Гатчина. От прошлого к настоящему. История города и его жителей - Андрей Гусаров

Другой конец города — Мариенбург, состоявший из казарм, пильной мельницы и небольшой слободы на двух улицах — Набережной и Задней, развивался за счет строительства новых казарм, открытия Сиротского дома, сенного и хлебного складов, называемых в те годы магазинами. Часть города от Мариенбурга в сторону Большого проспекта активно застраивалась в основном казенными зданиями — теми же казармами, оранжереей, госпиталем, суконной и полотняной фабриками и знаменитой Круглой ригой. Только четыре частных дома, принадлежавших высшим сановникам империи, были выстроены в этой части (Екатеринвердер).

Формирование городских улиц шло по утвержденному плану. В 1797 году местное управление всячески понуждало владельцев домов устраивать каменные мостовые напротив их владений, хотя успех этого начинания был мизерный — гатчинские обыватели были бедны. В том же году за счет казны замостили часть Большого проспекта.

Интересна в этой связи история городской части, а вернее сказать — крепости, на границе мызы, которая называлась Ингербург и предваряла въезд в город со стороны столицы. Согласно чертежам, разработанным в 1790-х годах, Ингербург должен был стать военным укреплением вдоль Порховской дороги из Гатчины в Царское Село с валом и рвом. Кроме казарм и других чисто военных зданий на территории Ингербурга предполагалось выстроить частные дома приближенных государя (Е.И. Нелидовой, А.Б. Куракина, А.Л. Нарышкина, С.М. Голицына и некоторых других), школу, ратушу и церковь. Историк О.В. Петрова связывает решение о строительстве крепости с французским влиянием на великого князя. «Окончательный проект плана Ингербурга, — пишет она, — появившийся не позднее 1792 года, был создан на основе чертежа из „Французской архитектуры…” Ж.Ф. Блонделя и является точной копией плана парижской Королевской мануфактуры гобеленов 1750-х годов». Королевская мануфактура была вполне сформировавшимся поселением с мастерскими и жилыми домами работников, с эффективным и простым управлением. Вполне возможно, что с мануфактурой была связана и идея «образцового города», воплощать которую в Гатчине Павел будет со свойственным ему упрямством. Немаловажную роль во всех этих планах играла и приверженность наследника к рыцарству, с его турнирами, замками и кодексом чести. Название крепости связано с историческим шведским названием прибалтийских земель — Ингерманландия, в состав которой входили и Ижорские земли Господина Великого Новгорода.

Как было установлено О.В. Петровой, все здания Ингербурга соответствовали постройкам Королевской мануфактуры, конечно, с определенными изменениями и дополнениями. Прямоугольную ратушу в Гатчине планировалось сделать квадратной. Проект церкви для Ингербурга имел в основе данные парижской церкви Колледжа четырех наций — здания с портиком и одним большим куполом. Проект храма в итоге изменили, но и он не был воплощен в жизнь. Среди частных сооружений выделим дом Е.И. Нелидовой, который строили с 1794 по 1796 год в соответствии с французским планом дома плотника Королевской мануфактуры Эшуделя. На чертежах, хранящихся в Музее-заповеднике «Гатчина», можно видеть это одноэтажное здание с ломаной крышей и декором в виде люкарн и рустованных лопаток.

Уже не раз упоминаемая Екатерина Ивановна Нелидова была воспитанницей Смольного института и закончила его с золотой медалью и вензелем Екатерины II. Музыкально одаренная девушка пробует себя в качестве актрисы и в пятнадцатилетнем возрасте играет на сцене в спектакле «Служанка-госпожа».

Игра твоя жива, естественна, пристойна;Ты к зрителям в сердца и к славе путь нашла —Нелестной славы ты, Нелидова, достойна;Иль паче всякую хвалу ты превзошла!Не меньше мы твоей игрой восхищены,Как чувствии прельщеныВ насПриятностью лица и остротою глаз.Естественной игрой ты всех ввела в забвенье:Всяк действие твое за истину считал;Всяк зависть ощущал к Пандолфу[12] в то мгновенье,И всякий в месте быть Пандолфовом желал.

С 1777 года Нелидова назначена фрейлиной к великой княгине Марии Федоровне, а после венчания на царство Павла I получает звание камер-фрейлины — старший придворный чин для женщин в империи. С этого момента происходит сближение государя с фрейлиной, которая становится фавориткой императора и способствует продвижению по государственной службе своих родственников и близких знакомых. После убийства Павла I и воцарения нового государя Е.И. Нелидова, находившаяся в ссылке в замке Лоде в Эстляндии, возвращается в Санкт-Петербург и поселяется в Смольном монастыре. Там, в Елизаветинском корпусе, она проживет до 1839 года, всеми забытая, и умрет в возрасте 75 лет.

Строительство Ингербурга было начато в 1793 году и к началу XIX столетия в общем закончено, за исключением крепостного вала, рва и равелинов, от которых отказались вовсе. В 1795 году на обоих концах центральной дороги (Большой проспект) были построены ворота, подряд на возведение которых был отдан местным государственным крестьянам Ивану Шушарину и Филату Ябурову.

Всего к концу XVIII века в Гатчине было построено 237 жилых домов, причем большая их часть имела еще и участок. Но Павел I предпринимал необходимые меры для увеличения численности городских обывателей, выделяя все новые и новые территории под частную застройку.

Подрядчик Окорчев с Охты обязался выстроить «…при деревне Гатчине госпиталь, нижний этаж каменный, а второй деревянный с башнею, как значит на плане и фасаде…» К 25 сентябрю 1793 года здание было готово для отделки, которую проводили уже летом следующего года, в новый строительный сезон. Как и положено, при госпитале открыли церковь, а позже и аптеку. Здание получилось весьма удобным, со специальным закрытым отделением для инфекционных больных, и стало одним из важнейших в Гатчине.

Для обучения детей местных жителей было открыто училище, при котором находился небольшой пансион. В Мариенбурге, еще одном военном пригороде Гатчины, учредили Военный сиротский дом, куда принимались дети солдат из ближайших гарнизонов, расквартированных на землях императора Павла I. В основном туда брали воспитанников с семилетнего возраста, но для сирот солдат и унтер-офицеров иногда делали исключение и их записывали в сиротский дом в более раннем возрасте. Там давали хорошее образование. Кроме чтения и письма дети, обучались рукоделию, садоводству и земледелию, а после 1795 года к этим предметам добавилась еще и музыка. После решения об организации в Гатчине золотошвейной мастерской, где изготовляли нашивки для военных мундиров, было предписано, что в случае нехватки работниц-золотошвей, часть заказов передавать в Военный сиротский дом.

Между пильной мельницей и Сильвийским парком в 1800 году по проекту А.Д. Захарова начали было возводить монастырь Святого Харлампия, связанный с Мальтийским орденом. Строительство так и не было завершено в связи с кончиной его инициатора и вдохновителя императора Павла I — устроили только часть фундаментов. Как видно из проекта, мощное каменное здание обители с церковью, включенной в его общую структуру, усиленное контрфорсами, больше напоминало средневековую крепость, что было, конечно, в традициях Гатчины.

Мельница и золотошвейная мастерская стали первыми предприятиями гатчинской промышленности, планомерному развитию которой наследник уделял много внимания, выделяя земельные участки, давая ссуды на открытие и развитие мануфактур. К началу истории Гатчины в ранге города помимо вышеперечисленных там существовали стеклянный и фарфоровый заводы, суконная фабрика, шляпная мастерская, сукновальня.

Главным предприятием здесь долгое время была Пудостская мельница, устроенная еще при прежних владельцах мызы. Ее двухэтажное каменное здание находилось в двух верстах от дворца на берегу пруда, а мельничное хозяйство состояло из нескольких построек: деревянного с черепичной крышей жилого дома, риги, конюшни и гумна[13]. С 1792 года мельницу арендовал за 220 рублей некий Адам Гиппе. Кроме этого ежегодного взноса он обязывался бесплатно молоть до 500 кулей зерна, поставленного крестьянами владельцам имения. В 1795 году в Гатчину был приглашен другой иностранный подданный, некто Мозиер, с окладом в 1000 рублей в год и квартирой с отоплением и освещением. Этот иностранец обязался организовать на мызе производство сукна трех видов для нужд местного войска и для продажи обывателям. Дело, однако, завершено не было, а после 1801 года и вовсе заглохло. Последним из ранних промышленных предприятий мызы был сыроваренный завод, организацию которого цесаревич поручил швейцарцу Энни. На базе скотного двора создали молочную ферму, ветеринарную станцию и собственно завод. Кроме жалования швейцарец получал вознаграждение натурой (продуктами), бесплатное жилье с отоплением и освещением, а также нескольких слуг в придачу. Со временем ферма, находящаяся в Волковицах и Старых Скворицах, была расширена, а избыток продукции, не востребованный дворцовым хозяйством, поступал в свободную продажу.