Прометей № 1 - Альманах Российский колокол

По второму паспорту диверсант Седиков был легализован в качестве ночного сторожа в одной из контор Народного комиссариата коммунального хозяйства. Как пострадавший от бомбёжки под именем Николая Крестовоздвиженского он прописался на даче в поселке Новогиреево, тогда это было за городской чертой Москвы.

Третья нелегальная квартира Седикова была подготовлена на другом конце столицы, в районе Воробьёвых гор, примерно там, где сейчас подпирает небо сталинская высотка МГУ. По инструкции руководства этот адрес не знал никто, вообще никто, кроме самого «Ильи» – этот схрон он подбирал и готовил в одиночку на случай провала и непредвиденных обстоятельств.

Такой же продуманный набор паспортов, «легенд», явок и схронов имели и прочие участники группы «Дальневосточники». Для проведения диверсий старики подготовили три склада оружия. Основной размещался в одном из подвалов большого недостроенного квартала близ центра Москвы, где сторожами по фальшивым паспортам работали трое членов группы. Второй склад оборудовали на упомянутой даче «Ильи» в Новогиреево, там же хранилась запасная рация группы. Третий склад создали на территории одного из подмосковных овощных совхозов. Хранителем этого тайника стал 65-летний Николай Матвеев, бывший Военный министр ДВР, устроенный в совхоз в качестве сторожа под чужим именем.

Как позднее вспоминал носитель агентурной клички «Илья», он же Николай Седиков: «Помимо этих баз мы имели ещё постоянный запас боеприпасов у себя на квартирах для того, чтобы в любое время каждый из нас мог выполнить необходимую операцию. Я имел около мастерской небольшой дровяной склад, в котором вырыл яму, уложил туда весь свой рабочий запас, сравнял с землей и заложил дровами… Мы имели также свою химическую группу в лице нашей скромнейшей четы Богдановых».

Под именем супругов Богдановых скрывались, действительно, супруги – 59-летний Степан Новосёлов, прошедший ещё царские тюрьмы старый большевик, и его жена Ксения Павловна Шмитман. Новосёлов был легализован как частный сапожник, жена подрабатывала портнихой. Она, помимо прочих задач, выполняла роль врача группы – имела медицинское образование и соответствующий опыт работы. Кстати, Ксения Павловна последней среди подпольщиков группы «Дальневосточники» ушла из жизни – она скончалась в 1988 г. в возрасте 92 лет.

«Тридцать лет я не был в церкви…»

Вообще среди «Дальневосточников» оказалось немало долгожителей – напомним, руководитель сети Пётр Никифоров прожил 91 год. Но первая смерть настигла их ещё в разгар войны – в начале 1942 г. умер Александр Воронов, самый старший. Сердце старика далеко за 70 лет не выдержало нагрузок подпольной работы. Ведь днями конспираторы вели обычную жизнь москвичей военной поры – ходили на работу, стояли в очередях за хлебом и т. п., а по ночам в августе-октябре 1941 г. в полной тайне от всех рыли схроны…

В разгар битвы за Москву и контрнаступления советских войск диверсионная группа оставалась в полной боевой готовности – то есть подпольщики, обустроив тайные склады с оружием и взрывчаткой, внешне вели обычную жизнь московских стариков. Ровно 80 лет назад, на Рождество 1942 г. старый большевик Николай Седиков даже отстоял заутреню в ближайшей к его мастерской церкви – с учётом, что в сталинской Москве оставалось не так много действующих объектов культа, не сложно вычислить адрес: Храм святителя Николая «в Кузнецах» на ул. Новокузнецкой.

«Тридцать лет я не был в церкви. Верующим я никогда не был. И если в молодости зимой мы ходили с девушками в церковь, то только на свидание…» – вспоминал позднее Седиков. Убеждённый атеист и коммунист, он так глубоко замаскировался, что соседи по коммуналке стали подозревать в нём бывшего священника.

Скрывать свою суть московским подпольщикам приходилось и от столичных правоохранителей – для всех, без исключения, они должны были оставаться обычными обывателями. При этом меры безопасности в Москве были повышены, как воспоминал Седиков: «Как-то в час ночи ко мне явился представитель райНКВД с дворником, под видом проверки документов, а на самом деле провёл со мной довольно продолжительную беседу, спрашивая меня о прошлой и настоящей жизни. Расспрашивал, как я живу, работаю, откуда и каким образом я попал на эту квартиру, где раньше жил и когда разрушило бомбёжкой мой старый дом, что даёт мне моя мастерская, где я работал раньше, не забыл спросить и о моих родных. Я старался быть спокойным во время нашей беседы, но, откровенно говоря, немного побаивался, думал, что будет произведён обыск, а у меня под кроватью в ту ночь лежали тол, гранаты, пистолет ТТ, которые я вечером в тот день принес и не успел ещё укрыть в своем сарае…»

Подпольная группа «Дальневосточники» оставалась замаскированной в Москве почти два года. Однако, в мае 1942 г. часть стариков-ветеранов тоже под разными конспиративными легендами перебросили из столицы на знакомый им по бурной молодости Дальний Восток. Как чуть позднее, в мае 1943 г. писал в Оргбюро ЦК сам командир группы Пётр Никифоров: «Выехали на Дальний Восток для подготовки партизанского движения, на случай выступления соседней державы против СССР. В течение 8 месяцев группа работала в Приморском, Хабаровском краях, в Читинской области и в Бурят-Монголии и организовала 392 партизанских отряда с общим количеством бойцов 14 700… Каждый отряд имеет свое основное ядро из старых партизан и партийцев. Пропущены через курсы командиров 1020 человек. Созданы запасы продовольствия для таежных баз… Группа закончила работу в феврале 1943 года и вернулась в Москву».

Обратите внимание на внутреннюю самодисциплину старого конспиратора. Бывший премьер-министр Дальне-Восточной республики Никифоров даже в секретной записке правящему ядру партии не пишет конкретно про Японию, пишет обтекаемо – «на случай выступления соседней державы…»

К маю 1943 г. зашифрованная под именем «Дальневосточники» диверсионная группа потенциального московского подполья была расформирована. Опасности со стороны врага, даже теоретической опасности для столицы СССР весной третьего года войны уже не было.

Почти все члены группы были награждены медалью «За оборону Москвы». Так вахтёр Малого театра и создатель забайкальского ЧК, член Московского отделения Всесоюзного общества старых большевиков тогда 60-летний Георгий Перевозчиков уже в 1944 г. получил эту медаль от Исполкома Моссовета с много говорящей для посвящённых формулировкой: «…находился в армии до конца апреля 1943 г. Работал по организации партизанских отрядов в тылу врага».

Замостьянов Арсений Александрович,

заместитель главного редактора журнала «Историк»

Всеволод Кочетов. Неразгаданный коммунист

Аннотация. В материале представлен взгляд на биографию одного из самых противоречивых, но при этом «неразгаданных» деятелей отечественной литературы второй половины XX века – Всеволода Кочетова. Талантливого писателя и публициста – искреннего патриота своей эпохи, человека, который не просто пытался отстоять ее идеалы или догмы, но стремившийся, как ему казалось, практически в одиночку спасти