Охота на древнего - Нина Новолодская

уставились аконитовые глаза, хищно блестевшие на темном лице. Некоторое время в помещении висела тишина, не нарушаемая ничем, а затем, криво улыбнувшись, Фрея вновь обратила все свое внимание на Джека.

— Что она тебе сказала? — Ведьма подалась вперед, выдыхая новую порцию дыма и жадно вглядываясь в Солье. — Что тебе шепнула Безупречная?

Безупречной многие двуликие называли смерть, в основном, древние.

Те, кто еще поклонялся старым богам или помнил, как это делали их деды. Смерть. Не допускающая ошибок, неподкупная, идеальная.

Безупречная.

Джек напрягся и повел плечом, ощущая на себе чужие взгляды и будто пытаясь сбросить их, как надоевшую вуаль. Говорить об этом ему не хотелось, слишком личным и темным оно было.

— Не понимаю, о чем вы, — хмуро процедил он. — Работа обязывает.

— О нет, — перебила его ведьма, криво ухмыляясь и качая головой, отчего ее многочисленные длинные косы зазмеились по плечам будто живые. — Ты прекрасно все понимаешь. Ты слышал ее шепот, когда готов был на последнюю в своей жизни сделку.

* * *

Эми не стало поздней осенью, когда деревья тянули скрюченные и почерневшие ветви в хмурое тяжелое небо. Свинцовые тучи громоздко висели над городом, время от времени роняя скупые капли, слишком жадные, чтобы расщедриться на настоящий дождь. Небо копило в себе всю влагу, готовясь в один день обрушить ее на головы людей.

У них с Эми все было хорошо, даже слишком. И возможно, боги просто приревновали. Когда-то он слышал, что они не терпят сильной любви, их взоры не выдерживают вида настоящего счастья, когда одна половинка души находит вторую, истинную. Созданную специально для определенного человека.

Эмили была именно такой, только для Джека. Разговоры и даже просто воспоминания о ней до сих пор причиняли тупую боль, воющую загнанным волком глубоко внутри.

Два месяца Джек беспробудно пил, потеряв реальность из виду. Его квартира, их с Эми квартира превратилась в персональный ад, где каждый сантиметр напоминал о ней. И однажды, приговорив очередную бутылку виски, Солье взял в руки бейсбольную биту и разнес все к чертовой матери.

Терпеть стало уже невозможно, запах ее духов душил стальными цепями. Он сидел посреди комнаты, обросший, пьяный и больной, с опухшими глазами и со сбитыми в кровь костяшками. Тогда-то он и решил, что достаточно тянул, ни к чему больше ждать. Как бессмысленно проживать уже не свою жизнь.

Несмотря на выпитое, его разум был абсолютно чист, когда Солье брал в руки табельное оружие. Оно легло в его ладони легко, заученно и привычно. Джек проверил магазин, хотя тот был всегда полон, и без раздумий приставил к виску. Все казалось ему правильным, одно простое движение должно окончательно расставить вещи по своим местам.

Мысли, если они и были, давно себя исчерпали, и звук их голосов в голове затих, заглушенный беспробудным пьянством, чувством боли и вины. Джек не думал. Всего секунда, отделявшая его от Эмили, всего одно мгновение. Он почти нажал на курок, он был готов сделать это, когда услышал «ее». Словно дуновение холодного ветерка по спине или далекий невнятный шепот, который Солье, однако, отчетливо различил. Не в своем обезумевшем мозгу, а наяву. Ясно и четко.

— Что? Что она шепнула тебе?

Джек поднял глаза на Фрею и внезапно понял, что она видит его. Она видела все или почти все, но кое-что все же оставалось тайной и для нее.

— «Не сейчас», — хрипло произнес мужчина. — Она сказала: «Не сейчас».

Алекс вздрогнула. Девушка и понятия не имела, что такой как Джек мог желать свести счеты с жизнью. Он всегда казался ей слишком самоуверенным, даже чересчур. По-своему равнодушным, но больше в силу работы. Кинг вспомнила фотографию на его комоде, ту, от которой веяло смертью и сырым тленом. Эмили, кажется. Она чувствовала, что это напоминание прошлого невероятно важно для него: Но чтобы все зашло настолько далеко:

Фрея удовлетворенно кивнула, прикрыв глаза и выпустив очередную струю дыма.

— Люди боятся ее: Безупречную! Но не ты. — Она задумалась на секунду. — Ты был готов.

Джек отвлеченно кивнул. Странно, ему казалось, что память разорвет его на куски, стоит лишь подумать о прошлом. Но этого не случилось.

Раны еще саднили, но уже не убивали. Он посмотрел на Алекс и, поймав ее сочувствующий взгляд, криво улыбнулся, как бы говоря, что все дела давно минувших дней.

— Мы пришли не обо мне говорить, — голос Солье снова стал прежним.

Фрея затушила недокуренную сигарету и откинулась назад. Она обвела всех своими невозможными глазами, задержавшись на Алекс, и медленно произнесла:

— Я знаю. И я вас ждала.

Глава 19

— Я знаю. И я вас ждала. Присаживайтесь.

Ведьма взмахнула рукой, предлагая гостям располагаться, и замолчала, задумчиво перебирая что-то в памяти. Алекс посмотрела на Вэлмара, но тот лишь покачал головой, отводя от себя подозрения как информатора.

За все время он не проронил ни слова, молчаливо наблюдая за всеми троими, что было даже странно. Инкуб решил, что будет куда интереснее, если Фрея сама объяснит птенчикам что к чему. Кивком указав Джеку и Алекс на кресла, он опустился на диван и вальяжно развалился на нем словно огромный сытый кот.

— Вэлмар здесь ни при чем, — женщина сдержанно улыбнулась. — Он, как и вы, ведомый.

Алекс опустилась на кожаное сиденье и напряженно застыла. Она и так вся превратилась в слух и внимание, в любой момент готовая к удару и разоблачению. Но отчего-то ведьма, что, без сомнений, как и Мередит, в одну секунду почувствовала в девушке свою, не спешила.

— Что Вы имеете в виду? — Джек опередил ее с вопросом.

Но Кинг и сама уже начинала догадываться о происходящем. Стоило сразу понять это, как только они вошли в дом, но ее мысли были заняты другим. Угрозы здесь не имелось, в отличие от кое-чего другого.

— Предвидение, — коротко ответила Алекс за Фрею, и Солье удивленно сощурился.

Мало кто знал обо всех ведьмовских обрядах, от большинства остались только ветхие страницы от растворившихся в