Поэзия просветления. Поэмы древних чаньских мастеров - Шэн-янь

Был современный чаньский наставник по имени Живой Будда Золотой Горы. Богатый человек попросил его помочь его дочери, которая умирала от туберкулеза. Врачи отказались от нее. Когда наставник подошел к ее кровати, он поднял ее на руки и сильно поцеловал в губы. Она попыталась вырваться, и другие тоже пытались остановить его, но он не отпускал ее десять минут. Затем он выпустил ее, повернулся и изверг из себя множество отвратительной черной слизи. Люди были потрясены и исполнены отвращения. Они спросили, как он мог выдержать и высосать все это из нее. Он сказал: «А что в этом ужасного. На самом деле, это достаточно вкусно». Он собрал слизь, поджарил и съел ее. Таким образом девушка была излечена.

Я не думаю, что вы приняли бы его за обычного человека. То, что он говорит и делает, может казаться лишенным смысла, но вы не обладаете силой практики, чтобы понять его. Его действия опираются на опыт долгих занятий практикой. Вы не можете понять его, не говоря уже о том, чтобы подражать ему. Если бы вы поцеловали человека, умирающего от туберкулеза, вы. наверное, тоже умерли бы.

Воздвигнув знамя Дхармы, главный принцип указав,Завета Будды Цаоци держался очевидно.Светильник первым взял Махакашьяпа;И двадцать восемь поколений в Индии его хранили,

К востоку Дхарма устремилась и проникла к нам,Где первым патриархом Бодхидхарма стал.Передавали одеяние друг другу шесть поколений, как известно среди нас,А те, кто позже к Дао обратился, не могут быть сосчитаны никак.

В этой строфе описывается передача Дхармы в школе Чань – передача без помощи слов. Знамя Дхармы – это длинный круглый сверток ткани, свисающий с карнизов крыши храма. Знамя – это знак, сообщающий людям о том, что происходит в таких местах. Юн-цзя использует это как символ того, что Чань полагается не на слова или язык, а на непосредственное восприятие.

В строфе говорится, что Чань передавался через непосредственное восприятие со времени Будды вплоть до шестого патриарха, который был современником Юн-цзя. В Индии было двадцать восемь поколений патриархов, начиная с Махакашьяпы. Двадцать восьмым патриархом был Бодхидхарма, и он стал первым патриархом в Китае. Хуэй-нэн (Цаоци) был шестым патриархом в Китае. Это не означает, что только патриархи достигали просветления. И до, и после Бодхидхармы было много последователей, которые достигли цели Чань.

Не остается истина сохранной, а ложь пуста всегда.Когда мы устраним существованье с несуществованьем, то, что не пусто, сразу опустеет.Все двадцать врат пустых провозглашают непривязанность.Всех Татхагат – одна природа; и сущность их одна.

Нет такой веши, как истина или ложь. Они суть одно и то же. Для Татхагаты истинное и ложное в равной степени заключают в себе сущность его природы. Нельзя говорить об истинном и ложном как о самостоятельных вещах.

Неверно говорить, что истинное и ложное существуют вечно, и неверно говорить, что истинное и ложное существуют только в сознании. Чтобы понять это, вы должны сначала познать пустотность истинного и ложного. Затем вы должны познать отрицание пустотности истинного и ложного. На этом этапе слов больше нет. Если вы можете по-прежнему говорить об этом, то все еще есть пустотность, которую предстоит опустошить.

Вы можете подходить к пустотности под разными углами зрения. В стихотворении упоминается о двадцати типах, но Юн-цзя не называет их. Возможно, Юн-цзя заимствовал эти двадцать типов пустотности из восемнадцати пустотностей, описанных в «Махапраджняпарамита-сутре», которые суть: 1) внутренняя пустотность; 2) внешняя пустотность; 3) и внутренняя, и внешняя пустотность; 4) пустотность пустотности; 5) великая пустотность; 6) окончательная пустотность; 7) пустотность существования; 8) пустотность несуществования; 9) бесконечная пустотность; 10) безграничная пустотность; II) пустотность неоспоримого; 12) пустотность изначальной природы; 13) пустотность всех элементов существования; 14) пустотность формы; 15) пустотность недостижимого; 16) пустотность «ничто»; 17) пустотность собственной природы; 18) пустотность отсутствия собственной природы.

Есть много таких категорий, но все они представляют собой различные способы выражения одной веши – пустотности. Собственная природа пуста. Ваша собственная природа – это пустотность собственной природы.

Сознанье – это орган чувств; его объекты – дхармы.Подобны оба пятнам на зерцале.Как только стерта пыль, блистает свет.Когда забыты и сознание, и дхармы, то истинная сущность.

В этой строфе Юн-цзя говорит о процессе практики. Сознание не движется само по себе. Сознание движется потому, что входит в соприкосновение с внешними явлениями. Явления можно разделить на две категории: ментальные дхармы – те, что внутри сознания; и материальные дхармы – предметы с формой и очертаниями. Сознание взаимодействует с внешними, материальными дхармами при посредстве органов чувственного восприятия. Движение сознания само по себе является ментальной дхармой, но здесь в стихотворении речь идет о внешних дхармах, или форме.

Внешние дхармы иногда именуются чувственными объектами. На самом деле, буквальный смысл китайского термина – это «чувственная пыль». Как только сознание воспринимает внешние дхармы, в действие приводится цепочка ментальных дхарм – которые являются чувственными объектами шестого сознания. Ментальные дхармы сами по себе также приводят в действие другие ментальные дхармы. Любая ментальная деятельность или внешний объект, воздействующий на сознание, может рассматриваться как чувственная пыль. Именно эта чувственная пыль накапливается и скрывает под собой зерцало сознания.

Когда нет взаимодействия с внешними дхармами, нет и ментальных дхарм. Когда форма ведет к ощущению, а ощущение – к восприятию и пониманию, то в сознании образуется цепочка ассоциаций, или ментальных дхарм, и внешний объект остается позади. Как только сознание придет в движение, оно будет продолжать двигаться, подтачиваемое своей собственной активностью. Если сознание не движется, исчезает как внутреннее, так и внешнее. Когда прекращается взаимодействие между внутренней ментальной активностью и внешней формой, появляется мудрость. В это время невозможно обнаружить ни сознания, ни дхарм.

Если сознания и дхарм больше нет, то с чего же они должны начинаться? Это не что иное, как природа Будды.

День 11. Гибкость последователей Чань

О, в этом мире злом, в век окончанья Дхармы,Живые существа несчастливы и трудно усмиренью поддаются.Спустя века от времени святых, ошибочные взгляды все сильнее.Когда все демоны сильны, а Дхарма стала слабой, опасности и страхи возрастают.Услышав Татхагаты слово о внезапном просветленье,Они его разрушить помышляют, рассыпать на частицы.

В этих строках стихотворения Юн-цзя описывает поведение и отношение людей, окружавших его во времена династии Тан. Буддийская традиция делит время после Будды на три эры. Первая эра, которая длилась пятьсот лет после ухода Будды в нирвану, называется Периодом Истинной Дхармы. Вторая эра, которая длилась в течение пятисот лет после завершения первой, называется Периодом Ложной Дхармы. Третья эра, начавшаяся через тысячу лет после ухода Будды в нирвану, называется Веком Окончанья Дхармы.

Век Окончанья Дхармы начался во времена шести династий китайской истории, еще до рождения Юн-цзя. Мало у кого из людей были хорошие кармические корни, и большинство людей с трудом воспринимало Дхарму Будды. Юн-цзя был свидетелем упадка и сделал вывод, что чем больше времени отделяет нас от Будды Шакьямуни, тем глубже люди погружаются в свои превратные взгляды; сила демонов перевешивает силу Дхармы Будды.

В это время конфуцианцы жестоко нападали на буддизм. Более того, правящий дом династии Тан возводил свое происхождение к Лао-цзы, основателю даосизма, и поэтому оказывал покровительство даосизму, а не буддизму. Конфуцианство служило этическим и церемониальным кодексом, а даосизм был признан официальной религией; поэтому буддизм подвергался нападкам со всех сторон.

Тем не менее, у буддизма были верные сторонники и благодетели. Приверженные покровители жертвовали большие суммы денег, и, поскольку у монахов и монахинь были маленькие потребности и они вели скромную жизнь, богатство монастырей быстро возрастало. Конфуцианство не принимало пожертвований, так как оно не имело четкой структурной организации, а конфуцианские ученые вели мирской образ жизни. То же самое, в большей или меньшей степени, можно было сказать о даосах. Последователи этих традиций завидовали колоссальному богатству буддийских монастырей и побуждали правительство начать гонения на монахов и монахинь.

Клеветники хотели быстро раз и навсегда покончить с буддизмом. Поэтому в следующей строфе Юн-цзя высказывает предостережение: