Православная педагогика. Сборник статей. Выпуски 1-3 - Интернет-издание Вэб-Центра «Омега» Москва 2000

Задачи подлинного воспитания прежде всего предполагают необходимость создания душевного и труженического уклада жизни школы (то, что мы уже называли «психологическим приютом») — особой атмосферы школы, поля для сотрудничества между детьми и взрослыми, а также детей между собой, общешкольного духа, пронизанного положительными мотивами и ценностями. Это основной воспитующий фактор и именно он является главным предметом заботы всех взрослых. Когда этот уклад имеется, воспитание духовных качеств происходит как обнаружение ребенком Православия в этом укладе. Если уклад основан на христианской нравственности, постоянно назидать о морали необязательно. Нужно сперва привить ребенку навык и вкус к такому способу устроения дел, а затем подвести его вплотную к обнаружению духовного начала, лежащего в основании его собственной жизни, позволить ему найти духовные объяснения ранее принятым жизненным установкам, т. е. на первых шагах основное внимание обращать на восстановление душевного, не перепрыгивая сразу на духовное. Позволить ребенку устояться в своем выборе, вжиться в новый для него образ. Это дает ему возможность со временем радостно открыть, что все принципы устроения его жизни истекают из Евангелия и находятся в соответствии с учением Церкви. Основой для такого подхода являются слова Апостола Павла: «Но не духовное прежде, а душевное, потом духовное» (1 Кор. 15, 46).

Укладность в школе помогает начать проявляться по-новому даже тем родителям[32], учителям и детям, которые не предполагали менять что-либо в своей жизни. Для всех, участвующих в жизни здоровой укладной школы, окажется необходимым строить свой положительный опыт социальной реализации. Не разрывать связи, а ежечасно преодолевать искушение уйти от трудностей и создать под себя комфортный круг общения, позволяющий чувствовать свою значимость, искать новые возможности в отношениях с другими людьми, выход из сложных ситуаций. Иначе случится так, как будто педколлектив школы «застыл». Да, дети учатся, меняются, растут. А взрослые-то что? Стоят на месте? К сожалению, часто бывает именно так. Если в коллективе взрослых не чувствется того позитивного движения, «дыхания», которое отличает здоровый социальный организм, то понятно, что ни о какой целостной педагогической деятельности здесь не может быть и речи. Налицо отдельные, слабо связанные между собой, чаще всего ошибочные педагогические действия. В смысле ответственности и самоанализа педагог находится почти что на одной ступеньке со своими учениками. Он не анализировал сделанное, не рассматривал грамотно нынешнюю деловую ситуацию, не соотнес цели своей деятельности со своими ресурсами, возможности с уровнем сложности решаемых задач. И потому ему просто не под силу научить своих воспитанников решению задачи служения по призванию. А ведь проблемы социальной реабилитации детей даже в малокомплектной православной школе, куда чаще всего попадают дети из церковных семей, стоят очень и очень остро. Никаким отбором не создать школы, лишенные проблем «беспризорства» и «сиротства». Все равно необходим особый внутришкольный уклад, позволяющий рассматривать школу как приют и на создание и поддержание уютной приютской обстановки должна уходить подавляющая часть всего времени и сил.

Важнейший вопрос, который совместно должны решить родители и школьные воспитатели — что можно предложить городскому ребенку, проснувшемуся утром и начинающему новый день. Родители уходят на работу. Ребенок уходит в школу, где монотонно «что-то проходит» по ряду предметов, большинство из которых им внутренне абсолютно не востребованы и никакого отношения к его практическому опыту не имеют. Хорошо, если уроки в школе проводятся талантливым педагогом и этим удается поддерживать детский интерес.

Попытки дать в руки детям напильник или поставить подростка к станку сами по себе ничего не дают. Это никому не нужно, это не поддержано действием взрослых. Отцы с таким мальчишкой у станка не стоят, старшие браться тоже. Рядом нет даже просто авторитетных взрослых. В лучшем случае есть некое функциональное существо, которое называется «учитель труда». Так чего же мы хотим от детей? Мы сами не справляемся. Мы сами не в состоянии предложить мальчишкам тот образ действий, следуя которому ребенок может состояться как человек ответственный, сформироваться в труженическом и нравственном смыслах. А, не справляясь со своими задачами, мы с легким сердцем валим всю вину на пороки окружающего общества.

Еще одна существенная проблема — это, в подавляющем большинстве, женская педагогика и связанный с этим дефицит отцовства в школе. И с материнством в наших семьях дела обстоят очень тяжело, но дефицит отцовства ощущается особенно остро. Это катастрофа и для отдельной личности и для всего общества в целом, ведь дефицит отцовства ведет к неспособности ребенка к сыновским отношениям. И эта неспособность касается не только практических, но и духовных сторон личности: неспособности быть верным чадом Церкви, духовным чадом своего духовного отца, наконец, неспособности к Богообщению, ибо Бог есть наш Отец Небесный. Если человек пребывает во внутреннем отказе по отношению к родительству, то впору задаться вопросом, какова вообще его религиозность? Ребенок, не познавший своего сыновства, не сможет стать хорошим отцом, не сможет стать священником-пастырем. Мы ведь знаем, что Церковь испытывает недостаток именно в мудрых и заботливых пастырях.

И здесь мы вновь сталкиваемся с тем, чтобы повысить роль школы как института формирования социальной зрелости детей, решающего задачи их выведения на живой личный опыт встречи с современным миром и уяснение ими своих преобразовательных, а не отсекательных задач по отношению к этому миру.

Давайте посмотрим, как может решаться эта задача в школе укладной. В школе укладной помимо занятий взрослые предлагают детям совместное проживание различных жизненных ситуаций. Все эти ситуации отличает одна и та же черта — их социальная заказанность. Это означает, что в результатах совместной работы взрослых и детей кто-то заинтересован, результаты кому-то нужны. Такая потребность не обязательно должна быть сторонней, она может быть и внутришкольной. Я имею в виду обычные бытовые дела: поход в магазин, приготовление обеда, уборку. Даже они способны стать мощными воспитательными средствами. Просто несколько взрослых людей, обладающих общим пониманием укладности, на своем примере показывают детям, что есть зрелое решение и ответственное отношение. Из последовательности отдельных зрелых действий складывается зрелая деятельность, навык к которой может стать во взрослой жизни человека основным фактором, направляющим его в решении своих духовных и практических задач. Обучательная сторона процесса при этом тоже важна, но уже не как самоцель, а как подкрепление знаниями укладных действий детей.

Вот еще одно важное дело — помощь старших детей младшим. Старшеклассники могут заниматься подготовкой наглядных пособий для младших классов, помогать взрослым проводить занятия с младшими товарищами. Возможна работа и вне стен школы. Самый яркий пример — летний лагерь за городской чертой. Удивительно, как меняется в новых условиях мотивация к труду у детей! Дома родители силком тащат их на огороды, а здесь ребята трудятся на поле у подшефных старичков так, как будто это самое любимое дело в жизни. Что же изменилось? Почему дети стали поступать иначе? Во-первых, видят конкретную нужду в своей помощи, а родительские обращения считают придуманными специально для воспитательных целей. Во-вторых, укладность, существующая в школе, кочует с людьми, составляющими школу, куда угодно, хоть на Северный полюс. Дети начинают предпочитать другой, более ответственный образ действий, принятый в школьном кругу, и с радостью реализовывают этот свой навык в совместных делах. В этом и состоит воспитательное значение укладности, с помощью которой становится возможным интегрировать в школьный уклад даже целые семьи и тем самым понемногу начать восстанавливать их разрушенные семейные уклады.

Этот педагогический подход я называю делоцентрическим. Взрослые и дети нацелены на совместное дело и через такое дело обучаются правильному образу устроения своей жизни.

Два других подхода — школоцентрический (наукоцентрический) и детоцентрический. Первый из них практикуется в большинстве государственных и части православных школ, построенных по урочно-предметной модели преподавания. Отличительные черты этого подхода хорошо известны: учителя излагают информацию по ряду отдельных предметов, ученики конспектируют и, используя книги-учебники, выучивают переданный им материал, а затем «сдают» его на зачетах, контрольных и экзаменах, после чего продвигаются по учебной программе дальше. Главной ценностью провоглашается знание, а в дисциплинарном смысле — сама школа.