рассказать, не поверит».

– Как вы оказались в запертом здании? – строго спросил муж. – И вообще, кто вы такая и какое отношение имеете к нашей собаке?

И только было Надежда собралась ответить, чтобы не валял дурака, а открывал скорее дверь, иначе будет поздно – злодеи вернутся или Фора вообще отдаст концы, как собака встала лапами на подоконник и залилась сердитым лаем.

Упертый тип встал с открытым ртом, а его жена, которая явно лучше мужа разбиралась в интонациях своей собаки, просто вырвала у него из рук ключи и устремилась к входным дверям. Муж постоял немного и потрусил за ней.

– Ну вот, – сказала Надежда собаке, – кажется, скоро нас выпустят.

Фора уже лаяла на дверь, вообще, по наблюдению Надежды, услышав голоса хозяев, она стала гораздо бодрее.

Следующие десять минут в комнате творился сущий бедлам. Фора лаяла, бросалась на хозяев, пытаясь облизать, мотала хвостом и даже пробовала носиться кругами, но падала от слабости. Хозяйка ее плакала, обнимала Фору, тут же ужасаясь ее внешнему виду, бессвязно благодарила Надежду.

Надежда же, поглядев на часы, благоразумно решила удалиться по-английски. В конце концов, для Форы она все сделала, так что пора и о себе подумать. Не дай бог, эти вернутся. А тут мужчина такой здоровый, сумеет отбиться, если что.

Но не тут-то было. Заметив ее маневры, мужчина встал перед дверью стенного шкафа и заявил твердо, что пока ему не объяснят внятно, что тут произошло, никто из этого помещения не выйдет. В противном случае он немедленно вызывает полицию. Ему, мол, скрывать нечего, он законопослушный гражданин и далее в таком духе.

Не дослушав речь до конца, Надежда разозлилась. Вот вам благодарность! Вместо того, чтобы жать Надежде руку со слезами на глазах, этот тип норовит сдать ее в полицию! Делай после этого людям добро!

Фора, однако, почувствовала ее настроение или понимала человеческую речь, потому что она вдруг встала, загораживая собой Надежду, и зарычала на хозяина очень сердито.

– Хватит чушь молоть! – рявкнула жена не хуже собаки. – Фора едва жива, ее лечить надо, а он вздумал тут разборки устраивать!

– Но я должен разобраться…

– Что тут разбираться, достал уже со своими разборками! Лучше бы женщине спасибо сказал!

Мужчина, услышав такое от послушной жены, малость оробел и отошел от двери. Фора отвернулась от него с негодующим рыком. Это решило дело в пользу Надежды.

– Вас подвезти? – спросил устыдившийся тип.

Надежда хотела гордо отказаться, но хозяйка Форы затараторила быстро, что они очень, ну просто очень благодарны, что они уже потеряли надежду отыскать Форочку, что она так страдала, то есть собака тоже страдала, но она, хозяйка, ночей не спала… что если Надежда хочет вознаграждение…

– Мне не нужно никакого вознаграждения, – прервала ее Надежда, – давайте скорее отсюда уйдем, а вы езжайте в настоящую ветеринарную клинику, собака явно больна. А меня, если не трудно, подбросьте до ближайшего метро.

Все наконец согласились с такой постановкой вопроса. Без проблем они вышли на улицу и погрузились в машину, Надежда Николаевна села на заднее сиденье рядом с Форой, которая тотчас положила ей голову на колени.

Надежда поймала в зеркале ревнивый взгляд хозяйки собаки и завела светскую беседу, чтобы разрядить обстановку.

– А вы за городом живете?

– Да нет, дом у нас многоквартирный, но в зеленом районе. Это рядом с Удельной, там парк большой, озера недалеко… С Форочкой гулять есть где…

– Да-да, я знаю, раньше там жила, в Озерках…

Тут Надежда притихла, потому что вспомнила, что в районе станции Удельной, как раз за путями, находится та самая психиатрическая больница имени Скворцова-Степанова, именуемая в народе «Скворечником». И в этом самом «Скворечнике» содержится пациент, который и является убийцей двух сестер Тапанайнен, Анфисы и Валентины. И зовут его, если Надежда не ошибается, Вильгельм Зайцев.