Решение номер три (Сборник) - Владимир Михайлов

– Ну, именно так. Но…

– Вот именно – «но», дорогой директор. Позвольте задать вам один-единственный вопрос. Где же вы, директор, усмотрели в моём багаже продукцию такого рода?

– То есть как?! А вот это всё? – и директор ткнул пальцем на меньшую кучку предметов. – Что это, по-вашему?

Теперь уже Зеро улыбался до ушей, говоря:

– По-моему, эти предметы являются тем, что они есть на самом деле. И дай вы себе труд подвергнуть их внимательному осмотру, вы и без моей подсказки убедились бы в том, что это не имеет к запрещённому вывозу никакого отношения, но является продукцией существующей в одном из наших поселений и состоящей целиком из иммигрантов с родной Земли артели, зарегистрированной под громким именем «Ареопаг» и занимающейся исключительно изготовлением марсианских сувениров с целью продажи их на Землю. В составе этой их продукции определённая часть представляет собой копии подлинных изделий местной расы; но материалом поделок ни в коем случае не является природное марстекло, но всего лишь обычное стекло, изготовленное по земной технологии с добавлением нужных пигментов. Стекло это действительно имеет внешнее сходство с местным минералом, однако даже самый примитивный анализ покажет вам, что в стекле этом полностью отсутствуют те редкоземельные элементы, которые и придают природному марстеклу неповторимые свойства. Иными словами, глубокоуважаемый директор, мы тут имеем дело всего лишь с имитацией – это даже не подделка, поскольку никто и не выдаёт эти изделия за оригиналы, не выдаёт здесь, во всяком случае, а как это будут именовать те, кто реализует товар на Земле, – это уже не наше с вами дело, не так ли? Это уже проблемы земной Торговой инспекции. Что же касается законности, то этот товар никогда и никоим образом не запрещался к вывозу, напротив, Губернаторство заинтересовано в расширении этого промысла, как и в любом расширении производства на Марсе чего бы то ни было. Полагаю, что вам это известно лучше, чем мне. На основании всего сказанного решаюсь сделать вот какой вывод: не произошло ни малейшего нарушения закона и, следовательно, нет ровно никаких оснований ни для конфискации хотя бы части моего багажа, ни тем более для ограничения моей свободы и возбуждения какого-либо уголовного дела – по обвинению ли в попытке контрабанды или по какому угодно другому поводу. Вот так. А теперь, директор, попробуйте опровергнуть хотя бы один аргумент из выдвинутых мною!

И Зеро, достав белоснежный платочек, аккуратно вытер губы.

Похоже, заключительную часть его защитительной речи директор слушал уже не столь внимательно, как начало; он уже вовсю разглядывал извлечённые из кучки сувениры – один, другой, третий, сначала простым глазом, потом извлёк из кармана лупу и воспользовался ею. Видимо, пристальное изучение объектов спора завершилось не в его пользу; так или иначе, нервным движением передав лупу инспектору и пододвинув кучку изделий к нему, директор ухватился, казалось, за последнюю соломинку:

– Однако же вы не заявили наличие этих изделий в декларации! Разрешите поинтересоваться: почему же?

Зеро Худог нимало не смутился:

– Вы, боюсь, не совсем внимательно прочитали её. Мне просто не хватило места, и пришлось дописать после «розовой гальки» слова «и другие сувениры местного производства» мелко-мелко, на нижнем поле бланка. Вот, видите? Да посмотрите сюда!

– Ну, знаете ли! Эти слова почти и не видны совсем.

– К сожалению, у меня кончились чернила. Однако я надеялся, что вы будете не только внимательно досматривать мой багаж, но прежде не менее внимательно ознакомитесь с декларацией.

– Могли хотя бы попросить ручку у инспектора! – проворчал директор. Но эти слова были и инспектором, и пассажиром правильно восприняты, как признание высоким чиновником собственного поражения. – Хорошо, грузите всё обратно. Но если в следующий раз…

– Безусловно, в следующий раз я специально заправлю ручку.

Говоря это, Зеро Худог быстро ссыпал в мешочки и гальку, и имитации. Аккуратно разместил мешочки в контейнере. Закрыл крышку и запер замок. На этот раз обошлось без звукового сопровождения.

– Готово, директор. Могу я попросить вас наклеить соответствующий ярлык о совершённом досмотре и распорядиться о помещении багажа на ваш склад – до первого же рейса на Землю?

Будь тут хоть какая-нибудь причина для отказа, директор наверняка воспользовался бы ею. Но такого повода не нашлось, и он со вздохом проговорил:

– Разумеется, уважаемый пассажир, поскольку всё это не противоречит нашим правилам.

– И ещё одна просьба – на этот раз последняя. Могу ли я проследить, где и как мой багаж будет размещён на складе?

– А зачем это вам?

– Для верности. Однажды у меня уже был такой случай: багаж запихнули куда-то в самый дальний угол, а когда пришла пора грузить его на борт, никак не могли найти, так что я чуть не отстал от корабля. Пришлось даже на десять минут задержать старт, что стоило денег; правда, потом я по суду получил достойную компенсацию – за счёт таможенной службы. Это было не здесь, разумеется, а на Луне. Но, как сказано, пуганая ворона и куста боится.

Похоже, скрытое предупреждение о возможных осложнениях – и для репутации таможни, и для кошелька – было воспринято директором правильно, так что он лишь махнул рукой:

– Идите за инспектором, он скажет кладовщику, вас пропустят.

После чего Зеро Худог удалился наконец вместе со своим багажом исполненной достоинства поступью.

Сопровождаемый кладовщиком, Зеро неспешно шагал по длинному складскому помещению, уставленному стеллажами, которые отнюдь не пустовали. Хотя здраво рассуждая, что такого было на Марсе, что стоило бы переправлять на Землю, в особенности учитывая, в какую копеечку транспортировка обходилась. Однако не зря же люди прилетали сюда; и если в первые годы освоения то были в основном учёные и самые оголтелые из путешественников, то сейчас корабли доставляли на поверхность соседа Земли преимущественно коммерсантов, геологов-разведчиков (сами себя они, впрочем, предпочитали называть ареологами, успешно отвоевав этот термин у астрономов), искателей приключений и разных других представителей наиболее динамичных слоёв общества. И все они находили тут что-то такое, что требовалось отправить на Землю – начиная с образцов руд и кончая хотя бы написанными тут полотнами, среди которых, наряду с неизбежными пейзажами в горячих тонах, имелось немало картин на историческую тему, на которых были запечатлены узловые эпизоды древней цивилизации. Авторов, похоже, нимало не тревожило то обстоятельство, что ни о цивилизации этой, ни, следовательно, об её истории не было известно ничего и никому. Впрочем, не писалась ли и история земного человечества подобным образом? Скорее всего именно так. К отправке предназначались и живописные, а также фото – и голографические изображения тех немногих представителей Нижнего Народа, с которыми удавалось изредка, всякими правдами и неправдами, установить контакт. На Земле эта продукция пользовалась наибольшим спросом и была в цене. Соответственно недёшево обходились здесь, на Марсе, и губернаторские лицензии на контакт с туземцами – иначе вниз было не попасть; следует отметить прискорбный факт – из денег, которые уплачивались за такую возможность, в казну не поступало ровно ничего – а впрочем, землянам ли было удивляться этому? В конце концов, однажды возникнув, жизнь везде должна развиваться по одним и тем же законам, не правда ли?

– Вот здесь и расположим ваш баульчик, – проговорил кладовщик, останавливаясь и указывая на свободное место на стеллаже.

– М-м… – протянул Зеро. – Не слишком ли в угол вы меня запираете? Потом, чего доброго, и не найдёшь сразу…

– Да что вы! – кладовщик, казалось, даже обиделся. – Это вам показалось потому, что далековато от досмотрового зала. Ну и что? Выносить на погрузку ведь будут не через зал.

– Вот как? А где же?

– А вот воротца прямо на стартовое поле. В двух шагах. Видите? А вы решили, что я своего дела не знаю, а?

– Да, действительно. Извините, почтенный. Совсем близко. А как там с…

И Зеро Худог, не дожидаясь ответа и даже не закончив вопроса, направился к воротцам.

– Простите, – проговорил кладовщик, – там выйти не удастся. Этот ход открывается только при погрузке-выгрузке.

– Вот я и хочу посмотреть, надёжно ли он заперт. Видите ли, заботу о своём имуществе я не передоверяю никому и никогда. Надеюсь, законом это не запрещается?

Кладовщик не имел по этому поводу твёрдого мнения и возражать не стал – и вследствие своей неуверенности, и ещё по другой причине: опыт и интуиция подсказывали ему, что такого рода клиенты не уходят, не отблагодарив.

– Не сказал бы, что здесь так же надёжно, как в банке, – изрёк Зеро, окинув замок критическим взглядом.

– Да ведь здесь и хранятся не деньги, – рискнул пошутить кладовщик.