Держись от меня подальше (СИ) - Сукре Рида

— Ку-ка-ре-ку!

Мы с Серафимой обе шарахнулись.

— Это что, петух? — ошалело спросила я, не ожидая подобных звуков природы.

Меня сразу же ужасающе осенило: «Чур меня! Лишь бы не из моей квартиры!» А то знаю я дядю Макса с его выкрутасами.

— Тебе послышалось, — уверенно заявила Сера, уже взяв себя в руки.

— Не-ет.

— А я тогда почему не услышала?

Что-то мне подсказывало, что всё она услышала, но упорно притворяется. Ясно, просто ей не хочется прослыть сумасшедшей, услыхавшей подобные крики. А я точно уверена, что слышала и мне, возможно, с этим птицом придётся ещё жить! Хотя может это у наших соседей такой оригинальный рингтон на мобильнике стоит?

Я решила поделиться размышлениями со старушкой. Новомодное слово «рингтон» она признала лишь после длительных объяснений, но я заметила, как зажглись её глаза: не иначе как завтра прямиком с утра побежит покупать себе мобильник и поставит на звонок что-то типа этого.

О, ужас, я сею креатив в ряды бабулек! Или этим стоит гордиться?

Попав в родные пенаты, первым делом я оббежала всю территорию в поисках источника петушиных криков, не гнушаясь даже комнаты Макса, но к счастью, никаких следов в виде перьев, зёрен или, чего хуже, петушиных фекалий не обнаружила.

Родные посмотрели на меня, как на сбежавшую из психушки, но решив, что с психами лучше не общаться, разбрелись каждый по своим делам. Сера после моего бешеного кросса недовольно поцокала языком и потащила меня в мою комнату. И как я сразу не приметила этого бардака? Или это я сама в поисках злосчастного птица тут такое устроила?

Как бы то ни было, нас обеих вытолкала из комнаты Соня, заявив, что ей необходимо пространство для реализации:

— Так что освобождайте комнату!

К моему безграничному удивлению, Серафима её поддержала:

— Правильно, деточка. А мы в зал пойдём.

И куда делось её недавнее «криминальная личность»? Или Соня теперь для неё уголовным авторитетом стала?

Уж не знаю, что тут творится, но по пути в зал успела также отметить, что в комнате мальчишек тоже идёт некое копошение, а дядя носится по квартире как полоумный таракан, расчёсывая гриву.

Отнеся все это к сумасшедшему бреду, я решила поинтересоваться у старушки:

— Что тут творится?

— К сватанью все готовятся.

— Как это? Вы что, всем рассказали?

— Конечно. Все счастливы!

Я подумывала не грохнуться ли мне в обморок, тогда меня бы может в больницу отвезли… Кстати, а сам Фео разве сейчас не в больничке?

— Слушайте, Серафима Игнатьевна, а ведь Феоклист в больнице. Как же сватать будете без него?

— Не беспокойся, он будет!

Да, я могла бы сказать «Валите Вы, Сера, со своим Фео к чертям собачьим!», но я чувствовала вину перед ним, он получил травму не без моей помощи. К тому же, ну что им стоит накатать на меня жалобу в прокуратуру? После второго привода в полицию, да ещё и без помощи Шера, выбраться оттуда будет затруднительно. Так что надо обсуждать ситуацию исключительно с самим пострадавшим, а для этого надо его дождаться. Или попробовать переубедить старушку.

— Послушайте, но мы с Феоклистом вроде как не испытываем друг к другу нежных чувств.

— А нежных и не надо!

— И какие тогда надо?

— Какие надо — узнаешь. А пока раздевайся. Надо бы уже скорее надеть на тебя платье и причесать.

Она принялась осуществлять свои коварные замыслы по поводу меня, а в комнату вбежал Сеня с камерой и начал меня снимать. Вытолкать из комнаты его не получилось.

Серафима обрядила моё тело в свой подвенечный наряд, к слову сказать, довольно простенькое платье без причуд и неожиданных аксессуаров.

— Ты суперски выглядишь, — сделал мне искренний комплимент братишка и ускакал снимать дальше нечто более интересное.

Затем бабулька с непередаваемым садистским удовольствием делала мне начёс, а после нашпиговала результат какими-то вонючими перьями. Мои гениально исчерканные ручкой руки она долго и упорно оттирала спиртом, так сильно, что я думала, у меня руки дырявыми станут не в переносном смысле. Макияж она доверила мне самой, сославшись на то, что спешит, а меня хитрым образом обманула и закрыла на балконе. В дождь. Я стучала и призывала к её совести, но старушка подняла вверх большой палец и наказала ждать, это я прочла по её губам, потому что мой любимый, обожаемый, самый лучший на свете папа установил во всей квартире звукоизолирующие окна! И мои крики никто не слышал. Счастье, что сверху есть небольшой козырёк карниза, под ним я и спряталась, проклиная весь белый свет.

Тем временем в квартире царил настоящий хаос. Ещё час назад раздался звонок, обманчиво не предвещавший ничего плохого. На пороге стояли Сера и Грипп, которые быстро ввели семейство в составе Максима, Сони, Сени и Стаса в курс дел. Каждый воспринял это по-своему. Максим тут же принялся изображать из себя модель броуновского движения, вспоминая, как проходят подобные события. Соня немного пребывала в ступоре, соотнося в голове, каким образом эти две неугомонные пенсионерки имеют отношение к Шерхану. Ничего не придумав, она спросила кто жених, на что те недоуменно уставились на неё и в один голос ответили:

— Феоклист!

— Это который ваш внук? — решила уточнить Соня у Агриппины.

— А есть сомнения? — с вызовом поинтересовалась у неё будущая родственница.

Сонька лишь покачала головой, загадочно ухмыльнулась и отправилась к папе, который даже не удосужился испросить, кто жених, чтобы узнать свою роль в подготовленном им на ходу сценарии. Нашлась роль и для Стасика, несмотря на все его тщетные попытки закрыться в комнате, а также правомерные увещевания и воззвания к здравому рассудку.

— Пап, у нас тут как бы семейная драма, — предпринял он последнюю попытку уговоров. — Лену замуж уже выдаём. А мы ведь ещё наличие у неё парня толком не осознали и не переварили.

На что Максим лишь закатил глаза, пропустив мимо ушей последнюю фразу. Его зацепило слово «драма», всё остальное было лишним:

— Замечательно! Значит, так. Слушаем, все, сюда! Семья, прошу внимания! — вопль самозваного организатора был достаточно интригующим, чтобы оставить его без внимания, так что он возомнил себя великим режиссёром и приступил к тщательнейшему выносу мозгов, который продлился, по общим ощущениям, вечность.

В итоге, все роли были розданы, декорации подобраны, обделив лишь Сеню, но он нисколько не расстроился, сразу же взявшись оперировать проект.

Старушки удалились восвояси с секретными мордочками, а семейство Матвеевых развило бурную подготовку. Вскоре Сера привела будущую невесту Лену, а значит оставалось совсем немного времени до прихода сватов.

Безумные мельтешения прервал очередной звонок в дверь. Но оказалось, что это вернулся Родион, а не ожидаемые всеми сватьи бабы Бабарихи.

— Скорее, Род, не задерживай народ, — хохотнул младший брат, затаскивая старшего в квартиру.

— К чему спешка? — удивился тот, неспешно снимая обувь.

— Не тормози! Дочь замуж выдаём!

— Какую ещё дочь? Соньку что ли? — округлили глаза Род. — Так она ж маленькая ещё.

— Ха! Приколист. Не мою, конечно же, пусть подрастёт сначала.

— И какую тогда?

— Твою! — радостно возвестил Максим. — У нас больше в наличии дочерей детородного возраста, пригодных для создания ячеек общества нет.

— Стоп-стоп. А моей разве не рано? — ему в лицо ткнулась камера, и он автоматически начал говорить на неё, ощутив себя на модном ток-шоу. — Она же ещё не готова к семейной жизни. Ей всего ничего… И я! Я не готов к её семейной жизни. Это же мне что? В деда превращаться надо будет? Нет, я не готов.

— Тебя никто не спрашивает, — отрезал Макс.

С лестничной клетки стали доноситься мелодичные звуки, нарушающие тишину подъезда. Раздалась трель звонка. Максим двинулся открывать. Рядом с ним маячил Сеня, а Род в прострации сидел на тумбе. Всё происходящее он видел и прекрасно слышал, но не мог вмешаться, пребывая в заторможенном состоянии с ярко выраженным покерфейсом.