Сага о пурпурном зелье (СИ) - Литера Элина

***

Последнюю неделю этот сон повторялся каждую ночь: Корделия появлялась в лучах восходящего солнца, в свете луны или в пламени свечи, и подплывала к Ариусу. Прижимая к себе гибкое тело жены — пока еще жены! — Ариус укладывал ее на ковер из разнотравья, на мягкую софу или шелковые простыни, и осыпал такими ласками, что растаял бы и камень. Но Корделия в его сне не была камнем, и когда он просыпался, сжимая подушку, стоны молодой женщины все еще звучали в его ушах. Сегодня ему снилась его собственная спальня, и от реальности ее отличало лишь одно — в его кровати была Корделия. Такого жаркого сна еще не было. Он помнил каждый изгиб, каждый пальчик, он зарывался лицом в ее мягкий живот, а она запускала руки в его волосы и шептала его имя. В этом сне, едва упав без сил, они тянулись друг к другу снова. Пресветлые, за что?

Проснувшись, Ариус боялся пошевелиться. Через час он получит бумагу о расторжении брака. И та женщина, которая целовала его во сне, станет чужой. Еще немного, еще не прошло ощущение теплой женской кожи под ладонями. Сейчас он проснется окончательно, откроет глаза, отбросит подушку… Следующую ночь он проведет в одеяле у костра. Может быть, сны с Корделией останутся в Капси и больше не станут его изводить.

Рядом зашевелились. Ариус распахнул глаза и замер. Женщина потянулась в объятиях Ариуса и провела ладонью по его груди:

— Теперь ты обязан на мне… ой… взять меня на Север.

— Я был совершеннейшим дураком, да?

Корделия счастливо кивнула. Ариус справедливо рассудил, что лишний час в кровати этим утром ничему не помешает.

***

Алиция сделала то, на что способна только Неукротимая Королева. Три женщины подошли к Корделии, две из них неуклюже присели, третья изобразила вполне приличный реверанс.

— Меня зовут Кати, миледи. Мне сказали, вам нужна кухарка, — представилась старшая, — Я работала в трактире, что недалеко от ратуши, к нам благородные господа ходили, и кто побогаче тоже. Я господский стол хорошо знаю. А это дочь моя, Нати, она благородным дамам в комнатах при трактире прислуживала.

— Здравствуй, Кати. Да, кухарка и камеристка мне нужны. Вы уверены, что хотите поехать на север?

— Мы, миледи, куда угодно поедем, если будет работа, — и поймав вопросительный взгляд Корделии, объяснилась, — Мы трактир вместе с мужем держали, только я больше жить с ним не могу. — Женщина неосознанно потерла руку, и Корделия заметила выглядывающие из-под рукава синяки. — Я уж хотела в другой трактир уйти, а он говорит — скажу дозорным, что ты харчи воровала. У него родич в страже.

Корделия кивнула и повернулась к третьей, бойкой девушке, которая с интересом стреляла глазами по сторонам.

— Сьюзи Дарс, миледи. Модистка. Я сама с севера. Пять лет в столице пожила, не нравится мне тут, назад хочу. Мне сказали, у вас ни модисток, ни швей нету, я первая в городе буду?

— Да, Сьюзи, только города пока нет.

— Это ничего, — Сьюзи тряхнула кудрявой головой, — мне большой город страсть как надоел. — Она замялась. — Это правда, что вы замужем за сыном Ее Величества?

— Правда, Сьюзи.

— Ух ты! — девушка аж подпрыгнула. — Сьюзи Дарс будет шить для королевской снохи! О-бал-деть! Сестрам напишу — не поверят!

Женщин отвели к предназначенной для них повозке.

***

Обняв сына и невестку, Алиция вернулась на балкон к супругу. Оттуда они смотрели, как кавалькада покидала ворота двоцового парка. В городе они присоединятся к обозу с офицерами и солдатами, работниками и припасами, а через три недели доберутся до цели. Полковник Айлендер примет командование Северным гарнизоном, а леди Айлендер — Алиция была в этом уверена — построит великолепный город. У девочки хорошая деловая хватка и живой ум. Такая леди Айлендер нужна Северу даже больше, чем островам.

***

Едва заметные искры слабенького полога тишины окружали тихий угол таверны. Можно было расслышать голоса, но слова сливались в неразборчивый шепот.

— Костюм торговца идет вам больше, чем ливрея, — произнес Корвин.

— Да, — хмыкнул его собеседник. — Можно считать, что меня повысили.

— Вы заслужили. Очень важно соблюдать правила, но еще важнее знать, когда их можно нарушить. Все происходило слишком быстро, чтоб я мог тратить время на доказательства своей искренности и полезности спустя столько лет.

— Увы, слишком быстро. Его Величеству сильно повезло в этот раз. К тому же, противники вновь оказались не очень умны.

Корвин хмыкнул:

— Умные не требуют отмены уложений, защищающих простолюдинов, а разумно управляют состоянием, после чего собирают подати с богатых деревень и заводят роскошный городской дом и трех любовниц. Только глупцы мечтают о безраздельной власти на нищающих землях. А земли у них неизбежно нищают. Насколько я знаю, Его Величество готовит ревизию провинций и станет смещать нерадивых хозяев. Нет земель — нет денег на заговор.

— Разумно.

Оба отхлебнули эля.

— Простите, лей, могу я задать нескромный вопрос?

— Разумеется.

— Что заставило вас удалиться на покой? Вы не обременены семьей, и видят Пресветлые, пока мы решали загадки, у вас в глазах горел огонь.

Лорд Корвин Элмус возвел глаза к потолку и задумался.

— Я не думаю, что подробности моего последнего дела должны покинуть пределы моей головы, но… я желаю вам, чтоб ваши убеждения никогда не входили в противоречие с приказами.

Двое стукнулись кружками и выпили.

***

— Дядюшка Берт, тебе письмо, болезные передали!

Сын Верити протягивал Бертрану серый конверт. Берт отложил инструменты и развернул бумагу. Короткая записка прилагалась к рисованному портрету смазливого молодого человека. Под портретом значилось: "Лорд Хорькус, преступник законов Короны. Кто увидит, сообщить дознавателям или страже." Такие рисунки печатали в столице, печатали редко, только если нужно было найти особо опасного преступника.

Берт с трудом разобрал кривые буквы записки: "Лей наказал писать вам ежели увижу кто в конюшне был утром когда кэпа конь пристукнул. Вот это он и есть".

Бертран посмотрел на пристройку. Пожалуй, он закончит все в три дня, и можно будет отправляться в дорогу. Не хочется оставлять семью (при этой мысли Берт улыбнулся), но долг зовет. Берт был уверен, что главный заказчик убийства лорда Элмуса — барон Дрянд. С ним лей обещал разобраться, сказал "Не твоего это полета птица, Берт".

И вот барон мертв. Но остался Хорькус, который всё устроил. Нет, сдавать страже Берт его не будет. Такие долги платятся лично.

Глава 15. Осень в Обители

Господин Меркур пытался спрятаться от солнца под тощей елкой. Другой тени не было, деревья почти облетели, но Преподобная Мать строго-настрого приказала стоять так, чтоб торговца было видно из ее окна.

В тот июльский день, когда Марсела передала ему свое свидетельство, Меркур возвращался в столицу настолько погруженным в свои мысли, что раз или два конь останавливался у обочины пощипать свежей травы, но торговец этого не замечал. Огромное, огромное везение, что бандиты решили сначала ужинать, и ему удалось вырвать пленницу у них из рук. Меркур похолодел, представив, как жил бы дальше, будь он беспомощен в тот вечер. А с чем живет Марсела… и как она решилась переступить через демонов внутри и заговорить, чтобы спасти другого человека… Меркуру хотелось обнять ее и утешить, и только присутствие Преподобной Матери его остановило.

Когда закончился суд, едва Меркур покинул зал, как его перехватила дама с балкона. Взволнованным контральто она проговорила:

— Ах, господин Меркур, расскажите мне, была ли в плену у бандитов девушка?

— Да, мы бежали вместе. Я помог ей улизнуть от разбойников, пока они еще только строили гнусные планы на ее счет.

— О! Я знала, я знала, что Аделлой ничего плохого не случилось! Вы не представляете, как ужасно ее встретили в свете, когда она вернулась в Капси…