Есть время жить - Пауль Локамп

— Вот как, — Айвар зло прищурился. — А что, бандосы из Рамучай сами уже не в состоянии поднять задницу со стула и разогнать толпу зомби, чтобы разжиться лекарствами?

— А зачем, если можно совершить эту сделку и получить их бесплатно, без всякого риска для своих.

— Для «своих», говоришь... Неплохо заговорил, Док, раньше их проще называл — отморозки, гоблины, урки, — я успокаивающе махнул Айвару, — а теперь, гляди ты мне, уже люди. Значит так, Лешенька, слушай меня здесь — два раза повторять не стану. Извини, но так карта легла — ты теперь для нас никто и звать тебя никак, чтобы такие предложения делать, да ещё что-то гарантировать. И не потому, что уходишь к бандосам. Просто ты у них так, сявка мелкая, хоть и доктор. Твоё слово как гарантия — тьфу и растереть. Как, впрочем, и слово любого из банды; мы для них честные, битые фраера[59], слово, данное нам, ни хера не значит и ни к чему не обязывает. Современные молодые урки — это отмороженные на всю голову нелюди, так что если хочешь, чтобы шли на штурм — хочу говорить с человеком, который отвечает за свои слова. Если до тебя не дошло, объясню — устраиваешь встречу с главным в этой банде, с ним мы и будем говорить. И про штурм, и про гарантии нашей неприкосновенности в будущем. А после разговора — будем думать.

— Ах вот ты как, — Док насупился и засунул руки в карманы. — А кто ты такой, чтобы этот человек с тобой эти вещи обсуждал?

— Я? Вот тут ты, Лёшенька, прав — никто. Причём нас очень легко, пока мы здесь, поймать, перехватить по дороге и попросту убить. Правда, есть одно «но», парламентёр ты наш — моя семья отсюда далеко и, надеюсь, в безопасности. Так что прижать родными ни меня, ни Айвара не выйдет. Альгиса, впрочем, тоже — они у него погибли все, он мне недавно рассказал. А вот по-быстрому отсюда исчезнуть — это да, мы можем. Причём не просто так, а еще и поставив целью своего существования уничтожить всю твою кодлу. Издалека, мля, по одному, и хрен вам в глотку, не отловите — кишка тонка. И убивать мы будем не потому, что нам это нужно, мы с Айваром не Робин Гуды — просто из врождённой вредности и упрямости. Сечёшь фишку, приблатнённый ты наш?

— Это ты высказал своё мнение или ваше общее? — Док посмотрел на Айвара, который хмуро рассматривал кота, играющего с веточкой вишни.

— Я согласен с Робертом, — Айвар поднял голову и пристально посмотрел в глаза доктору. — Или говорим с главарём, или ты идёшь отсюда на хер.

Когда Док ушёл, мы позвали Альгиса, Асту и устроили военный совет. Положение было хреновым. Даже очень хреновым. Хотя и шансы на успешные переговоры были. Во-первых, лекарства — они бандитам нужны, а самим лезть в этот серпентарий не хочется. Их всего-то тридцать человек, можно сказать, каждый человек на счету, если принять во внимание, какую они территорию держат. Причем четверо из них нами «посчитано», с гарантией. Следовательно, для них эта сделка выгодна. Во-вторых, чего они добьются, если нас уничтожат? Ничего. И не факт, что при проведении этой акции мы не уложим пяток горячих прибалтийских отморозков. Могут, конечно, подгадать, когда меня с Айваром здесь не будет, доберутся до Асты и Альгиса. Но нет — думаю, их главный тоже не дурак, и Док ему про нас всё уже подробно обрисовал, причем про моё хобби тоже. Значит, он вполне может связать убитого у них на блокпосте, трупы в лесу, и на наш счёт записать — Лёшка-то сто процентов рассказал, когда мы в город уехали. В этом случае их предводитель понимает — нас или сразу надо убивать, или заводить у себя контр-снайпера, а это нереально — неоткуда у них такому взяться. Да и зачем ему нас уничтожать, если проще нас не трогать, дав гарантии неприкосновенности нашего участка? Про остальные дачи разговора не было; после того, как услышал реплики «надо с бандитами договариваться», мне было наплевать на остальных жителей с высокой горки. Так что можем иметь, в лучшем случае, спокойную территорию и относительную свободу передвижения в сторону города. Дружить мы с ними не собираемся, но и воевать неохота — дел по гланды.

— А какие гарантии, что мы вернёмся оттуда, Робби? — Айвар потёр ногу. Видно, дождь будет, раз у него рана ноет. — Что им мешает нам наобещать с три короба, а потом, при передаче груза, убить? Таким образом, они не только экономят пятую часть товара, но и получают неплохой бонус в виде нашего оружия.

— Нет таких гарантий, Айвар, — я обвёл взглядом всех и сказал: — Я даже уверен, что у них мелькнёт такая мысль — убрать нас после операции в Клинике. Эту гарантию мы должны придумать сами.

— Заминировать груз и предупредить их об этом! — Альгис хлопнул себя по коленям, причем так звонко, что даже кот, лежащий на моих плечах, вздрогнул.

— Чем заминировать? — я потёр обросшую голову и задумался. — У нас нет возможности это сделать. Да и мин тоже нет. Дистанционный пульт управления из чего сделаешь? Ты же железячник, а не электронщик. Максимум, что можно сделать — это поставить растяжку... Так гранат, скажу как родному, тоже нет! Разве что, по извечной национальной привычке, у тебя мина в заначке есть.

— Нет, мины у меня нет. Был динамит у покойного Витьки, царство ему небесное, так он весь на подрыв моста потратил. Может, ребята, послушаетесь меня, соберёте вещички и уедете, куда глаза глядят, а?

— И что, — Айвар вытащил сигарету из кармана и, пустив в потолок струйку дыма, спросил: — Потом всю жизнь ездить по Литве? Такая банда не одна, их много. Не с этими, так с другими схлестнёмся. На всю жизнь не спрячешься.

— Ребята, — сказала до сих пор молчавшая Аста, — а сколько человек пойдёт на этот штурм? Вы же договаривались впятером, а Алексей Сираздинов уже уехал. Доктор и вы втроём? Там же тысячи зомби, вы просто погибнете!

Она права — забыли, что, во-первых, одного стрелка уже нет, он сейчас, наверное, уже на полдороге к Питеру, если повезло, а во-вторых, зомби там до... много, в общем. Причём это не просто по туннелям пройтись — нам еще и на верхние этажи идти надо! Блин, и отказаться не выйдет! Как там в фильме про Крестного отца: «он сделал такое предложение, от которого нельзя отказаться». Бросить всё и уехать, по совету Альгиса? А куда потом семью привезти? Едрёна мать...

— Бартонис, — сказал Альгис.

— Что Бартонис? — непонимающе уставились мы.

— Робби, ты что, забыл? Ты туда на рыбалку ездил! Ну? Давай вспоминай!

Точно. Забыл одну зело интересную вещь в окрестностях — дальний, километров восемь отсюда, карьер, превратившийся со временем в глубокое озеро. Дач рядом нет, вокруг — сосновый лес, а посередине — остров с высокими берегами, размером пятьдесят на сто метров. И весь этот остров также покрыт лесом. Я, кстати, всегда удивлялся — зачем посередине остров оставили? Причём даже лес из корабельных сосен там сохранился, а ведь при разработке было проще срыть в ноль. Это уже потом один местный археолог рассказал: оказалось, при первичной геологоразведке там нашли древнее литовское захоронение, поэтому на этом участке запрещены земляные работы. Там даже червей копать нельзя, законом запрещено. Помню, Витька про это отдельно рассказывал. Даже знак какой-то стоит, мол «Etnografinis Draustinis»[60]. (этнографический заповедник, литовск.)

— И что нам с этого острова? Предлагаешь в Робинзоны податься?

— Робби, не тупи, — он толкнул меня в плечо. — Во-первых, там можно спрятаться, устроив там базу. Во-вторых, вокруг вода — прекрасная защита от зомби.

— Хм. Запасную базу там сделать — согласен, есть резон. Захоронку устроить — тоже. В самом худшем случае можно пересидеть пару суток, но где там жить? Строить землянку? Ну ладно, построим мы землянку, машины замаскируем на берегу в оврагах — там их много. Даже если мы там спрячемся, нас всё равно найдут. Я бы скорее там рыбный цех организовал. Рыбы там много; устроить там коптильню, ставить сети — это дело. Но, как ты сам понимаешь, нам сейчас немного не до рыбалки.

— Ребята, — Аста сняла кота, который лежал у меня на спине и начала гладить ему пузо, на что Лёвка врубил свою внутреннюю тарахтелку — любит он, когда пузяку чешут, ой любит! (Хотя я и сам бы не отказался, чтобы она мне пузо почесала). — Ребята, вы как хотите, но в Клинику иду с вами. Стреляю я не хуже Айвара, а то и лучше. Лишний ствол вам не помешает.

— С ума сошла? — вытаращили глаза все.

— Нет. Послушайте меня, пожалуйста, — девушка задумчиво гладила Лёвку, который прямо весь извертелся, от удовольствия. — Когда пойдете в Клинику, ничто не помешает бандитам взять меня в заложницы. Вы меня, конечно, не бросите, но окажетесь в плохой ситуации. Если пойду вместе с вами, то мы или вместе прорвёмся, или вместе умрём. Согласитесь, вам же будет спокойнее, если рядом буду. И мне тоже, — тихо закончила она.

Черт, а ведь правда, — бандиты не упустят такой шанс, как игра с заложницей. Не особенно попрыгаешь. Вдруг у меня картинка сложилась! Причём так ясно, словно я над этим планом несколько ночей просидел. Это чувство напомнило мне бывшую работу, когда несколько дней мучаешься с каким-нибудь дизайном или проектом, пока одним прекрасным утром за чашкой утреннего кофе он не встает ясно перед глазами, понятный до мельчайших подробностей. Дизайн, проекты, клиенты... Как давно это было!