Чернильно-Черное Сердце (ЛП) - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Робин чувствовала, что многое узнала об отношениях Легс и Грумера, бродя по их следам из комнаты в комнату, подслушивая их разговор. Очевидно, Легс проявила интерес к движению Искусств и Ремесел, и теперь она пыталась оправдать то, что, как подозревал Робин, было случайным замечанием, в то время как Грумер отнесся к ее мнению и догадкам с льстивой серьезностью. Поцелуи рук, свидетелем которых стала Мидж, не повторились, хотя Грумер легонько положил руку на спину Легс между двумя комнатами галереи, а также выдернул что-то невидимое из ее длинных светлых волос. Сама Легс была явно поражена до такой степени, что ей было невозможно скрыть это, и Робин могла только представить, как приятно сорокалетнему мужчине слышать задыхающийся смех подростка над его самой легкой остротой, видеть ее обожающий взгляд, когда он рассказывал о прерафаэлитах и ее частый смущенный румянец, когда он хвалил ее знания и ее проницательность, все это звучало для циничной Робин так, как будто эти его знания были наспех взяты из Википедии.
Объяснив христианскую символику пеликана, кормящего птенцов собственной кровью, Грумер вслух поинтересовался, готова ли Легс к кофе, и, задержавшись еще на пару минут в явном восхищении Адамом, Робин последовала за ними в кафе, пространство из стекла и кирпича, выходящее на сады галереи.
Она только что купила себе капучино, когда зазвонил ее мобильный.
— Привет, — тихо сказала она Страйку, — дай мне минутку, мне надо найти, где присесть.
Заплатив за кофе, она села так, чтобы беспрепятственно видеть Грумера и Легс, затем снова поднесла к уху мобильник.
— Все, я здесь. Как дела?
— Я быстро, — сказал Страйк. — Ты можешь говорить?
— У меня есть, по крайней мере, минут пятнадцать, — сказала Робин, наблюдая, как Легс хихикает и откидывает волосы, ее кофе так и остался нетронутым.
— Ты, кажется, не видела сегодняшнюю «Таймс»?
— Нет. А что там?
Страйк вкратце рассказала Робин статью о Халвенинг, опубликованную на первой полосе.
— Значит, ты был прав, — сказала Робин. — Это был террористический акт.
— Я не уверен.
— Но..
— Ледвэлл была в списке косвенных действий этой группы Халвенинг. Они пытались накрутить достаточно травли, чтобы склонить ее к самоубийству. Они не собирались убивать ее и, похоже, пока никого не зарезали. Согласно The Times, их предпочтительным способ действия — это самодельные бомбы.
— Что ж, — сказала Робин, глядя на широкие лужайки галереи, — может быть, они увидели удобный случай и решили убить ее, а не ждать, пока она сделает это сама?
— Но зачем резать Блея? Ни в одном из списков он не упоминается. Кажется, у них проблемы с левыми женщинами.
— Нанесение ножевых ранений Блею могло и не быть запланированным. Он мог стать на пути нападавшего. Может быть, он пытался ее защитить.
— Я бы все же подумал, что разумнее убить ее, когда она была одна, если они намеревались убить. Две цели означают хорошие шансы на то, что одна из них сбежит или поднимет тревогу. Конечно, — добавил Страйк, — мы не знаем, сколько было нападавших. Ничего не говорит о том, что он был один.
— Они могли не знать, что Блей будет там, пока они не прибыли. В конце концов, откуда нападавший узнал, что Ледвелл будет в тот день на кладбище?
— Отличный вопрос, — сказал Страйк. — Что ж, есть шанс, что мы сможем это выяснить, если ты готова. Я только что разговаривал по телефону с агентом Эди Ледвелл, Алланом Йоманом.
— Серьезно? — спросила Робин, которая испытала один из знакомых зарядов возбуждения, которые были наградой за работу и которые обычно возникали из-за неожиданного открытия или новой перспективы.
— Ага. Он хочет знать, готовы ли мы к встрече — и не только с ним. Там также будет парень по имени Ричард Элгар, который является главой Maverick Films в Великобритании, а также тетя и дядя Эди. Он предлагает всем пообедать в клубе искусств на Довер-стрит на следующей неделе. Он хочет знать, готовы ли мы выяснить, кто такой Аноми.
— Но у нас все еще полно дел, — простонала Робин.
— Не так много, как было. Только что звонил Дев: он позаботился о парне, подающем заявку на патент. Нашел утечку в его кабинете, сделал ее фотографии с главой конкурирующей фирмы.
— Быстрая работа, — сказала Робин, впечатленная, прежде чем вернуться к главному. — Но почему агент Эди Ледвелл хочет узнать, кто такой Аноми сейчас?
— Йомен сказал, что предпочел бы рассказать нам об этом лично, но я понял, что Аноми все еще доставляет неприятности.
— Ты сказал Аллану Йоману, что мы не занимаемся киберрасследованиями?
— Да, но он, кажется, не думает, что это проблема. Думаю, мы узнаем почему, если согласимся пообедать. В любом случае, я предполагаю, что ты скорее займешься Аноми, чем какой-либо трофейной женой, пытающейся добиться более крупного куша при разводе на этой неделе?
— Определенно, — сказала Робин.
— Да, я тоже. Хорошо, я перезвоню Йоману и скажу, что мы можем сделать это в следующий вторник. Удачной охоты.
Он повесил трубку, и Робин, хотя и взволнованная перспективой нового дела, вернула свое внимание Грумеру и Легс, которые теперь нос к носу перешептывались.
Глава 17
Это глупо говорить
Не проведя с тобой ни дня?
Независимо от того; Я никогда не коснусь твоих волос
Или услышать маленькое тиканье затвоей грудью…
Шарлотта Мью
По дороге к морю
Внутриигровой чат между модераторами Drek’s Game, Папервайт и Морхауз
<Открылся новый частный канал>
<13 марта 2015 г. 14.31>
<Папервайт приглашает Морхауза>
<Морхауз присоединяется к каналу>
Папервайт: Я здесь уже целую вечность жду, когда ты появишься! Где ты был?
Морхауз: Разговаривл с Аноми.
Папервайт: Видел в новостях?
Морхауз: «Халвенинг»? да
Папервайт: и?
Морхауз: что?
Папервайт: Ты злишься на меня или что-то такое?
Морхауз: Почему я должен злиться?
Папервайт: Морхауз, поговори со мной
Морхауз: У тебя все
