Сверкающий купол - Джозеф Уомбо

- Ну, в чем дело? - вздохнул Бакмор Фиппс, когда оба уличных чудовища лениво покинули патрульную машину, оставив в ней фуражки, но захватив дубинки.

- Кто это орет? - осведомился Гибсон Хэнд.

- Какая-то леди орет, - сказал мальчик. - Мы ее не выпускаем.

- Почему вы ее не выпускаете? - спросил Бакмор Фиппс, рыгая запеченым мясом. И надо же им было отправиться в сафари, в эту негритянскую забегаловку. Его солдатский пищевод и так весь в дырках. Он снова рыгнул.

Мальчик что-то сказал на камбоджийском старику, а потом ответил, Потому что она там убила человека, и мы подумали, что вам захочется с ней поговорить.

- ЧТО ОНА СДЕЛАЛА?- проснулся Гибсон Хэнд.

- Я никого не убивала, - плакала проститутка, когда ее успокоили и усадили в единственное кресло в комнате мотеля.

Стены были зеркальными, потолок тоже. На постели было зеркальное изголовье, а зеркальная дверь вела в ванную. Такая же дверь была у стенного шкафа.

- Прямо как в сказке! - воскликнул Баккмор Фиппс.

- Одно приличное землетрясение, и от тебя останется один фарш, заметил Гибсон Хэнд, глядя на зеркальный потолок.

- Я никого не убивала! - визжала проститутка.

Ей было лет двадцать, и кожа у нее была почти как у белой, обратил внимание Гибсон Хэнд. Она носила шапку курчавых волос, в настоящий момент сильно всклокоченных, и черная тушь струилась у нее из глаз на губы и на грудь, обратил внимание Баккмор Фиппс.

Можно было видеть, что грудь у нее на месте, потому что она была по пояс голой. Она даже не понимала, что единственное прикрытие для ее тела это юбка. Она не сняла юбку, потому что клиент сказал, что ему больше нравится, когда ее задирают. Это напоминало ему времена, когда он мальчишкой заезжал в машине в открытые кинотеатры. Когда девчонки их всегда "задирали" на случай, если вдруг подойдет служащий кинотеатра с фонариком. Поднятые юбки делали его твердым, как мороженый сом, сказал он.

Роланд Уиппл выбрал очень подходящее сравнение с мертвой рыбой, на которую сам стал походить. Он лежал на спине, глядя мертвыми глазами на зеркальный потолок, возвращавший его мертвому взору отражение безжизненной любовной мышцы, которая по странному стечению обстоятельств прекратила действовать с большей неохотой, чем его перегруженная сердечная мышца. Когда она прекратила работать, прекратил и он. И неожиданно. Массивный инфаркт ударил с сейсмической силой. Он пробежал свою последнюю милю со спуртом, достойным восхищения. Когда у него начались конвульсии, проститутку, которая была наверху, подбросило на два фута, и она с мокрым шлепком приземлилась ему на живот.

- А еще что-то говорят о страсти! - воскликнула она. - Господи, да это был настоящий взрыв!

Но Роланд Уиппл так и не услышал аплодисментов. Он испустил дух, как пустые кузнечные мехи. Его последнее дыхание плавало у зеркального потолка. Зеркальное изголовье было влажным от их трудов, но Роланд Уиппл уже затуманил свое последнее зеркало.

- Про парня, ушедшего вот так, можно сказать многое, - произнес Бакмор Фиппс, глядя на труп Роланда Уиппла.

- Теперь мне можно домой? - выла проститутка, все еще в истерике, все еще не понимающая, что ее грудь ничем не прикрыта, и ни один из уличных чудовищ не собирался напоминать ей об этом.

На трупе до сих пор был презерватив. Зеленый, с маленькими красными усиками. Он купил его на бульваре Голливуд в магазине, специализирующимся на порнографических книжках. Девушки от них сходят с ума, сказал продавец.

Перед тем, как началась агония, проститутка хотела сказать ему, что от него у нее такие же ощущения, как от консервного ножа, и поэтому она собиралась взять с него лишних десять долларов.

- Как тебе работается с этими штучками? - спросил проститутку Бакмор Фиппс. - Лично я всегда езжу без седла. Правда, есть риск. Полно...

- Я хочу домой! - выла проститутка. - Я же не виновата, что у него такой оргазм!

- Надо признать, что этот ковбой встретил смерть лицом к лицу, образно говоря, - заметил Гибсон Хэнд.

- Есть много способов умереть намного хуже, - согласился Бакмор Фиппс. - Так умереть не жалко. Совсем как в дуэли на кольтах на улицах Ларедо.

- Я его не убивала, - выла проститутка.

- Ну, каким-то образом, ты в этом участвовала, - сказал Гибсон Хэнд.Но тебя никто не обвиняет.

Затем приехала и уехала "скорая помощь". Санитары кинули взгляд на труп, и один из них сказал, - Надо признать, что он встретил смерть лицом к лицу.

Через пять минут приехали детективы по убийствам, и проститутка оделась и села на заднее сидение машины Эла Макки. Они ждали судебного медика с фургоном для трупов.

Уличные чудовища злились, потому что Мартин Уэлборн сказал им подождать и оттеснить любопытную толпу сутенеров, шлюх, и их клиентов числом человек в сто.

Причина смерти детективами под сомнение не ставилась. В этих краях она не была неожиданностью.

- Хорошо, дай нам свой телефон, где тебя можно застать, - сказал Эл Макки, дописывая короткий рапорт. - И мне не нужен телефон другого мотеля или массажного салона, где ты не работаешь, или номер какой-нибудь телефонной будки. Мне нужен настоящий телефон, где тебя можно застать, если вдруг у нас появятся вопросы.

- Ладно, ладно, - воскликнула проститутка. Она вынимала из сумочки все свои вещи в поисках телефона матери, где жили две из трех ее детей. Последнего она спровадила к тетке.

С трясущимися губами и руками проститутка листала записную книжку с телефонами клиентов. Она была не в состоянии думать. Здесь были телефоны хороших клиентов, которым нельзя отказывать, плохих клиентов, которых следует избегать, жирных котов, денежных мешков, добрых сутенеров, которые разрешали ей оставлять часть денег и покупали приличные подарки на те деньги, которые отбирали, злых сутенеров, которые обливали одежду керосином, а потом баловались со спичками, когда ее поведение им не нравилось. В этой сумочке лежали дюжины телефонных номеров. Эл Макки развлекался тем, что просматривал их, надеясь увидеть имя какой-нибудь кинозвезды, потому что большинство проституток записывали их телефоны ради престижа, вне зависимости от того, переспали они с ними, или нет.

Затем он заметил знакомый номер. - Посмотри-ка, Марти. Опять этот номер. - И проститутке, - Где ты его взяла?

Проститутка посмотрела на листок бумаги. Она нахмурила и разгладила брови. Она положила обе руки на взлохмаченную прическу и пригладила ее. Она была не в состоянии думать.

- Сейчас, сейчас, - сказала она. - Клиент? Не знаю! Я до сих пор трясусь! Я даже забыла телефон матери!

Мартин Уэлборн посмотрел на номер телефона студии и сказал, - Вы хорошо знали... Найджела Сент Клера?

- Я о таком и не слышала, - сказала проститутка, и им показалось, что она не лжет. У нее на уме было одно: мамочкин телефон. Она слишком нервничала, чтобы лгать.

- Так чей же это номер? - спросил Мартин Уэлборн. Проститутка снова посмотрела на него. - Я не знаю. Черт возьми! Это даже не мой почерк, офицер. Это наверно номер клиента, вот и все. Наверно мне его дала другая девушка. Я не могу найти мамин телефон!

Она заплакала, и Мартин Уэлборн сказал, - Успокойтесь. Мне кажется, мы можем обойтись без телефона матери, если вы вспомните, откуда у вас этот номер. Вы сможете вспомнить?

- Я попаду домой? Мне жалко, что тот человек умер. Я отдам вам его деньги. Вы можете отдать их его жене. У меня еще ни разу такого не было!

- Можешь ехать домой. Как только вспомнишь, кто дал тебе этот телефон.

Проститутка снова посмотрела на клочок бумаги. Она поискала сигарету, а Эл Макки зажег спичку и дал ей прикурить. Она затянулась раз, другой, и сказала, - Это... По-моему, это почерк Лулу. - Несколько секунд она молча курила, а потом сказала, - Я знаю! Это почерк Джилл! Да! Этот телефон дала мне Джилл. Точно!

- Телефон клиента? - спросил Эл Макки.

- Никакого не клиента. Это... киностудия. Как называется контора, куда идешь, чтобы сняться в фильме? Как статист.

- Распределение ролей, - сказал Мартин Уэлборн.

- Вот! Надо спросить определенную компанию. И определенного парня. Я забыла, как его зовут. Джилл помнит.

- Хочешь сняться в картине? - спросил Мартин Уэлборн.

- Дорогуша, все хотят сняться в картине, - сказала проститутка, и это было правдой. - Джилл сказала, что тому парню в большой черной машине она понравилась, и он спросил, хочет ли она сниматься. Конечно, все клиенты врут про это, но тот, тот дал ей двадцать долларов. Просто так. Чтобы она позвонила и договорилась. Не хотел от нее ничего. Ничего. Сказал, что она ему нравится, вот и все. Она говорит, деньги у него не ворованные. Ездит на одной из этих дорогих машин.

- На "роллсе"? - спросил Эл Макки. Найджел Сент Клер ездил на синем "роллсе". Он мог сойти за черный.

- Нет, - сказала она. - Не "роллс". Другая. Почти такая же.

- "Бентли"? - спросил Мартин Уэлборн. - Точно. Тот парень ездит на большом черном "бентли". С норковыми ковриками и все такое прочее. Она говорит, что сначала подумала, что он сутенер, только он не негр. Она дала мне телефон, если вдруг я тоже захочу сниматься. Хотя я забыла, как называется та компания.