Тигр в лабиринте - Б. Кайго

— Цветок Лотоса! — воскликнул я и чуть не упал вниз. — Мастер Ли, я должен ее увидеть.

Ли Као, разумеется, согласился (а что ему еще оставалось делать?), вскоре мы добрались до верхнего окна, и я увидел ЕЕ.

Цветок Лотоса была совсем одна, и я уже собрался броситься к ней, как вдруг опешил и грустно потупил глаза.

— Что случилось? — недоумевая, спросил старик.

— Я не могу. Я забыл жемчуг и нефрит, — захныкал я. Ли Као недовольно поморщился, покопался в карманах своего широкого халата и достал черную жемчужину с белым пятнышком в форме звезды.

— На, держи, — проворчал старик. — Я сохранил ее, потому что она редкая. Теперь доволен?

Конечно, я был доволен. И не просто доволен. Я был счастлив! Теперь я мог предстать перед моей любимой! Я перегнулся через подоконник, и маленькая жемчужина покатилась к ногам девушки. Вот сейчас она поднимет голову и…

Цветок Лотоса подняла голову — только не в мою сторону. В коридоре послышались шаги, дверь распахнулась, в комнату влетел какой-то мужлан и высыпал гору нефрита и жемчуга к ногам довольной «царицы».

— Не бойся, любимая, твой Пу-Пу принес тебе еще подарки! — заорал удельный князь, и мне ничего не оставалось, как обиженно прикусить губу и молча слезть вниз.

— Пу-Пу? — голос Ли Као был веселым и едким, как соль. — Ты, конечно, извини, но я бы не советовал вступать в близкие отношения с женщиной, которая называет своих любовников собачьими кличками.

— Она любит домашних животных, — пояснил я.

— Я заметил, — ответил Ли Као. — Надеюсь, она вас хоть в конуре держать не будет, а то представляешь, сколько шуму будет во время кормежки? Ладно, а теперь, если не возражаешь, может, мы все-таки вернемся к нашим баранам? Правитель Цинь, помнишь такого? А?

Я долез до окна правителя и, не дыша, заглянул в комнату. Правитель был один. Он держал в руках счеты и подсчитывал добычу. Сейчас в свете свечи он казался не таким могущественным и громадным, хотя мое сердце по-прежнему учащенно билось, как тогда перед казнью. На Цине была все та же маска, тот же плащ из перьев, но золотые перчатки висели рядом на стуле, и его руки показались мне очень маленькими. Ли Као прищурился и наклонился ко мне.

— Он живет ради денег. Что ж, из-за них ему и придется

умереть.

Ли Као достал из кармана большой алмаз и огляделся. Рядом с окном вилась дикая роза, и мастер Ли положил камень возле острых шипов. В небе ярко светила луна, и алмаз горел, словно глаз тигра. Старик ухмыльнулся и, открыв флакончик с эликсиром бессмертия, вылил его на колючий цветок.

Мы притаились в тени лиан, и Ли Као начал водить ножом по стене. Звук был отвратительным, и вскоре мы услышали скрип половиц и тяжелые шаги тирана.

Я затаил дыхание. Ужасная маска показалась из окна, втянула воздух и заметила сияющий холодным огнем камень. Цинь вытянул руку и взял алмаз. Я совершенно отчетливо видел, как острые шипы вонзились ему в кожу, и, по моим подсчетам, в кровь попал яд, способный умертвить весь Китай и половину Кореи и Японии в придачу.

Однако произошло совсем другое. Цинь поднес камень к «лицу», покачал головой и довольно хмыкнул.

— Холодный, — проскрипел металлический голос, — очень холодный…

Я был настолько обескуражен, что отпустил руки, и мы вместе с Ли Као полетели вниз.

Цинь не заметил нас, зато до земли оставалось совсем немного, когда мне удалось снова схватиться за лиану. Внизу у ворот стояли солдаты, и нам пришлось срочно забраться в первое попавшееся окно.

В комнате кто-то громко храпел, и мы на цыпочках подошли к двери. Ли Као еле слышно повернул ручку, но тут же закрыл дверь. В коридоре стояла стража, и мы услышали чьи-то шаги. Бежать!.. Скорее бежать…

Я кинулся обратно к окну, как вдруг в комнате что-то заворочалось, и, оглянувшись, мы увидели знакомую большую фигуру.

— Куда вы дели мой женьшень? — проревела прародительница и быстро заспешила навстречу нам.

Глава 24, в которой колесо кармы делает очередной поворот, а мастер Ли оказывается близок к разгадке

Меня подтащили к трону и перед глазами вновь появилась постылая тигриная маска.

Как и прежде, я почувствовал, как липкий холодный мозг Циня окутал мой; но что-то изменилось. Правитель вздрогнул и в страхе отпрянул назад.

Из-под устрашающей маски потекла слюна, и руки в золотых перчатках задрожали. Он был до смерти напуган.

— Я вижу трех призраков! — прошептал металлический голос. — Я вижу шар, флейту и колокольчик! Я вижу «ноги», «руки»  и «голову силы»… Но я не вижу ни птиц, ни перьев. Одни лишь дети и верные поиски ради неверной цели! Ты и твой старикашка прошли там, где не проходил никто. Вы сокрушили непобедимых стражей и даже не поняли, что сделали! Вы не имеете ни малейшего понятия, куда идете и почему! — металлический голос довольно хмыкнул. — Но вы надоели мне. И теперь познаете мой гнев! Вам предстоит долгая смерть в железных рубашках!

Он повернулся к солдатам.

— Отведите их в подземелье.

Такой приговор мог вынести только правитель Цинь.

Дело в том, что железные рубашки были отменены уже давно, и по всему Китаю такая пытка считается пережитком прошлого. Это особая «одежда», если можно так сказать, сделанная из стальной сетки, которую одевают на голое тело и туго затягивают. В результате кожа как бы выдается вперед, после чего берут что-нибудь твердое, например камень, и начинают скрести по телу, сдирая кожу вместе с мясом. Затем кровь останавливают, слегка передвигают «рубашку», и на следующий день все начинается, как говорится, «с нового места». Умелый палач может мучить человека месяцами, и единственная надежда умирающего — попросту сойти с ума.

Нас с Ли Као заковали в цепи, да так, что мы пальцем не могли пошевелить, и солдаты потащили нас вниз по нескончаемым лестницам замка. Один пролет, другой. Воины хрипели и пыхтели, воздух становился все более мерзким и затхлым, но в конце концов большие двери открылись, и мы оказались в подземелье пыток. Здесь со стен капала скользкая жидкость и повсюду пахло кровью.

Палач встретил нас нерадостно. Это был крепкий малый с большой лысой головой, красным носом и двумя зубами во рту.

— Опять! — Он что-то пробормотал себе под нос и злобно уставился на нас. — Опять работа. Ни минуты покоя. Вы понимаете, что железная рубашка шьется отдельно для каждого. Нужно снять мерку, подогнать размер. А знаете, сколько времени требуется на это? Два дня, не меньше. А знаете, сколько времени дал мне правитель? Два часа! Он отошел и негодующе покачал головой. — А посмотрите на эти цепи! Потребуется час, чтобы их снять, а у меня, между прочим, еще один клиент, и его тоже надо четвертовать по-человечески. И когда я все это успею?! Мне же тоже надо отдыхать. Обо мне кто-нибудь подумал?

Подобная проблема явно беспокоила не его одного.

— А мы? — заворчали солдаты. — Мы стоим на страже, пока осужденный не умрет, и, если все сделано правильно, это длится месяцами. А начальник охраны еще и отказался выдать затычки для ушей, так что мы тут оглохнем от воплей и криков. Да что там крики!

Вы посмотрите на этих тараканов, этих пиявок, эти вонючие стены. Единственная радость — вернуться домой к жене, да и тут веселого мало. Мы каждый день таскаем вниз этих бедняг, а на них одевают столько цепей, что от переноски тяжестей нас уже и мужчинами назвать нельзя. Превратились в евнухов на этой поганой службе.

Похоже, сегодняшний день был днем жалоб.

— Ох, батюшки, батюшки! — послышался знакомый голос. — И что у меня за доля!

Мало того, что не спишь неделями из-за этих проклятых денег, да еще надо и присутствовать на казни лучших друзей. Приветствую вас, почтенные господа, правитель приказал мне наблюдать за пыткой.

Ключник-Кролик вытер рукавом лоб и недовольно заворчал.

— А я уже не могу смотреть на пытки! Мне кровь уже снится! Мне делается дурно в мясной лавке. Я чуть не падаю в обморок, когда порежу палец. Недавно меня стошнило прямо на одного очень знатного господина, а почему? Он хотел познакомить меня со своим кровным братом! А теперь мне придется наблюдать за самой кровавой пыткой на свете! Ох, батюшки, батюшки!

Палач грубо оттолкнул бедолагу и принялся делать сеть. Нас же отнесли в соседнюю камеру, где на полу сидел человек и ел из миски рис. Он был прикован за ногу к стене, и судя по всему, это и был тот несчастный, которого собирались четвертовать.

— А ты-то что тут делаешь? — спросил Ли Као.:

— В данный момент ем рис, — ответил Размазня Хо. — Добрый вечер, Ли Као.

Добрый вечер, Десятый Бык. Рад вас видеть. Хотите рису? Мне, кстати, даже дали кувшин вина. Довольно порядочно с их стороны, не так ли?

— Да, насчет вина я согласен, — ответил мастер Ли. — Только мы и пальцем пошевелить не можем, поэтому будь любезен, пожалуйста, помоги.